Увы, общество не учит тебя любить Бога и ближнего своего, отделять истинное от ложного, идти дорогой самосовершенствования и духовного познания. Оно учит тебя подчиняться закону и платить налоги.

Поэтому войны, страх, зависть, ненависть, отчаяние и торжество лжи над правдой, произвола над справедливостью еще долго не покинут наш мир.

Неисповедимы пути Господни. Оказывается, Озарение может произойти не только на материке Антарктида, но и там, где твоя малая Родина. У каждого человека она своя. Моя малая Родина это станица Ленинградская (до черного 1934 года станица Уманская). Эта станица расположена на реке Сосыка, которая протекает между Азовским морем и реками Кубань и Дон.

Ежегодно с 1 по 7 мая в Краснодарском крае в станице Ленинградской в «Дубовой роще» проходит ежегодный, международный паломнический городок «Озарение – Родовая усадьба».

Встречаются в духовно-паломническом месте эзотерики, а также все, кого интересуют магия всех направлений, нетрадиционная медицина, нумерология, каббала, оккультизм, йога, спиритизм, прошлые жизни, астральные путешествия, карты таро, оракулы, гадания, руны, сновидения, хиромантия, астрология, гипноз, биоэнергетика, экстрасенсорика, ясновидение, волшебство, колдовство, общение с ангелами, теософия, продление жизни, магические календари, алхимия, амулеты, талисманы, магические рецепты, целительство, защита от порчи, книга перемен.

Энтузиасты и специалисты собираются со всей России, стран СНГ и дальнего зарубежья.

На встречу съезжаются не только эзотерики, а также барды, певцы, поэты, писатели, художники, фотографы, журналисты.

Наконец после долгих скитаний и странствий я вернулся на Родину. В стране произошли какие-то преобразования, но до истинной демократии было еще очень и очень далеко. Несмотря на нестабильную, неуравновешенную политическую обстановку, на меня нахлынули душевный уют и покой – я был дома! Здесь всё было другое: от языка до образа жизни, как, впрочем, и в любой другой стране Запада. Даже не то чтобы в стране, а достаточно переехать из города в город – и сразу чувствуется перемена климата и уклада жизни населения.

Я приехал на Кубань, когда вовсю цвели сады. Щедрая земля пропиталась сдобным запахом хлеба. Возникло желание вновь побродить по старым местам, которые я когда-то с металлоискателем фирмы «АКА» исходил вдоль и поперек. На этот раз я решил просто прогуляться, подышать станичным воздухом, искупаться в реке, поваляться на теплой, полной жизни земле; послушать пение птиц, местный говор селян, подзарядиться энергией «Дубовой рощи». Я сразу же направился в «Дубовую рощу», и в памяти начали всплывать исторические события: в 70-х годах прошлого века в этой роще в самый рассвет коммунизма в Советском Союзе был построен детский лагерь «Дружба», в котором отдыхали дети не только Ленинградского района, но и из других регионов Союза. В 1986 году после известных событий в Чернобыле, три года подряд проходили лечение и реабилитацию дети с Черниговщины, Брянщины, Гомельщины. До 1963 года в «Дубовой роще» располагалась воинская часть, в которой базировалось спецподразделение секретной части, что-то вроде «АНЕНЕРБЕ», которая при Хрущеве была расформирована. С 1895 года в «Дубовке», как называли рощу местные казаки, формировались летние, а потом и зимние казачьи лагеря, вплоть до 1917 года. За последние три тысячи лет в реке Сосыка, протекающей через «Дубовую рощу», в разные периоды времени затонуло более 30 кораблей и лодок, груженых золотом, серебром, драгоценными камнями и разной утварью. Поэтому «Дубовую рощу» посещают не только туристы, отдыхающие, местные рыбаки, но и кладоискатели из разных регионов России, стран ближнего и дальнего зарубежья. Здесь побывал даже известный путешественник Тур Хиердал. Копали всегда, копали везде, копают и сейчас. Каждый увозил с собой какую-либо находку. Я тоже принимал участие в этих кампаниях, и фортуна щедро вознаградила меня за настойчивость и трудолюбие. Все свои находки и открытия, сделанные на территории «Дубовой рощи», я передал директору медицинского центра «Здоровье» Цыкину Василию Николаевичу, при центре содержащему магазин-музей «Антиквариат», в котором выставлены для обозрения находки кладоискателей Ленинградского района.

