Он впрыгнул в машину, сказал: «К Марбл-Арч» – и взглянул в заднее стекло. Никого. Такси резко развернулось и по Кёрч-стрит помчалось на север. Шон поднял руку, чтобы вытереть пот с лица, и обнаружил, что все еще держит в кулаке три листка бумаги, которые подобрал с пола. Копия командировочных расходов – Манчестер, Бирмингем, Ковентри. Копия письма о бронировании номера в отеле. И копия какой-то докладной записки. Страница № 2: «…сможем получить факты, если только согласимся заплатить. У меня есть выход на одного-двух человек, которых можно без труда подкупить, но я по-прежнему считаю наиболее перспективным связного Брайса, старика Ахо, что живет на Хониуэлл-роуд, 118, потому что мы можем прижать его с двух сторон. Остальные полагают, что у нас несчитанные деньги. Халил, о котором я говорил вчера с вами по телефону, сегодня утром опять разговаривал со мной и предложил рассказать все, что меня интересует… за пять тысяч американских долларов! Думаю, сто фунтов (два раза по пятьдесят) развяжут язык Азизу. Ходит очень странный слух, что…»

Шон постучал в стеклянную перегородку, отделяющую шофера.

– К Марбл-Арч не поедем. На Хониуэлл-роуд.

Майор Уиллис залпом выпил виски и поднял пустой стакан, чтобы привлечь внимание бармена. Еще один – и все будет в порядке. Может быть, два.

– Снова двойное виски, Фред. – Майор провел пальцем под воротником рубашки. Черт подери этот воротник, совсем задушил. Усох, наверно. Уиллис быстро посмотрел по сторонам, расстегнул воротник, распустил узел галстука. Фред принес виски, поставил рядом кувшин с водой. От кувшина майор Уиллис отмахнулся, проглотил виски, задержал дыхание, глубоко выдохнул с чувством, по крайней мере физического, облегчения, глотнул еще. Виски согрело его, придало силы. Все будет в полном порядке. Иначе и быть не может. Ей-же-ей, он ни черта не знает ни о чем. Никто не сможет доказать обратное. Никто. – Еще виски, – потребовал он хриплым голосом. – На этот раз обычную порцию. – Фред уже повернулся, чтобы идти. – Нет, лучше двойное. – Но эту порцию он выпьет с водой. Майор достал носовой платок, вытер лицо. Как он попал в эту историю? Зачем? Зачем?

«Теневая армия». «Кромвель». В жизни не слыхал подобной ерунды. Чтобы в мирное время создали армию сопротивления, потом, черт бы ее подрал, засыпали нафталином, пока не начнется война и проклятые красные не оккупируют добрую старую Англию. Офицеры сами набирают людей, ни перед кем не отчитываются, сколько людей у них в списках (чертовски прекрасно, воруй, мошенничай!), да и в министерстве обороны их по большей части не знают: вдруг, как запахнет жареным, будет утечка информации. Он с самого начала понял: дело нечисто. Уж таких сведущих в делах разведки, как он, поискать надо. Чтоб он, да такого не унюхал! На мгновение ему почему-то стало лучше, стоило вспомнить, как он сразу понял: что-то не то. С самого начала, черт побери, сразу же! Так и должно было случиться с подобным предприятием, никак не контролируемым официальными лицами и учреждениями. Так все и было задумано: неконтролируемая организация, совершенно самостоятельная – попробуй обнаружить такую. Ну и что? Он просто хотел урвать свой кусок. Что, черт побери, в этом плохого? Внял господь его молитвам: вышел в отставку с полной пенсией. Работа-прикрытие: управляющий по сбыту в фирме электронного оборудования; задание: создать подразделения «Теневой армии» в Северном Лондоне. Денежное содержание намного лучше, чем он имел в настоящей армии.

Черт возьми, да кто от такого отказывается? А потом еще стали платить дополнительно – только дурак откажется! Пятьдесят фунтов в неделю сверх пенсии и жалованья «управляющего по сбыту». Эти пятьдесят фунтов переводились на его банковский счет неким «Фондом треста». Без всяких объяснений, посланий. Так продолжалось полтора месяца. Даже если бы он захотел – куда отсылать эти деньги? Некуда.

Потом появилось задание. Ему позвонили по телефону. Некто безымянный. Говорил измененным голосом.

«Если хотите, чтобы «Фонд» посылал вам деньги и далее, подчиняйтесь приказам. Подобным телефонным инструкциям будет предшествовать пароль: «Фонд треста». Или вы получите бумагу с таким же грифом. Запомнив содержание, тотчас уничтожьте ее. Вам все ясно? Вы согласны?»

А что оставалось делать – даже тогда? Отказаться от пятидесяти фунтов припека в неделю? Откуда было знать, что дело нечисто? А может, это входило в проверку? «Я согласен», – сказал он. Когда начали приходить приказы, все еще выглядело прилично. Он-то знал, что это не так, но ведь могло же все оказаться в порядке. Приказы вполне обычные. Отбор личного состава, связь, «почтовые ящики», обучение личного состава, надежные склады оружия, боеприпасов, снаряжения, объекты диверсий, предупреждающие сигналы – «маяки».

Во всяком случае, по установкам министерства обороны это было вполне разумно: все для того, чтобы нас не застукали без штанов всякие там азиаты, когда они высадятся с летающих тарелок на бедный старый Дым[7]. С любой другой точки зрения все это предприятие, конечно, чистой воды чушь собачья. Потому что будущая война будет совсем иной. С другой стороны, кто он такой, Томми Уиллис, чтоб отказываться от полной пенсии, плюс хорошего жалованья, плюс еще полсотни от «Фонда»? Даже после того как к делу подключили Брайса с его жуткой компанией.

Вот только слишком уж все выходило хорошо, чтобы оказаться правдой, и все же исключать такую возможность было нельзя. Только он знал, что так не бывает, сразу почуял неладное. Самого главного в организации, «Генерала Кромвеля», и его окружение волновали не азиаты и третья мировая война, которой, может, и не будет. Их не интересовало, что там случится через десять лет. Их интересовал сегодняшний день.

Майор начал вынюхивать, что к чему, и ничего не вынюхал. Выяснил только наверняка, что заправляют в организации не красные. И понял, что «Теневая армия» может в мирное время выступить против английского правительства с таким же успехом, как против оккупантов – в военное время. Если вся Англия покрыта сетью подразделений вроде его собственного, можно за неделю парализовать жизнь в стране. Вот тогда-то ему и стало страшно. А когда он в первый и последний раз оспорил приказ, произошло такое, что его охватил ужас. Телефон зазвонил в три часа ночи: «Если вы зайдете в ванную и повернете кран горячей воды, произойдет большая неприятность: раздастся взрыв. Очевидно, последующий час вы проведете в поисках взрывчатки и способа обезвредить бомбу. Мы по-прежнему питаем к вам вполне дружеские чувства, но, будьте любезны, в будущем делайте, что вам приказывают. И не пытайтесь узнать то, что вас не касается».

Трубку положили, а майор Уиллис долго еще лежал, пока не заставил себя встать и открыть дверь в ванную. Взрывчатка была на месте. Двести граммов прикреплены к днищу ванны. После взрыва мало что осталось бы от ванной. И от человека, который в ней находился.

Это незначительное происшествие чертовски здорово показало ему фальшивый блеск его благосостояния. Потом к этому прибавились история с Редвином и разговоры о Хрустальной ночи. О Редвине он особо не горевал. Дурак, сам напросился, точнее не скажешь. Но вот если все это милое предприятие провалится, кто, черт побери, станет платить? «Фонд треста»? Уиллис попытался саркастически улыбнуться и понял, что у него дрожат губы – даже подобия улыбки не получается. Вот сволочи! Проклятые сволочи! Уж они-то в дерьме не окажутся.

Ему померещилась ужасная картина: он со скамьи подсудимых пытается объяснить обвинителю, что ничего не знал про Редвина, вообще не имел к этому никакого отношения. Сразу же перед глазами встала еще более страшная картина: серый кусок пластиковой взрывчатки, прилепленный к ванне, провода, батарейка, детонатор. Воспоминания о ночных поисках отбили у него охоту задавать даже самому себе ненужные вопросы о Хрустальной ночи, не говоря уже о чем-то еще. Эта Хрустальная ночь была вроде хорошо отрепетированного и организованного погрома – боже мой, я об этом ничего не знал!.. Ничего… ни разу не слышал, ни разу и не услышу, с божьей помощью. Ему преподали действительно наглядный урок. Майор вытер лицо влажным от пота носовым платком, провел им по своей бычьей шее. Бармен принес заказанное виски.