И поскольку к идиотским розыгрышам майор Богатырев не был склонен, его предостережения следовало воспринимать всерьез.

Случилось что-то из ряда вон выходящее, и у Марии Петровны мелькнула мысль последовать совету Вадима. Работа, конечно, святое, и клятву Гиппократа никто не отменял, но свои дети важнее. Надо отвезти девочек к отцу – а потом уже можно вернуться в город. И никто не осудит ее за отлучку, потому что день выходной, а своим личным временем даже работники МЧС вправе распоряжаться по собственному усмотрению.

Если выехать прямо сейчас, то никто не найдет ее, чтобы вызвать на работу немедленно.

И было только два препятствия, которые мешали Марии Петровне Богатыревой незамедлительно приступить к реализации этого плана, – во-первых, чувство долга, а во-вторых, отсутствие Василисы, которая вечно шляется неизвестно где и матери о своем местонахождении не докладывает.

Это обстоятельство вынуждало Марию Петровну разрываться между двумя вариантами дальнейших действий – кому звонить в первую очередь: коллегам по работе или друзьям Василисы?

Дежурный по региональному центру медицины катастроф наверняка уже знает, что случилось, и не откажется ей сказать. Все-таки она не последний человек в своей службе.

Но если позвонить дежурному, то уже не отвертеться от выхода на работу.

В этом случае Марии Петровне как минимум предложат оставаться дома до прояснения обстановки, неотлучно находиться у телефона. А это совсем некстати, когда надо спасать семью.

И все-таки нелишне будет узнать, от чего именно ее надо спасать, и пока мать крутила в руках телефонную трубку, не зная, кому позвонить, Аленка не теряла зря времени и включила свою магнитолу.

– Официальное сообщение о событиях сегодняшней ночи ожидается с минуты на минуту, – сообщил приятный мужской голос. – Мы продолжим после музыкальной паузы. Оставайтесь с нами.

Но Богатыревым было недосуг оставаться с ними, и Аленка сдвинула ручку настройки.

Третьей по счету станцией оказалось радио «Ладога», которое в последний час гнало новости вообще без пауз.

– По сообщениям зарубежных информагентств, факт воздушного боя на российско-финской границе подтверждается, – торопливой скороговоркой вещала Даша Данилец, – Сбито несколько самолетов, один из которых упал на территории Финляндии. Пилот дает показания финским властям, но их суть не разглашается.

Забыв о телефоне, Мария Петровна прислушивалась к голосу ди-джея, пытаясь уловить, кто с кем и почему вступил в воздушный бой А когда прозвучали слова «корабль пришельцев», она решила подойти к магнитоле поближе и машинально положила трубку.

Аппарат немедленно разразился мелодичной трелью, и трубку пришлось поднять снова.

Услышав голос в телефоне, Мария Петровна поняла, что спасение семьи осложняется еще больше.

– Вы должны немедленно вылететь в Москву для работы в составе экспертной группы по проблеме контакта, – безапелляционным тоном произнес голос – В аэропорту Пулково вас будет ждать военно-транспортный самолет Подробности узнаете на борту.

– Я уже знаю подробности. О них говорят по радио, – ответила Мария Петровна.

– Тем более, – услышала она в ответ. – За вами выходит машина, так что собирайтесь как можно скорее. И тут Мария Петровна решилась.

– У меня две дочери, – сказала она. – Я никуда не полечу без них.

Ее собеседник задумался на несколько секунд, а потом сказал:

– Хорошо. Место в самолете найдется. Выходите с ними к подъезду. Не забудьте документы – свои и девочек. Инструкции водителю и экипажу самолета я передам.

В трубке щелкнуло и раздались короткие гудки. Надо было спешить, а Мария Петровна застыла, как будто в ступоре, бессильно опустив руки.

Теперь она окончательно поверила, что радио не врет. Свершилось то, чего так опасались в экспертной группе по проблеме поиска внеземной жизни. Посланцы инопланетного разума прибыли на Землю, и контакт с ними с первых же часов начал развиваться по самому наихудшему сценарию.

