Вставив наушник в ухо, метрдотель сосредоточился. Несмотря на довольно сильный шумовой фон и постоянный звон вилок и ножей о тарелки, фразы, произнесенные присутствующими, были прекрасно слышны.

Наткнувшись на неизбежные в начале разговора банальности, Халид прокрутил пленку дальше. Через несколько секунд его интерес возрос настолько, что он закрыл ладонью ухо, оставшееся без наушника, чтобы ему ничто не мешало. Он весь превратился в слух. Эта пленка была, несомненно, самой большой удачей за всю его карьеру агента!

Халид очень хотел прослушать пленку до конца, но, к сожалению, у него не было на это времени. Два коротких включения в других местах пленки окончательно убедили его, что полученная информация бесценна.

Многие люди в Мосуле или Багдаде заплатили бы ему баснословные деньги за эту запись.

Вот только ее владелец имел большие шансы быть убитым, если представит свою добычу человеку, тоже замешанному в деле.

В конце концов Халид решил поскорее избавиться от этого взрывного отчета, незамедлительно доставив его по назначению.

Он вынул наушник, нажал на кнопку перемотки. Пока пленка вращалась, Халид взял из ящика комода листок бланка «Рица», какие дирекция предоставляла в распоряжение путешественников.

На белой странице он написал обычной авторучкой несколько строк, прося забронировать место на борту самолета БОАК, вылетающего из Багдада в Лондон в следующий вторник, и подписался: «Майор И. Дж. Льюис».

Затем на обороте он написал довольно длинное сообщение симпатическими чернилами. Это заняло более получаса.

Тем временем магнитофон автоматически остановился.

Оставив сушиться текст, Халид открыл кассетник, извлек из него плоскую катушку с лентой, размером примерно с рулончик серпантина, положил ее вместе с запасной чистой лентой в картонную коробку и завернул в бумагу. Он обвязал сверток веревкой и приклеил этикетку, на которой написал: «Образец, без цены. Получатель: м-ль Марта Ланже, до востребования, Багдад». Затем, сложив письмо, он вложил его в конверт, который адресовал в «Левант Эйр-Транспорт К0», отдел бронирования, эр Рашид-стрит, Багдад.

Он посмотрел на часы — было уже двадцать пять минут пятого. Начинался рассвет, небо на востоке посветлело.

Борясь с усталостью, Халид собрал все вещи, от которых должен был избавиться на случай возможного обыска: пузырек с симпатическими чернилами, бутылку проявителя, пистолет «маузер» калибра шесть тридцать пять, карманный магнитофон с наушником, записную книжку, содержащую необходимые элементы кодирования шифрованных текстов, и необычно маленький фотоаппарат.

Кроме шифрблокнота, который разорвал на мелкие кусочки и спустил в унитаз, он все сложил в коробку от обуви и завернул ее в старую газету.

Халид сменил черные брюки с лампасами на другие, из серой фланели, поменял рубашку, тщательно почистил фрак, чтобы уничтожить следы борьбы, повесил его на вешалку. Затем, надев легкий пиджак, взял деньги, чистый носовой платок и бумажник. В четверть шестого, с письмом во внутреннем кармане пиджака и двумя свертками в руках, он вышел из своей комнаты и на этот раз воспользовался лифтом, предназначенным для персонала.

Кабина спустилась в подсобку. Служебная дверь, закрытая изнутри на засов, выходила на улочку, еще совершенно пустую в этот ранний час.

Халид спокойно вышел из отеля. Он был свободен до полудня, и дирекцию совершенно не заботили его приходы и уходы. Так что он решил создать себе алиби и не присутствовать, когда начнется уборка гостиных второго этажа.

Если впоследствии его будут допрашивать, он сможет утверждать — и доказать, — что его не было в «Рице» в момент, когда произошло убийство.

Через день, ближе к вечеру, европейка — служащая отдела бронирования «Левант Эйр-Транспорт К0», проинформированная неким майором Льюисом, подошла к окошку Центрального почтамта в Багдаде. Она предъявила удостоверение личности, на которое служащий даже не взглянул. Он посмотрел на привлекательную молодую женщину — француженка, сразу видно, — подмигнул черным глазом и сказал по-английски:

— Еще один небольшой подарок для вас. Ваши пассажиры не скупятся.

