[E. Zola. Paris.]

2. [Оспа: серно-ихтиоловый аммоний gr. I, свиного сала gr. III, смазывать все тело 2 р. в сутки. При кори тоже.]

3. [Delines Michel. Russie.]

[Ковалевский M. Происхождение современной демократии. II, III, IV.]

[Sudermann. Heimat.]

[Pierre Loti. Figures et choses gui passaient.]

4. [Мальчик лакей: умри, несчастная!]

5. [Фабрика, 1000 рабочих. Ночь. Сторож бьет в доску. Масса труда, масса страданий — и все это для ничтожества, владеющего фабрикой. Глупая мать, гувернантка, дочь… Дочь заболела, звали из Москвы профессора, но он не поехал, послал ординатора. Ординатор ночью слушает стук сторожей и думает. Приходят на ум свайные постройки. «Неужели всю свою жизнь я должен работать, как и эти фабричные, только для этих ничтожеств, сытых, толстых, праздных, глупых?» — «Кто идет?» Точно тюрьма.]

1. [Здравствуйте вам пожалуйста. Какое вы имеете полное римское право.]

2. [Мы не признавались друг другу в любви и скрывали ее робко и ревниво. Мне казалось невероятным то, что моя тихая грустная любовь могла бы нарушить жизнь мужа, детей, всего этого дома, где меня так любили. И куда бы я мог увлечь ее? Другое дело, если бы у меня была интересная жизнь, если бы я, например, боролся за освобождение родины, если бы я был необыкновенным человеком, а то ведь из обычной [мещанск<ой>] будничной обстановки пришлось бы увлечь ее в такую же будничную. И она тоже, по-видимому, рассуждала, боялась сделать меня несчастным, хотела, чтобы я женился на хорошей, достойной девушке и часто говорила об этом. И потом уж, обнимая ее в вагоне, я со жгучей болью в сердце понял, как ненужны, неважны были все эти наши рассуждения. Да, рассуждать нужно, но исходить нужно не с точки зрения счастья чьего-либо, а с чего-то более высшего и важного.]

3. [П. В. Безобразов. О назначении женщины. «-» О современном положении женщины.]

[Сумбатов А. И. Джентельмен.]

[Первый всероссийский съезд сценических деятелей.]

[Старый закал.]

[Потапенко. Волшебная сказка.]

[Шаврова. Жена цезаря.]

1. У бедных просить легче, чем у богатых.

2. [Послано в Таганрог «Panorama» 1, 2, 3.]

[E. Э. Иванов. Ривьера и Южный берег Крыма.]

[Арнольди С. С. Задачи понимания истории.]

3. [14-го приехал в Париж.]

[16/IV завтрак у Антокольского.]

4. И она стала заниматься проституцией и уже спала на кровати, а обнищавшая тетя уже ложилась на коврике около ее постели и вскакивала, когда звонились гости; а когда они уходили, она говорила жеманно, с кокетливой гримасой:

— Оставьте что-нибудь горничной.

И ей иногда оставляли 15 копеек.

5. [Москва с юбилеями, плохим вином, мрачными самолюбиями.]

6. Кокотки в Монте-Карло, кокоточный тон; кажется, и пальма кокотка, и пулярка кокотка…

7. [Филимоновы талантливая семья, так говорят во всем городе. Он, чиновник, играет на сцене, поет, показывает фокусы, острит («здравствуйте пожалуйста»), она пишет либеральные повести, имитирует — «Я в вас влюблена… ах, увидит муж!» — это говорит она всем, при муже. Мальчик в передней: «умри, несчастная!» В первый раз, в самом деле, все это в скучном сером городе показалось забавно и талантливо. Во второй раз — тоже. Через 3 года я пошел в 3-й раз, мальчик был уже с усами, и опять «Я в вас влюблена… ах, увидит муж!», опять та же имитация: «умри, несчастная», и когда // я уходил от Ф<илимоновы>х, то мне казалось, что нет на свете более скучных и бездарных людей.]

1. Верзила. Фельдшерица N. из Петерб<ургских> рожд<ественских> курсов, идейная, влюбилась в учителя X., думая, что он тоже идейный, труженик во вкусе повестей и романов, которые она так любила. Он мало-помалу оказался пьяницей, лентяем [и дураком], добродушным и недалеким. Его уволили, он стал жить при жене, объедать ее. Это был нарост, вроде саркомы, который истощал ее совершенно. Как-то она лечила интел<лигентных> помещиков, ездила к ним каждый день; было неловко платить ей — и они подарили ее мужу костюм, к ее великой досаде. Он подолгу пил чай, и это ее возмущало. Живя с мужем, она стала тощенькой, некрасивой, злою; топала ногами и кричала ему: «Оставь меня, низкий человек!» Ненавидела его. Она работала, а ему платили, так как платы она, как земская, не брала, и ей было досадно, что знакомые его не понимали и тоже считали идейным.

2. [Человек в футляре, в калошах, зонт в чехле, часы в футляре, нож в чехле. Когда лежал в гробу, то, казалось, улыбался: нашел свой идеал.]

3. Молодой человек собрал миллион марок, лег на них и застрелился.

4. [Помещик: я сначала тоже жил на интеллигентный манер, подавал после завтрака кофе с ликером, но поп выпил мои ликеры в два присеста, и я бросил так жить и стал обедать в кухне.]

5. лампадка, вспыхивают волосы.

6. «Эта женщина… Я женился 20 лет, не выпил во всю мою жизнь ни одной рюмки водки, не выкурил ни одной папиросы». После того, как он согрешил, его полюбили и стали ему больше

// верить, и, гуляя по улице, он стал замечать, что все стали ласковей и добрей — оттого, что он грешен.

1. [Барин мужику: «если ты не бросишь пить, то я буду тебя презирать». Дома бабы: «что барин сказал?» — «Говорит: буду призирать». Бабы рады.]

2. Женятся, потому что обоим деваться некуда.

3. Сила и спасение народа в его интеллигенции, в той, которая честно мыслит, чувствует и умеет работать.

4. [Хлеб твой черный, дни твои черные.]

5. [Название для книжки: старые грехи.]

6. [Попадья берет выигрыш и не платит проигрыша.]

7. Мужчина без усов все равно, что женщина с усами.

8. Кто не может взять лаской, тот не возьмет и строгостью.

9. [- Человеку нужно только 3 арш<ина> земли. — Не человеку, а трупу. Человеку нужен весь земной шар.]

10. [Летом было мало комаров и вредных насекомых, потому что вследствие бесснежной зимы личинки вымерзли. Вымерзли цветы (диэлитры, маргаритки).]

11. [На похоронах фабриканта дьячок съел всю зернистую икру. Его толкал поп, но он [окамене<л>] окоченел от наслаждения, ничего не замечал и только ел. Потом на обратном пути батюшка не отвечал на его вопросы, сердился. Вечером дьячок поклонился ему в ноги; «Простите меня, Христа ради!» И про // икру не забыли. Когда спрашивали: какой дьячок? — А тот самый, что на похоронах у Хрымова съел всю икру. — Это [какая деревня] какое село? — А то самое, где живет дьячок, к<ото>рый съел всю икру. — Кто это? — А тот дьячок, к<ото>рый съел всю икру.]

1. На одного умного полагается тысяча глупых, и на одно умное слово приходится 1000 глупых, и эта тысяча заглушает, и потому так туго подвигаются города и деревни. Большинство, масса всегда останется глупой, всегда она будет заглушать; умный пусть бросит надежду воспитать и возвысить ее до себя; пусть лучше призовет на помощь материальную силу, пусть строит жел<езные> дороги, телеграфы, телефоны — и с этим он победит и подвинет вперед жизнь.

2. Порядочных в настоящем смысле можно встретить только среди людей, имеющих определенные консервативные или либеральные убеждения; так же называемые умеренные весьма склонны к наградам, пособиям, крестикам, прибавкам.

3. [Когда любишь, то какое богатство открываешь в себе, сколько нежности, ласковости, даже не верится, что так умеешь любить.]

4. [Зачем мне ждать, пока ров зарастет или затянет его водой? Лучше я перескочу через него или построю мост.]

5. — Отчего умер ваш дядя? — Он вместо 15 капель Боткина, как прописал д<окто>р, принимал 16.

1. Молодой, только что окончивший филолог приезжает домой в родной город. Его выбирают в церковные старосты. Он не верует, но исправно посещает службы, крестится около церквей и часовень, думая, что так нужно для народа, что в этом спасение России. Выбрали его в председатели земской управы, в почетные мировые судьи, пошли ордена, ряд медалей — и не заметил, как исполнилось ему 45 лет, и он спохватился, что все время ломался, строил дурака, но уже переменять жизнь было поздно. Как-то во сне вдруг точно выстрел: «Что вы делаете?» — и он вскочил весь в поту.