Она была уверенной, независимой и успешной женщиной, так почему же он заставляет её

чувствовать себя неуверенной, застенчивой пятнадцатилетней девочкой? Потому что он,

совершенно не был похож на мужчин, к которым она привыкла. Не то, чтобы она много с кем

встречалась, но когда это происходило, они не были столь пугающими. Её тянуло к мужчинам,

которые были не такими высокими, с таким телосложением ... такими ...

Джексон прокашлялся, напоминая ей, что он её о чем-то спросил. Верно. Одежда? Он

собирался предложить ей свою одежду? Или же у него остался запас от его бывших подружек?

Она заставила себя улыбнуться, прикладывая все свои усилия, чтобы казаться равнодушной,

как всегда это делала. ― Да, это было бы здорово.

Кивнув, он прошёл мимо неё, по коридору, примыкающему к кухне.

― Пойдём со мной, ― сказал он, не дожидаясь её. Ханна быстро взглянула на Эмили, а

затем последовала за ним. Там было три двери. Джексон, ничего не сказав, прошёл в первую, и она

предположила, что та принадлежала ему. Ханна поборола желание заглянуть внутрь. То, как все

здесь выглядело, она могла бы поспорить, что комната была безупречной. Он остановился у второй

двери, и Ханна, прежде чем в неё вошла, резко остановилась.

― Это ванная. Он щёлкнул выключателем и Ханна заглянула внутрь. Это была просторная,

квадратная уборная, и выглядела так, словно недавно была отремонтирована, так же, как

остальная часть коттеджа. Мраморные в грубом деревенском стиле полы в сливочно-землистом

тоне были отличным фоном для большой, отдельно стоящей глубокой ванны. Массивное, игристое

стекло душевой кабины и душ с сильным напором, выглядели потрясающе, как в программе о

дизайне ванн, которую она недавно смотрела по телевизору. Сероватая мраморная столешница, с

двумя раковинами, возвышалась над шкафчиками из красного дерева.

Глаза Ханны остановились на бритве и зубной щётке Джексона на столешнице. Увидев его

вещи она, как ни странно, почувствовала себя интимно и уединённо.

― Одобряете?

Ханна заставила себя улыбнуться. ― Она прекрасна. На самом деле, я сожалею о том, что я

вот так вторглась к вам.

Полуулыбка, играющая на его губах, слегка ослабла, а в его тёмных глазах читалось

удивление. Ханна сделала шаг назад. Она не знала, как они, в конечном итоге, оказались так

близко, достаточно близко, чтобы увидеть крошечные крапинки цвета коньяка в его глазах, и

тёмную щетину на его лице. И запах свежий, с древесной ноткой в его лосьоне после бритья,

который он использовал ...

― И?

― Мы честно никогда не собирались оставаться здесь на ночь.

― Какая разница.- Он вошёл в ванную и открыл тёмный ящик, вытащил зубную щётку,

которая была в упаковке и завёрнутый в прозрачный целлофан квадратный набор, наполненный

женскими туалетными принадлежностями. Его, должно быть, навещает много гостей женского

пола.

― Пользуйтесь всем, что вам понадобится, хотя у меня нет ничего, что может понадобиться

ребёнку. Он выключил свет и, не дожидаясь её ответа, пошёл в соседнюю комнату, находящуюся

напротив. Открыв дверь, он нащупал выключатель.

― Эта комната такая красивая. Там была кровать королевского размера в виде саней,

сделанная из красного дерева с бархатным шоколадно-коричневым одеялом и такими же

разбросанными подушками, это выглядело так великолепно и комфортно, что Ханна подавила

желание подбежать и поудобнее устроиться на ней. Каменный камин на внешней стене, с двумя

кожаными креслами перед ним, гармоничными боковыми столами и антикварным ковром.

― Спасибо, ― сказал Джексон, пройдя мимо неё, и включая прикроватную лампу.

Ханна заправил волосы за одно ухо. ― У вас хороший вкус.

Он улыбнулся высокомерной, скучающей улыбкой. ― Для этого я нанял дизайнера по

интерьеру.

Конечно, он это сделал, Ханна. Как будто бы он недели проводил, выбирая ткани для

штор и пододеяльников. ― О. Ну, что же. Она, или кто бы это ни был, проделал великолепную

работу.

Ханна подошла к кровати и открыла свою сумку. Она почувствовала себя идиоткой из-за

того, что потеряла бдительность, пытаясь вести с ним разговор. Почему он не мог быть

стереотипным компьютерным задротом с бледной кожей, очками с толстыми стёклами, и тощим

телосложением? Может быть, если она начнёт устраиваться, он поймёт намёк и в течение

нескольких минут оставит её в покое, достаточно надолго, чтобы связаться с миссис Форд и дать ей

знать, что она собиралась задержаться.

― Я принесу вам что-нибудь, во что можно переодеться для сна, ― сказал он, выходя из

комнаты.

Через минуту, Джексон был рядом с ней, держа сложенную тёмно-синюю футболку.

― Вот, она немного великовата, но для одной ночи сгодится.

Ханна, не глядя на него, взяла футболку и положила её на кровать. Это была его футболка. ―

Благодарю.

― Я буду на кухне, если вам понадобится горячая вода.

― Конечно, ― пробормотала она. Это будет самая долгая ночь в её жизни. Она надеялась,

что Эмили сегодня вечером будет хорошо спать. Она могла в любое время и в любом месте.

― Я оставлю вас, чтобы вы могли устроиться. Рядом с кроватью есть телефон, если вам он

нужен. Я бы использовал его как можно скорее. Я не удивлюсь, если связь пропадёт. Связь по

сотовому здесь порой обрывается в самое неподходящее время.

― Отлично. Я, э-э, спущусь через несколько минут.

Он вышел из комнаты, ничего не сказав.

***

Джексон облокотился на кухонную столешницу, глядя на спящего ребёнка в детском

автокресле. Чего бы он только не отдал, чтобы вот так же хорошо спать ночью. Он передвинул её

ближе к огню. Даже идиот знал, что нельзя держать ребёнка возле двери во время снежной бури.

Он провёл рукой по волосам, испуская глубокий вздох. Его вечер проходил идеально, пока

маленькая-мисс-с-острым-язычком не разрушила его ежегодную попытку рождественского побега.

Он взглянул на часы. Почему она так долго? Что делать, если ребёнок проснётся?

Он решил, что у неё было более чем достаточно времени, чтобы устроиться, направляясь по

коридору в её комнату. К тому же, она оставалась здесь всего лишь на ночь, а не на месяц.

Перед тем, как войти в её комнату, он остановился, дверь была слегка приоткрыта, и был

слышен её голос. Он бы постучал, но услышав своё имя, он подумал, что было бы разумно сначала

послушать.

― Я нашла Джексона Пирса. Я нашла дядю маленькой Эмили. Спасибо, что позволили мне

сделать это, миссис Форд. Я так благодарна ... это выходные, так что никто из социальных служб не

будет связываться с вами ... да ... спасибо. Я позвоню вам, когда буду знать больше ... Берегите

себя, миссис Форд.

Джексон смотрел на её спину, пытался понять, о чем она говорит, но мерзкое чувство,

которое всегда появляется, когда кто-то что-то говорил о его семье, вновь поднялось внутри.

Джексон чувствовал, как страх струится по его венам. Эмили? Дядя Эмили? Как будто

почувствовав его присутствие, Ханна обернулась. Её ярко-зелёные глаза были наполнены слезами.

Её дядя. Её дядя. Эти тихо произнесённые слова эхом отдавались в его голове и отражались на

прекрасном лице женщины, стоящей напротив него. Джексон не мог пошевелиться, его охватил

озноб, когда до его сознания дошла истинная причина визита Ханны.

Малышка.

Эта малышка не принадлежит ей. Она принадлежит его сестре.

ТРЕТЬЯ ГЛАВА

Джексон все слышал.

Выражение его лица заставило её на минуту забыть об Эмили. Все, что она могла

чувствовать, было биение её сердца и едкий привкус слез, горящий в горле. Не таким способом он