Марта Ланже весело засмеялась, положив голые руки на стойку.

— Это не щедрость, это страх, — сказала она с хитрой миной. — Это чтобы не получить места сзади! Представляете физиономию директора, если бы я разрешила им адресовать свои презенты в офис компании?

Она фыркнула. Иракский служащий улыбнулся, открыв два ряда безупречных зубов. Он передал молодой женщине маленький сверток, пришедший из Мосула. Надпись «образец, без цены» окончательно развеселила его.

— Признайтесь, что это стоит дороже, ваше… «без цены».

— Я надеюсь, — ответила Марта Ланже. Повернувшись на каблуках, она ушла грациозной походкой со своим свертком в руках.

Служащий собрал мелочь только тогда, когда изящные бедра европейки окончательно исчезли из поля зрения.

Было пять часов утра. Караван из двадцати четырех верблюдов, тяжело груженных ящиками, шедший от сирийско-иракской границы, медленно продвигался по пустыне, вдали от традиционных троп.

Впереди, в трех или четырех километрах от каравана, арабы, сидевшие на верблюдах, бдительно вглядывались в горизонт.

А в десяти километрах к югу начальник патруля охраны нефтепровода «Ирак Петролеум компани», рыжий англичанин атлетического сложения по фамилии Келли, наблюдал в сильный бинокль за медленным продвижением каравана и ехавших впереди разведчиков.

Лежа на животе за вершиной песчаного холма, крепко упершись локтями в землю, Келли рассказывал своему помощнику о том, что видел в бинокль. У подножия холма шесть человек группы готовили чай на портативных нагревателях и болтали, куря сигареты.

— Ставлю десять акций компании против билета вещевой лотереи, что эти прохвосты — контрабандисты, — прошептал Келли, не отрываясь от бинокля.

Ван Каст, его помощник, невозмутимый голландец с красным лицом, спокойно сказал:

— Пока они не интересуются трубой, это нас не касается.

— У меня такое впечатление, что трубопровод интересует их меньше всего. Их дорога скорее отходит от него. Если я не ошибаюсь, они уйдут в направлении Аны. Тогда почему они не пошли по тропе, а?

— Может быть, потому, что они разгрузятся до Аны? — предположил ван Каст.

Собственно, так же думал и сам Келли. Тяжело груженные верблюды, пройдя уже километров тридцать от границы, не могли бы пройти этот путь дважды, не останавливаясь по дороге. Кроме того, их погонщики, которые, казалось, так старались пройти незаметно, не стали бы увеличивать риск быть обнаруженными, позволив себе одну или две остановки среди дня.

Келли, закончив наблюдение, повесил бинокль на грудь и сел рядом с ван Кастой. Он закурил сигарету и выпустил длинный столб дыма.

— Это не наше дело, — продолжил он, — но мне было бы любопытно узнать, что эти типы тут таскают.

— Девок, — весело предположил ван Каст, которого уже раздражало долгое воздержание в пустыне.

— В ящиках? — англичанин был шокирован.

Затем, увидев веселую искорку в глазах голландца, понял, что тот шутит.

— Вы ошиблись, — заключил он, неодобрительно качая головой. — Нет, на мой взгляд, я бы скорее сказал…

Он замолчал, пристально глядя на ван Каста, с лица которого мгновенно исчезла улыбка. Ветер донес до них щелчки выстрелов. Люди из группы охраны также услышали их и смотрели на двух европейцев с удивлением и тревогой.

— Не двигайтесь, — бросил им Келли, метнувшись к своему наблюдательному посту, где ван Каст присоединился к нему. Вдали продолжали трещать выстрелы. Двое мужчин, вглядываясь в пустынное пространство, быстро установили причину перестрелки.

— Они стреляют из автоматов? — растерялся Келли. — Они наверняка наткнулись на отряд полиции из форта Эн Нагиве.

— Да, их явно перехватили, — подтвердил ван Каст, различивший черные точки, мчавшиеся с востока навстречу каравану. Предупрежденный очередями своих разведчиков, караван остановился. В несколько секунд верблюды образовали широкий круг и легли на песок.