Стояли холодные, угрюмые декабрьские сумерки, когда Юпитер Джонс, Пит Креншоу и Боб Андрюс прибыли в Пасео Плейс. Они двинулись по улице, мимо парка, где, несмотря на холод, еще доцветали поздние розы. За парком стоял оштукатуренный дом с табличкой, извещавшей, что тут живет священник прихода церкви Святого Иуды. Дальше светились витражи маленькой церковки, из которой неслись заунывные звуки органа и детские голоса, старательно выводившие слова старинного гимна.

Миновав церковь, они приблизились к трехэтажному жилому дому. Весь первый этаж его был занят гаражами, над ними располагались квартиры. Шторы в окнах были тщательно задернуты, как будто жильцам хотелось отгородиться от всего мира.

— Это здесь, — сказал Юпитер Джонс. — Пасео Плейс, дом 402. И сейчас как раз половина пятого. Мы пришли вовремя.

Справа от гаражей вели к калитке широкие каменные ступени. По ним из дома спускался человек в верблюжьей куртке. Он прошел мимо, не взглянув на ребят.

Юп стал подниматься по ступеням, Пит и Боб не отставали от него ни на шаг. Вдруг Пит подпрыгнул и испуганно вскрикнул.

Юп краем глаза успел заметить, как вниз по ступеням сигануло что-то небольшое и черное.

— Да это просто кошка, — сказал Боб.

— Черт! Чуть не наступил. — Пит передернулся и потуже запахнул куртку. — Черная кошка! Боб — рассмеялся:

— Пойдем! Ты что, в самом деле веришь, что они приносят несчастье?

Юп открыл задвижку калитки. В центре мощеного двора был расположен бассейн, окруженный столиками и стульями. В бассейне и в окаймлявшем двор кустарнике горели прожекторы.

— Бродячим торговцам вход запрещен! — произнес визгливый голос почти у локтя Юпа.

Дверь ближайшей к калитке квартиры оказалась открытой. В дверном проеме, неприязненно глядя на мальчиков сквозь очки без оправы, стояла полнотелая рыжеволосая женщина.

— Мне плевать, что вы там предлагаете — подписку на журналы, леденцы — или собираете деньги в помощь осиротевшим канарейкам, — заверещала она. — Я не желаю, чтобы всякие проходимцы беспокоили моих жильцов!

— Миссис Бортц!

Женщина глянула поверх голов мальчиков. С балкона, выходившего во внутренний двор, спустился высокий седовласый мужчина.

— По-моему, это те самые джентльмены, которых я жду, — сказал мужчина.

— Я — Юпитер Джонс, — в характерной своей манере, педантично и суховато, представился Юп. Он отступил в сторону и кивнул на своих друзей: — Пит Креншоу, Боб Андрюс. А вы, очевидно, мистер Фентон Прентайс.

Совершенно верно, — сказал седовласый. Он взглянул на женщину в дверном проеме. — Можете не беспокоиться, миссис Бортц.

Мне-то что! — воскликнула женщина и захлопнула дверь.

Старая карга, — сказал Фентон Прентайс. Пожалуйста, не обращайте на нее внимания. Другие жильцы в этом доме — люди вполне воспитанные. Прошу за мной.

Мальчики последовали за мистером Прентайсом. Не доходя до конца лестницы, они увидели в стене дверь, которую мистер Прентайс и отпер. Он провел мальчиков в комнату с бревенчатым потолком и люстрой, на вид старинной и дорогой. На столе переливалась огоньками небольшая искусственная елочка, украшенная изящными маленькими игрушками.

— Садитесь, пожалуйста! — Мистер Прентайс рассеянно махнул, показывая на стулья, и запер за собой дверь.

— Вы были очень любезны, что так быстро откликнулись, — сказал он. — Я боялся, у вас могли оказаться другие планы, все-таки сейчас рождественская неделя.

— У нас нашлось немножко свободного времени, — любезно ответил Юпитер. — До начала занятий в школе, по крайней мере.

Пит поперхнулся смехом. У всех троих вообще не было на каникулы планов — разве что скрываться от тетки Юпа, Матильды. Вот у той планов было полным-полно! И в основном насчет того, чтобы загрузить мальчиков какой-нибудь работой.

