1 апреля 1875 года вблизи города Даллас, штат Техас. Вознаграждение – 1000 долларов.

Чарли не нуждался в том, чтобы перечитывать написанное. Быстрый взгляд, брошенный в переднюю часть магазина, подсказал ему, что хозяин все еще занят с Анжелиной. Чарли сдернул объявление со стены и сунул бумагу за пазуху. Пока его мозг лихорадочно работал, он продолжал просматривать другие объявления о розыске преступников, как будто ничего не произошло.

Первое апреля? Так ведь стадо вышло из Сан-Антонио двадцать восьмого апреля. Первого числа он оставался в городе, ожидая выступления стада. Он мог бы ограбить поезд возле Далласа и оказаться в Сан-Антонио к двадцать восьмому, но он этого не делал.

Проблема состояла в том, кто это сделал. И этот «кто-то» выглядел и действовал так, будто он – настоящий Чарли. Поэтому в объявлении доставить бандита «живым или мертвым» напечатано его собственное имя. Такое бывало и раньше, но тогда он и совершал нечто такое, что подводило хоть какую-то реальную и юридическую базу под объявление о его розыске.

Сделав все покупки, Анжелина подала Чарли знак. Они вынесли покупки и привязали их к седлам. Хозяин магазина внимательно наблюдал за ними, но при этом не проявлял подозрительности. Чарли надвинул шляпу на глаза. Пряча волосы под шляпой и держа рот закрытым, он мог надеяться, что выберется из этого городка живым.

– А куда вы, господа, держите путь?

Человек проводил их до выхода и теперь вопросительно смотрел на Чарли. Чарли улыбнулся и пожал плечами, глядя на Анжелину.

Ее лоб от смущения наморщился, но она все же ответила ему:

– В Корпус-Кристи.

– А вы оттуда?

– Да... ох... нет. Я хочу сказать, что... я оттуда.

– О, так вы навещали семью?

Чарли снова закашлялся и пробормотал:

– Да.

Хозяин магазина улыбнулся:

– Семья жены, да? Что ж, не завидую я вам. – Он пожал Чарли руку. – Счастливого пути и держитесь начеку. Говорят, в этих местах бродит убийца. Тут перебывало столько «охотников за головами», которые хотят получить награду за преступника, что можно подумать, будто мы – на железнодорожной станции. Присматривайте за женой, слышите? Недурная идея одеть ее под мужчину. Вблизи-то видно, что она – женщина, но издали... Так вы будете в большей безопасности.

Чарли кивнул и вспрыгнул в седло. Он с облегчением отметил, что Анжелина удержалась от разговоров и дала им выехать за околицу, прежде чем стала задавать вопросы.

– Что на вас такое нашло? – резко спросила она.

Он пожал плечами, раздумывая над тем, во что и насколько ее можно посвятить. Один раз она уже напугалась оттого, что его когда-то разыскивали. Что она подумает теперь, если увидит это свежее объявление с его портретом и именем? И за что? За убийство – не больше и не меньше. Может, лучше отправить ее назад, в городок, чтобы она дождалась там очередного дилижанса? И все же, путешествие с нею оборачивалось для него неплохим прикрытием. Хозяин магазина поверил, что они – муж и жена. И другие подумают то же.

– Чарли? – Анжелина вмешалась в ход его мыслей. – Почему вы не стали разговаривать с тем человеком в магазине? Вы выяснили, почему в нас стреляли?

Чарли вздохнул. Придется ей рассказать. Он медленным движением полез за пазуху и вынул оттуда объявление о розыске.

– Что это? – спросила она.

– Ну, вы же видите, что это такое, Анжелина. