– Я всю ночь не спала из-за вас, – сказала Сюзанна.
– Из-за меня? – Он хотел одного – чтобы она опять ушла из его жизни. Он хотел, чтобы она превратилась в черно-белый силуэт, толщиной в одну журнальную страничку, и чтобы он мог перевернуть эту страницу и читать о бейсболе или иностранной политике.
– А вы что думали? – сказала Сюзанна. – Я всю ночь с вами разговаривала. Знаете, что я вам говорила?
– Нет, – сказал Фуллер, отступая от нее. Но она двинулась за ним, и ему показалось, что от нее идет жар, как от огромного радиатора.
– Я вам не Йеллоустонский парк! – сказала она. – На меня налоги не расходуются! Я не общественная собственность! И вы не имеете права делать мне замечания за мой вид!
– Обалдеть!.. – сказал Фуллер.
– Мне надоели дураки-мальчишки вроде вас, – сказала Сюзанна. Она топнула ногой, и лицо у нее вдруг осунулось: – Что мне делать, если вам хочется меня поцеловать? Виновата я, что ли?
Все свое, личное уже виделось Фуллеру далеким и смутным, как водолазу видится солнце со дна океана.
– Да я только хотел сказать, лучше бы у вас вид был посолиднев.
Сюзанна широко развела руки:
– А теперь у меня вид солидный? Так вам больше нравится?
От ее вопроса у Фуллера заныли кости. Вздох оборвался в груди, как лопнувшая струна.
– Ну да, – сказал он и шепотом добавил: – Вы про меня забудьте.
Сюзанна тряхнула головой:
– Забыть, что тебя переехал грузовик? – сказала она. – Почему вы такой злой?
– Что думаю, то и говорю, вот и все, – сказал Фуллер.
– И у вас такие гадкие мысли? – растерянно сказала Сюзанна. Глаза у нее расширились: – На меня иногда и в школе так смотрели – будто хотят, чтоб меня на месте громом убило. Такие меня и на танцы не звали и никогда со мной слова не говорили, я им улыбнусь – а они не отвечают. – Она вся передернулась: – Ходят вокруг меня крадучись, как полисмены в маленьком городишке. И смотрят на меня, будто я преступница какая.
У Фуллера мурашки пошли по коже – так правдиво звучало это обвинение:
– Да они, вероятно, думали совсем про другое, – сказал он.
– Вот уж нет, – сказала Сюзанна, – вы-то наверняка не про другое думали. Вдруг заорали на меня там, в кафе, а я вас никогда в глаза не видела. – Она вдруг заплакала. – Ну почему вы такой?
Фуллер уставился в пол.
– Не было мне удачи с девушками, вроде вас, вот и все, – сказал он. – Обидно очень.
Сюзанна изумленно подняла на него глаза:
– Вы просто не понимаете, от чего зависит удача, – сказала она.
– От машины последней марки, от нового костюма, от лишних двадцати долларов, – сказал Фуллер.
Сюзанна отвернулась, захлопнула чемодан.
– Удача – от самой девушки зависит, – сказала она. – Вы ей улыбнетесь, поговорите с ней поласковей – сами обрадуетесь, что она – такая, как есть. – Она обернулась и снова широко раскрыла руки: – Я тоже такая. Мы, женщины, так созданы, – сказала она. – Если мужчина со мной мил и ласков, если мне с ним весело, может быть, я его и поцелую. Вы со мной согласны?
– Да, – сказал Фуллер смиренно: она ткнула его носом в ту прекрасную первопричину, которая правит миром. – Я, пожалуй, пойду. Всего хорошего!
– Погодите! – сказала она. – Нельзя так. Вы уйдете, а я останусь с таким чувством, что я плохая. – Она встряхнула головой. – А я не желаю чувствовать себя плохой. Я этого не заслужила.
– Ну что же я могу сделать? – беспомощно спросил Фуллер.
– Можете пройтись со мной по главной улице, как будто вы мной гордитесь, – сказала Сюзанна. – Можете сделать так, чтобы меня считали человеком. – Она утвердительно кивнула самой себе: – Вы обязаны сделать это для меня.
Капрал Норман Фуллер ждал Сюзанну на балкончике перед ее гнездышком, на глазах у всего поселка.
Сюзанна велела ему выйти, пока она переодевалась, – переодевалась для того, чтобы ее снова считали человеком. Кроме того, она уже позвонила в транспортную контору и велела привезти багаж обратно.
Фуллер скрашивал минуты ожидания, гладя Сюзаннину кошку.
– Ах ты, котя, котя, котя! – повторял он без конца. – Эти слова – «котя, котя, котя, котя» – успокаивали его, как спасительный наркотик.
Он повторял их, когда Сюзанна выпорхнула из гнездышка. И никак не мог остановиться, так что ей пришлось решительно отнять у него кошку, чтобы он посмотрел на нее, Сюзанну, и предложил ей руку.
– Прощай, котя, котя, котя, котя, котя, котя, – сказал Фуллер.
Сюзанна была босиком, в своих дикарских серьгах, на щиколотках звенели бубенчики. Слегка опираясь на руку Фуллера, она повела его вниз, по лесенке, и пошла своей зовущей, звенящей, дразнящей походкой мимо винной лавки, страхового агентства, конторы по продаже недвижимости, закусочной, мимо клуба Американского легиона и церкви, к переполненному кафе.
– Теперь улыбайтесь, будьте со мной милы, – сказала Сюзанна. – Покажите людям, что вы меня не стыдитесь.
– Не помешает, если я закурю? – спросил Фуллер.
– Как предупредительно с вашей стороны спрашивать разрешения, – сказала Сюзанна. – Нет, мне совсем не помешает.
И, подпирая правую руку левой, для устойчивости, капрал Фуллер наконец смог закурить сигару.