Как же велика была ее радость, когда, открыв дверь своей квартиры, она увидела его, Фрэнка…

– Я так и понял, что тебе пришлось задержаться, старушка, – улыбнулся он, – но я не поехал в контору, решил подождать здесь. Вдруг, думаю, мы случайно разминемся.

– Ах, Фрэнк, ну что там у тебя? – первым делом спросила она.

– Меня взяли! – воскликнул он и радостно ухмыльнулся.

– Мой дорогой! Я так за тебя рада и так… расстроена! Расскажи, как там у них в поместье, и что тебе придется делать.

– Поместье что надо. Отличный дом, речка, лужайка и все такое прочее. На расходы там явно не скупятся. Старикан, по сути дела, прикован к постели из-за ревматизма. Пишет мемуары, поэтому ему и нужен секретарь.

Далси негодующе фыркнула.

– Только не надейся, что отделаешься общими фразами. Рассказывай все по порядку и, пожалуйста, поподробней.

Он сразу посерьезнел.

– Кстати, ты уже ужинала?

– Да нет, просто перекусила. А ты?

– Тоже нет. Думаю, нам стоит отметить мою удачу. Приглашаю тебя в ресторан «Красный дракон».

Во время пиршества Фрэнк послушно выложил все подробности своего визита. Дом очень уютный и удобный, обитатели его вроде тоже ничего, работа – не ахти какая сложная, он надеется, что старикан будет им доволен.

– А как тебе мисс Чаттертон? – строго спросила Далей. Фрэнк только ее упомянул, ничего не рассказав об этой девице. – Я требую полного отчета. И попробуй только сказать, что она тоже вроде ничего, я такой крик подниму…

– Кричи сколько угодно, душа моя, раз уж тебе так хочется, – разрешил он. – Но она действительно вроде ничего. Что ты еще хочешь услышать?

– Как она выглядит?

– Ничего особенного. Вся какая-то… никакая.

– И о чем она с тобой говорила?

– Да так, просто поддерживала светскую беседу. Тактичная. Когда папенька ее завел речь о жалованье, тут же вскочила и хотела уйти. Но сэр Роланд ее не отпустил, все цифры у него были уже выписаны на листочке. Листочек я изучил с большим удовольствием. Так что никаких обсуждений и торгов не было.

Далси слегка встревожило наличие в поместье мисс Чаттертон. Фрэнк с малых лет неравнодушен к смазливым личикам, и Далси побаивалась, что он лукавит, обозвав эту девицу «никакой». Ведь он же не сказал, что она страшная. Далси поспешила себя одернуть. Вечно она его ко всем ревнует, так, в конце концов, нельзя.

– А условия там какие? – спросила она, благоразумно сменив тему.

– Ну-у… по-моему… гм… неплохие.

– Ты хотел сказать, вроде ничего?

– Ну да, хотел. Со мной будут обращаться как с членом семьи, а не как с прислугой. Обеспечат меня пропитанием и крышей над головой. Это, конечно, дорогое удовольствие, которое буде сжирать львиную долю жалованья. Честно говоря, я бы обошелся и более скромными условиями. Но за вычетом этих расходов у меня будет оставаться еще пять фунтов в неделю.

– Ах, Фрэнк! Это же замечательно! Ты ведь можешь их не тратить! Ну… почти.

– Могу, конечно, – согласился Фрэнк, однако без особого энтузиазма. – Но старикан сказал, что положение члена семьи обязывает, и мне придется иногда делать кое-какие траты. Так что получится все же меньше пяти фунтов.

– Но все равно тебе здорово повезло, – сказала Далей, а потом, чуть помедлив, добавила: – Тут есть только один неприятный момент, Фрэнк. Помнишь, мы договаривались, что ты устроишься на работу, чтобы помогать мне… с нашими делами. Но раз ты уезжаешь, с ними придется покончить. Мы потеряем довольно много денег.

Он возмущенно взмахнул руками.

– Ни в коем случае! План наш оказался очень удачным, все хорошо отлажено. Я уже все продумал – ты вполне сумеешь проворачивать это одна. Разумеется, все вырученные деньги будут твоими. Раз я в этом не буду участвовать, то уступаю тебе свою долю.

Это был неожиданный поворот. Далси, растерявшись, молчала.

– Тысяча фунтов в год, – продолжил он, – солидная прибавка, она очень нам пригодится, когда мы соберемся покупать дом.

– Но без тебя бы у меня ничего не получилось, – подумав, сказала Далси. Теперь ее уже смущал не сам факт мошенничества, а то, что основная заслуга принадлежит не ей.

– Чушь, прекрасно бы все, получилось. В сущности, девяносто процентов работы было на тебе, справишься и с остальными десятью, запросто. Что делал я? Только шлепал печать на фальшивые квитки и расписывался за кассира. Штемпель я тебе отдам, а кассир расписывается так небрежно, к тому же ставит только свои инициалы. Ты можешь вписать любые каракули, доктор ничего не заметит.

Далси все равно смотрела на него с сомнением.

– Н-нет, мне страшно, – пролепетала она.

– Хватит трястись, Далси! Тысяча фунтов в год с неба не падают, за такие деньги можно немного и поволноваться. Главное, нужно писать быстро и небрежно. Какие-то две буковки, можно даже не стараться их подделывать. Говорю же: любые каракули сойдут. А если начнешь все-таки их перерисовывать, сразу начнет дрожать рука, и получится черт знает что. Лучше даже не пытайся. Поняла? Тебя сразу выведут на чистую воду.

Далси охватили стыд и омерзение, но она быстренько сумела их подавить.

– Ладно, я попробую. Знаешь, я страшно рада, что тебе повезло. Но я буду ужасно скучать. Когда мы снова увидимся?

Он тайком облегченно вздохнул.

– У меня выходной по воскресеньям, и еще свободный вечер на неделе. Вряд ли мне удастся отпрашиваться по субботам. Но воскресенья все будут наши, обещаю. Буду приезжать утренним поездом, а уезжать как можно позже.

– Это было бы неплохо. Знаешь, теперь недели мне будут казаться невероятно длинными. Как хорошо было, когда мы работали вместе. Вот бы снова так устроиться.

– Не расстраивайся, душа моя. Я же не собираюсь всю жизнь торчать в этом поместье. Я там особо не задержусь.

– Не задержишься? Но почему? Я думала, что ты теперь нашел как раз то, что искал.

– Да что ты, ничего подобного! Это только очередная ступенька в моей карьере. По-твоему, я полный идиот и буду безвылазно торчать в этой дыре? Даю тебе слово, что скоро вернусь в Лондон, но только уже в ином качестве. Пристроюсь секретарем к какому-нибудь члену правительства, или к важному чиновнику из Министерства обороны.

– Но каким образом ты из этой, как ты говоришь, глуши попадешь к этим шишкам?

– Мне предстоит выуживать и уточнять всякие факты и цифры для старикана, поэтому придется таскаться ко всяким правительственным чиновникам и к военному начальству. Архивы, спецбюллетени и все такое прочее. Это нужно для книги, которую пишет сэр Роланд. А уж налаживать контакты с нужными людьми ваш покорный слуга всегда умел.

На следующий же день он подал заявление об уходе. Доктор Берт пожелал ему всяческих успехов и снабдил замечательной рекомендацией. Далси он попросил дать объявления в газеты – о том, что им требуется помощник. Вскоре к ним пришел безобидного вида господин по имени Джон Райдер, раньше служивший в привокзальной камере хранения. Доктор Берт попросил Далси с ним поговорить и определить, подойдет он им или нет. В конце концов она сказала, что да, подойдет, поскольку Райдер мог уже с четверга приступить к работе, и таким образом, у Фрэнка было в запасе целых три дня, чтобы передать ему дела и рассказать, что от того требуется.

Все воскресенье Фрэнк провел с Далси, а поздно вечером она проводила его на поезд, отбывавший в Стейнз. Ужинать ей предстояло в одиночестве. Когда она вернулась домой, ее охватила такая тоска, будто Фрэнк отбыл на Северный полюс, а не в сельский городок. Она обозвала себя дурой и строго приказала себе не распускать нюни. Но держать себя в руках было так трудно…

Всю неделю Джулиет Чаттертон ловила себя на мыслях о новом секретаре. Она отдавала себе отчет в том, что появление в доме благовоспитанного красивого мужчины может скрасить ее скучную жизнь. Вроде бы мисс Джулиет не с чего было скучать, но факт оставался фактом. Да, разумеется, она никого не могла винить в том, что ей вечно чего-то не хватает, ну и что?