Как много, однако, сосредоточилось в этой маленькой станице, которую и на карте не сразу-то найдешь, и я был рад и горд, что живу в таком значимом и богатом историческими событиями месте. Голова и душа были наполнены чистым и ярким светом, как это бывает в состоянии «Савикальпа-Самадхи». Купаясь в лучах солнца и исторических воспоминаниях, я не заметил, как пролетело время и что уже пора возвращаться назад. Вечерело. Выйдя на опушку у реки, я увидел одинокого рыбака в старенькой лодке и решил подойти к нему. Рыбаку было лет 80–85, одет он был в старую поношенную телогрейку (каких уже не увидишь даже на ленинградской барахолке), солдатскую шапку-ушанку, рыбацкие сапоги с высокими голенищами, и естественно, с небритой щетиной на щеках и с цыгаркой в углу рта.

– Доброго здоровья, отец, – поздоровался я. – Как, рыбка клюет?

Старик нисколько не удивился моему появлению.

– А куда же вона, окаянная, денется? Враз не памаю, завтра прийду и уже, как пить дать, памаю. А ты сам-то, господин, откель будешь?

– Да местный я, батя.

Старик оторвал свой взгляд от поплавка, прищурившись глянул на меня, повернувшись вновь к поплавку, проговорил.

– Не похож. Как пить дать, не похож. Что делает господин хороший в этом забытом краю, чего ищет?

Я сказал первое, что пришло мне на ум:

– Кладоискатель я, батя, решил пройтись по старым местам.

– Кладоискатель, говоришь? – переспросил старик и вновь недоверчиво глянул. – А где лопатка твоя, коль кладоискатель говоришь?

Я дружелюбно улыбнулся ему в ответ.

– Я ищу клады не лопаткой, а мыслями.

– Мыслями, говоришь. Не похож, как пить дать, не похож. А закурить у тебя есть?

– Да найдется.

Идя на прогулку, я прихватил с собой пачку импортных сигарет на тот случай, чтобы кого-нибудь угостить, это всегда располагает собеседника к разговору. Я протянул пачку старику, он вытащил сигарету, понюхал, как бы оценивая ее содержание, прикурил современной газовой зажигалкой, глубоко затянулся, выпустил дым и уже, как давний знакомый, заговорил.

– А про што клады-то твои?

– Ну как тебе сказать: история, разные события, неординарные явления...

– Неординарные, говоришь, – переспросил старик, наживляя на крючок червя и закидывая удочку. – Ну и как, нашел?

– Здесь уже нечего искать, – оглядевшись, проговорил я. – А в других местах еще не успел побывать, я недавно приехал.

– Вот я и говорю, что не похож. А насчет неординарного явления – это ты зря, господин. Здесь такое завелось! Всё население держит в страхе.

– Могу подсобить. Это почему же в страхе? – вторил я старику на его же диалекте, поглядывая на часы.

– Ну как же! Завелось в реке энтой чудище какое-то!.. С тех пор население в страхе так и держит.

– Чудище, говоришь?

– Как пить дать, чудище!

– А ты что, чудища не боишься?

– А пошто мне его бояться? Я завсегда с собой на рыбалку топор беру. Как только встречу его где-нибудь, так топором его и прихлопну.

Сумерки становились гуще, я еще раз взглянул на часы.

– Если хочешь добраться до станицы в два раза быстрее, иди вдоль речки, потом свернешь направо, а речка пойдет налево. Там-то зарос можешь встретить и гуще, заводь там небольшая, а его частенько там ребятишки наши видывали.

– Спасибо, старик, за короткую дорогу, – поблагодарил я и тронулся в путь.

До станицы оставалось еще километров пять, но если вдвое сократить путь, то через час я буду дома на диване, в уюте и тепле.