Но в данную минуту Марию Петровну Богатыреву беспокоили не столько вопросы глобального масштаба, сколько одна маленькая, но самая насущная проблема – как найти Василису.

Идти пешком с Васильевского острова на Комендань – это развлечение не для слабонервных. И не потому, что поздняя ночь не перетекла в раннее утро, а Петербург – криминальная столица России, а сто потому что далеко.

Это же черт знает какой крюк. Надо сначала перебраться на Петроградку, пересечь ее чуть ли не всю и вырулить на Черную речку. И тогда останется пройти еще примерно столько же.

Пушкину было хорошо – он с Невского ехал к месту дуэли в карете. Пешком это гораздо труднее. А место дуэли располагается как раз где-то посередине между станцией метро «Черная речка» и улицей Королева.

Тем, кто хорошо учился в школе, известно, что Пушкин с Дантесом стрелялись за Комендантской дачей. От этой дачи и весь район стал прозываться Команданью.

Некоторые, правда, уверяют, что виной тому Комендантский аэродром, на месте которого в семидесятые-восьмидесятые годы прошлого века раскинулись новостройки и протянулись длинные прямые улицы с именами авиаконструкторов и летчиков. Был тут и целый проспект Испытателей, а также Серебристый бульвар, названный так в честь дюралюминия, из которого строят самолеты.

Улица имени Королева, главного конструктора космических ракет, как нельзя лучше вписывалась в этот ландшафт.

Стройность картины нарушали только Коломяги – самая настоящая деревня, каким-то образом уцелевшая в городской черте в окружении элитных многоэтажек новейшей постройки. Ветхие деревянные дома, уютная деревянная церковь, море зелени и парк Челюскинцев под боком – большой и темный, похожий скорее на лес.

И рукой подать до станции метро «Пионерская» с огромным недостроенным кинотеатром, который отдан под храм свидетелей Иеговы, и бронзовой статуей «Босоногое детство» неизвестного автора.

Василиса Богатырева с раннего детства ежедневно видела эту статую, и таким непобедимым духом свободы и радости веяло от этих детей, бегущих за жеребенком, что Аське тоже захотелось жить вот так, без забот и тревог.

Может, именно поэтому она так любила ходить босиком.

Василиса уже и не помнила, когда это началось. Ей казалось, что так было всегда, еще до того, как она стала общаться с хиппи. И до того, как прочла труды отца об истории и обычаях русского народа.

Владимир Ярославич писал, что русские люди издревле ступали по живой земле босыми ногами, и это помогало им чувствовать глубинную связь с природой и черпать из земли божественную силу. Даже люди княжеского звания – особенно отроки, жены и девы – не считали зазорным ходить босиком, и только северный климат заставлял их надевать обувь по осени.

Славяне соблюдали древние традиции арийцев – точно так же, как это делали в Древней Греции и в Индии, где до сих пор принято снимать обувь при входе в храм. Но чуждые влияния разрушили природную гармонию, и с этого начались все беды Руси.

Среди чуждых влияний Владимир Ярославич ставил на первое место христианство – «религию варягов и ромеев», как он ее называл. Он буквально приходил в ярость, когда при нем говорили, что христиане принесли цивилизацию и культуру на Русь.

– Христиане разрушили цивилизацию и уничтожили культуру, – кричал он, взрываясь, как сухой порох. – Развратные и беспринципные римляне в глубокой древности утратили собственные корни и из зависти к соседним народам на протяжении всей своей истории уничтожали их цельную культуру, сооружая из ее осколков чудовищную химеру под названием «римская цивилизация».

Они добили Грецию, еще до этого смертельно раненную Александром Македонским, они сожрали всю Европу и заставили Азию плясать под свою дудку, и они же погубили истинную Русь.

Немудрено, что после всего этого Владимира Ярославича Богатырева считали сумасшедшим. А книги его печатали только потому, что они хорошо вписывались в ряд других сенсационных концепций истории – от Гумилева и Фоменко до Асова и Бушкова включительно.