— А теперь, — солидно продолжал Юпитер, — если вы будете столь любезны и расскажете нам, зачем вы нас пригласили, мы решим, сумеем ли вам помочь.

— Сумеете ли помочь! — откликнулся мистер Прентайс. — Но вы должны помочь мне! Причем немедленно! — Голос его задрожал и резко повысился: — Я не могу мириться с тем, что здесь происходит!

Он замолчал на секунду, стараясь успокоиться, затем продолжал:

— Вы ведь Три Сыщика, верно? Это ваша карточка? — Он извлек из бумажника кусочек картона и показал ребятам.

Юп взглянул на карточку и кивнул.

— Эту карточку дал мне один мой друг, — сказал мистер Прентайс. — Он сообщил мне, что вы интересуетесь вещами, которые… Ну, которые довольно необычны.

— Это правда, — сказал Юп. — Недаром на нашей визитке — три вопросительных знака. И скажу без хвастовства, нам уже удалось распутать пару головоломных случаев. Если вы расскажете, что у вас стряслось, мы подумаем, как к этому подступиться. Во всяком случае, попробовать мы готовы. Предварительную работу мы уже начали. Получив ваше письмо, мы первым делом навели о вас справки…

— Что? — вскричал Прентайс. — Какая наглость!

— А вам не кажется, что мы должны кое-что знать о человеке, который, может быть, станет нашим клиентом? — спокойно возразил Юп.

— Я свободный гражданин, — ответил Прентайс. — И мне не нравится, что кто-то сует нос в мою частную жизнь.

— Совершенно частной жизни не бывает, — сказал Юпитер Джонс. — А Боб — первоклассный исследователь. Боб, не расскажешь ли мистеру Прентайсу, что ты узнал?

Боб улыбнулся. Его восхищала способность Юпа крепко держать в руках нить разговора. Он вытащил из кармана блокнотик.

— Вы родились в Лос-Анджелесе, мистер Прентайс, — сообщил он. — Сейчас вам семьдесят с небольшим. Ваш отец, Гиле Прентайс, приобрел состояние, торгуя недвижимостью, и оставил его вам в наследство. Вы холосты, много путешествуете, часто делаете подарки музеям и отдельным художникам. В газетах вас называют меценатом.

— Газеты меня мало интересуют, — сказал мистер Прентайс.

— Но вы их интересуете, — заметил Юп. — Вы, кажется, хорошо разбираетесь в искусстве, — добавил он, оглядывая комнату.

Гостиная представляла собой настоящую выставку, и не какую-нибудь! На стенах виселикартины, на низеньких столиках стояли фарфоровые фигурки, тут и там горели светильники, попавшие сюда, похоже, из какого-нибудь мавританского дворца.

— Ну хорошо, — сказал мистер Прентайс. — Ничего дурного в том, что меня интересует прекрасное, нет. Но какое это имеет отношение к происходящему здесь?

— Что же здесь происходи т? — спросил Юпитер.

Прентайс глянул через плечо, как будто боялся, что кто-то подслушивает в соседней комнате. Когда он заговорил, голос его понизился почти до шепота.

— Меня преследуют, — сказал он. Три Сыщика воззрились на него.

— Вы мне не верите, — сказал Прентайс. — Я так и думал, что вы не поверите мне. Но это правда. Кто-то в мое отсутствие проникает в дом. Возвращаясь, я обнаруживаю, что вещи лежат не так, как я их оставил. Однажды я обнаружил ящик письменного стола выдвинутым: кто-то читал мои письма.

— Это большой дом, — сказал Юпитер. — Здесь должна быть консьержка. Может быть, у нее есть второй ключ?

Прентайс фыркнул.

— Консьержка — эта мерзкая миссис Бортц, но ключа от моей квартиры у нее нет. Я поставил специальный замок. Вы, конечно, спросите о прислуге: прислугу я не держу. Забраться сюда через окно невозможно. Окна этой комнаты выходят на улицу, от тротуара до них — футов двадцать. Окна спальни и кабинета смотрят на церковь, они тоже высоко от земли. Без лестницы в окно не попасть, а лестницу кто-нибудь обязательно бы заметил.

— Тогда второй ключ должен быть, — сказал Пит. — Кто-то пользуется им, когда вы уходите, и… Фентон Прентайс поднял руку, прерывая его: