– Он уснул.

Голос Чарли раздался откуда-то сзади, и от неожиданности она испугалась, но тут же обругала себя за невыдержанность. Если бы он хотел причинить ей вред или просто обидеть, то ему для этого уже не раз предоставлялась масса возможностей.

Повторяя себе это снова и снова, Анжелина повернулась, чтобы взглянуть на него.

Чарли уложил Уинстона на походную постель и укрыл вторым одеялом. Теперь он стоял перед нею и ждал новых инструкций. Если она не собиралась подозревать его в том, что случайно подслушала, ей следовало притвориться, что за эти несколько минут ничего существенного не произошло, хотя она понимала, что это будет ложью.

Анжелина одарила его самой невинной улыбкой и быстро подошла к своему пациенту.

– Спасибо, что помогли ему. Вам это далось нелегко. – Она наклонилась над Уинстоном, потрогала его прохладный лоб и облегченно вздохнула.

– Я это сделал не ради него...

– Вот как? – спросила Анжелина рассеянно, проверяя повязку на бедре Уинстона. Потом удовлетворенно кивнула: ни покраснения, ни инфекции, – возможно, ей удалось спасти ему жизнь.

– Я сделал это только ради вас.

Она подняла на него глаза. Отсветы костра озаряли Чарли сзади, создавая вокруг копны золотых волос оранжево-красный ореол. Анжелина едва различала черты его лица, темнеющего в ночи на фоне марцающего света. Его красота заставила ее сердце сжаться от восторга. «Словно Люцифер, прекрасный падший ангел, лишенный милости Божьей за свой мятежный дух, сосланный навечно в преисподнюю. Может, Чарли ожидает такая же участь?

Нет! «

Ее разум прокричал ответ так громко, что она вздрогнула и отвернулась от любопытного взгляда Чарли. Нет, она не позволит ему страдать. Бог поручил ей спасти его душу. И она постарается сделать все, что в ее силах, чтобы добиться успеха.

Анжелина встала, направляясь к своей постели, чтобы хоть немного отдохнуть до рассвета. Чарли задержал ее.

– О чем вы только что думали? – спросил он.

Этого она сказать не могла. Вместо ответа пожала плечами и попыталась пройти мимо. Он ступил в сторону, преграждая ей путь еще раз. Она снова взглянула на него и замерла. И хотя он не прикасался к ней, Анжелина почувствовала себя пойманной, девушку охватили чувства, переполнявшие ее каждый раз, когда он оказывался рядом, совсем близко. Как она могла даже на минуту усомниться, подумать о нем как об убийце и тут же задаться вопросом, что она ощутит, когда его губы прикоснутся к ее губам?

– Грешница, – прошептал ветер.

– Сатана, – ответил огонь.

– Рай или преисподняя, – насмехался ее разум. Не находя в себе сил оторваться от его глаз, Анжелина приблизилась к Чарли настолько, что его дыхание касалось ее волос, а тепло тела взывало к ее плоти. И несмотря на все свои сомнения, она чувствовала, что готова сделать все, что он попросит, только бы он не насмехался над нею снова.

– Вы уже умоляете, сестра? – спросил Чарли. Когда она напряглась от этого оскорбления, он самодовольно улыбнулся, потом повернулся и исчез в темноте, окружавшей костер.

Чарли оставался за пределами освещенного круга до тех пор, пока Анжелина не уснула. Тогда он вернулся к своей походной постели и перед самым рассветом немного задремал. На этот раз он не видел снов. Это было странно само по себе, и тем более странно, если принять во внимание его разговор с Дрю Уинстоном всего несколько часов до этого. И все же он поблагодарил Господа Бога, – в которого не верил с тех пор, как увидел могилы своей сестры и матери, – за короткую отсрочку и так необходимый ему отдых. Может быть, и Анжелина придет к нему, в конце концов.

То, как она смотрела на него накануне, в свете пламени костра, сделало его почти несчастным. Он желал ее так отчаянно, как никогда и никого в своей жизни, и так сильно, что это не могло принести ничего хорошего.

Несмотря на предупреждение, что он мог бы заставить Анжелину умолять о ласке, Чарли знал, что никогда не стал бы подвергать ее такому унижению только ради самоутверждения. Он нарочно произносил злившие ее слова, когда она заходила слишком далеко, затрагивая то, что можно было считать остатками его сердца.

