Получает ли собака удовольствие от звуков собственного лая? Вовсе нет. Она столь же охотно лает, не издавая ни звука, после хирургического удаления голосовых связок.
То, что мы называем попытками увести, увлечь за собой, которые совершают порой собаки, во многих случаях приносит людям пользу. Это в определенном смысле связано с поведением волков, которые показываются на глаза охотнику, а потом убегают, уводя его за собой от волчат. Куропатка, потряхивая как бы подбитым крылом, тоже заманивает врага в сторону от птенцов, однако всегда лишь уводит и никогда никуда не приводит. Только те, кому посчастливилось наблюдать за поведением собак в максимально близкой к естественной обстановке, могли это видеть. Приведем примеры.
Собака пасет коров, обнаруживает, что одна из них отелилась на пастбище, бежит к воротам и лает, привлекая внимание пастуха. Она то и дело забегает вперед, отступает назад, снова кидается вперед, словно радуясь, что удалось увлечь хозяина за собой. Эти действия совершенно не зависят от дрессировки.
Мои гончие множество раз облаивали какое-то время деревья, потом бежали ко мне и опять мчались к дереву, увлекая меня в нужном направлении.
Однажды одна из моих гончих днем выгнала из норы енота, пришла за мной и привела к мертвому зверьку.
Маленький сын моего приятеля упал с трамплина и утонул. Его сопровождала овчарка. Собака вернулась домой, залаяла и побежала к озеру, но никто за ней не пошел. Она повторяла это до тех пор, пока люди не заподозрили неладное, пошли за ней к берегу и обнаружили мертвого мальчика.
Поведение собак на воде и их реакция на воду чрезвычайно интересны. Щенки, впервые подходя к воде, проявляют заметное беспокойство. Всех собак можно научить плавать в сколь угодно раннем возрасте. Безусловно, собаки определенных пород идут в воду охотнее других. Я с восхищением наблюдал за ними, выводя на совместные прогулки ньюфаундлендов и бладхаундов, а потом помесь щенков и чистокровных щенков бладхаунда. Бладхаунды не проявляли ни малейшего интереса к плаванию и не получали никакого удовольствия даже от перехода вброд небольшой речки, которую нам приходилось пересекать. В очень жаркие дни они могли окунуться в воду у берега, чтобы охладиться. Ньюфаундленды же, от природы склонные к плаванию больше всех существующих пород, буквально наслаждались, плескаясь и пускаясь вплавь без всякого приглашения. Когда я попробовал пустить в воду щенков-метисов, они, впервые завидев реку, вели себя точно так же, как их родители-ньюфаундленды.
Отношение к воде собак, не принадлежащих к естественно любящим плавать породам, зависит от побуждений или потребностей. Гончие воду не любят. Их приходится долго уговаривать перейти через ручей, даже если он глубиной по колено. Но пустите их по следу животного, переправившегося через реку, и, если течение несильное, они бросятся в воду и поплывут так умело, что кажется, будто это привычное для них дело. Помня в первую очередь о своей цели, они забывают о страхе или теряют определенную его долю.
Инстинкт, заставляющий собаку естественно входить в воду, отличается от того, что некоторые называют плавательным инстинктом. Можно усомниться в том, что плавание инстинктивно. Проследите за собакой, впервые попавшей в воду, — она проявляет страх и просто перебирает конечностями, словно бежит. Потом выясняется, что с помощью этих движений она держится на поверхности и продвигается в желаемом направлении. Собака обретает уверенность и, возможно, со временем найдет в плавании удовольствие.
Мы же говорим о естественном вхождении в воду собаки, впервые увидевшей водоем, таком же естественном, как поведение ныряющего в воду утенка, в отличие от избегающих ее цыплят. Если взрослую курицу заставить войти в воду, она будет неплохо плавать. И среди пород собак существуют «утята» и «цыплята».
Все собаки способны научиться убивать, а некоторые со щенячьего возраста проявляют большую, чем у других, склонность к убийству и драке. Терьерам с помощью тщательной селекции на протяжении многих поколений прививали отвагу и стремление убивать. Они не только роют землю, но проникают в норы и убивают грызунов. Бойцовые бульдоги убивают с легкостью. Определенные породы собак обладают наследственным темпераментом, побуждающим к убийству.
Искусству убивать надо учиться, но инстинкт убийства естественный, природный. Бывают собаки, которые в ходе обучения легко превращаются в великолепных охотников на грызунов. У нас нет исчерпывающего объяснения, как они этому учатся. Первые попытки почти всегда заканчиваются неудачей. Я много раз наблюдал за деревенскими собаками, которые выслеживали и упускали грызуна, когда он нырял в другую нору, а не в ту, откуда выскочил. Некоторые так и не могут научиться этому и прекращают попытки. Другие, в том числе принадлежавшие мне овчарки и красные кунхаунды, обучаются быстро. Хорошие собаки, охотники на лесных сурков, знают расположение всех выходов из нор. Когда сурок скрывается под землей, собака бежит к тому месту, где следует поджидать добычу. Она не делает ни одного движения, пока сурок не окажется подальше от выхода, чтобы можно было перехватить зверька, прежде чем он до него доберется. Одна из моих гончих поймала однажды летом 110 лесных сурков. Одна овчарка за неделю отловила десяток. Эти прекрасные охотники почти всегда приносят добычу домой, чтобы получить от хозяина благодарность. Волки порой точно так же добывают себе пищу. Собаки, живущие на воле, не утратили этой способности.
Можно привести массу примеров, когда собаки растут вместе с кошками, белками или енотами, не проявляя ни малейшей враждебности. Можно предположить, что это не естественная, а приобретенная форма поведения. Эксперимент по совместному выращиванию кошек и крыс показал, что кошек надо учить убивать крыс. Если котята растут и видят, как убивают крыс, большинство из них тоже будет это делать, но лишь немногие из котят, выращенных в изоляции, удушат крысу. Только три из восемнадцати выросших с крысами кошек убивали крыс, причем не тех, с которыми вместе росли. Голод роли здесь не играет.
Тот факт, что я выращивал щенков кунхаунда в загонах с енотами, не превратил их в убийц, но и не лишил способности убивать. Бывает, что щенок не прикасается к подстреленному, упавшему с дерева еноту, и его надо учить, но он быстро поймет и начнет с удовольствием хватать и трепать тушку.
Понимание другого принципа — созревания — может сэкономить вам время и силы. Его должен знать каждый дрессировщик собак. Созреванием называется развитие инстинктивного поведения. Имея дело с собаками, мы полагаемся главным образом на их наследственные инстинкты и формы поведения.
Мы знаем, что терьеры любят рыть землю, гончие — выслеживать, легавые — делать стойку, ретриверы — приносить добычу, ловчие — гнаться, видя добычу. Теперь предположим, мы взяли щенков одной из этих пород — грейхаундов, например, — и начинаем работать с пометом. Разделим помет из восьми щенков на две группы. Пусть одна просто растет. Другую выведем в открытое поле и начнем натаскивать преследовать все, что движется, — кроликов, кошек, даже других собак. К тому времени, как щенкам исполнится десять месяцев, мы увидим, что проделали великолепную работу и далеко продвинулись в дрессировке. Теперь посмотрим на четырех, выросших без натаски. И с изумлением обнаружим, что они справляются с этим делом почти с таким же успехом, как та четверка, которую мы так долго натаскивали. Об этих щенках позаботилось спонтанное развитие, и мы видим, что только впустую потратили время.
Этот принцип показывает, что, когда речь идет о врожденных наследственных инстинктах, бесполезно надеяться, будто дрессировка принесет молодым щенкам достаточную для оправдания затраченных нами усилий пользу. Я вновь и вновь открывал для себя это, работая с гончими по следу. Не стоит труда натаскать щенков идти по следу, ибо этот инстинкт развивается без дрессировки, и после того, как я обучал половину помета, другие щенки, впервые получая возможность взять след, от природы оказывались почти столь же хорошими ищейками. Одному из великолепнейших, когда-либо работавших по следу бладхаундов, Ред Трейлеру, до двухлетнего возраста ни разу не доводилось брать след, но при первой же попытке он точно выследил мальчика. За свою жизнь он успешно взял двенадцать следов, оставленных более семидесяти двух часов назад, и справился со множеством более легких задач.