Его мысли прервал металлический звук, и он сел, отводя с глаз нависшие надо лбом волосы. Анжелина стояла над костром и готовила кофе. Заметив, что он проснулся, она взглянула на него. Ее лицо выдавало накопившуюся за последние дни усталость.

– Доброе утро, – сказала она.

– Доброе... – Чарли потянулся и встал. Он глянул на глыбу в походной постели: – Ну, как там больной?

– Все еще спит. Но жар прошел. Думаю, ему понадобится отдых, чтобы восстановить силы после яда и лихорадки.

– Ну, отоспаться-то он сможет где-нибудь в другом месте. Нам пора двигаться дальше. Мы придумаем что-нибудь, чтобы он держался в седле и оставим его в первом попавшемся доме.

Анжелина в сердцах хлопнула крышкой кофейника и с шумом поставила его на огонь.

– Он нуждается в моей помощи. После того, что я сделала для него, я не могу его бросить как ненужную вещь.

– Согласен, – сказал Чарли. – Вы и в самом деле потрудились. Спасли ему жизнь. И это более чем достаточно. Мы должны пересечь границу раньше, чем он оправится и снова сядет нам на хвост.

– Ничего хорошего из этого не выйдет, Чарли...

Чарли смотрел в сторону, не глядя на рассерженное лицо Анжелины, и вдруг заметил, что на него смотрит Дрю Уинстон. Рейнджер слышал их разговор и сумел приподняться на локте. Но даже это усилие заставило его побледнеть, а кожа больного приобрела сероватый оттенок сухой глины.

– Это почему же? – спросил Чарли, обходя костер так, чтобы оказаться между Анжелиной и рейнджером. И хотя Уинстон оставался безоружным, Чарли не доверял ему, опасаясь, что он может обмануть Анжелину, преследуя свои цели.

– ...Потому что я буду тебя преследовать везде, куда бы ты ни поехал, и не важно, сколько времени на это уйдет, – проговорил Дрю.

– Закон запрещает рейнджерам преследовать людей по ту сторону границы.

Уинстон поджал губы, изобразив на лице подобие улыбки.

– Я нахожусь в отпуске. И в данный момент имею те же права, что и любой «охотник за головами», которые уже давно тебя ищут. А это значит, что для меня не существует никаких законов.

– Проклятие, – проворчал Чарли.

– Надеюсь, оно скоро падет на твою голову, – откликнулся Дрю.

– Да перестаньте же вы, наконец! – выкрикнула Анжелина.

Мужчины обернулись к ней с удивлением.

– В чем дело? – спросил Чарли.

– Я не хочу больше слышать ни о преисподней, ни о смерти. Всю ночь я боролась за вашу жизнь, – она метнула гневный взгляд на Уинстона, – и я не делала ничего иного, кроме того, что спасала вашу шкуру, – тут она глянула на Чарли, – как до этого спасли мою...

– Я бы хотел поблагодарить вас за спасение моей жизни, – галантно произнес Уинстон.

Анжелина кивнула, держась подчеркнуто прямо и скрестив руки на груди.

– Я очень рада, что мы оказались здесь, когда вам понадобилась наша помощь.

– Что-то я не пойму этого «мы», мэм. Но я, тем не менее, рад, что вы оказались здесь.

Она вызывающе вздернула подбородок и посмотрела рейнджеру прямо в глаза.

– Сегодня утром вы уже были бы мертвы, если бы не Чарли.

– Как вы это себе представляете?

– Я подозреваю, что вы ничего не помните, ибо лежали в беспамятстве, но Чарли отнес вас в ручей и держал там до тех пор, пока не прошел жар. Я бы сама ни за что не справилась с этим.

Уинстон помрачнел:

– Я не намерен благодарить его за это.

– А я и не ожидал от тебя благодарности, – огрызнулся Чарли. Меньше всего ему хотелось бы помогать янки, а тем более, получить благодарность от любого из них. – Я все равно делал это не ради тебя. Я сделал это ради нее. Что касается меня, то я чувствовал бы себя спокойнее, если б ты умер.

– У меня к тебе то же самое чувство. Анжелина фыркнула от омерзения и отвернулась. Нарочито громко топая, она направилась вниз по тропинке к ручью, не оглядываясь на мужчин. Чарли смотрел ей вслед. «Она вернется, как только успокоится, или я спущусь за ней». А сейчас ему надо было задать рейнджеру несколько вопросов, и он предпочел, чтобы Анжелина их не слышала.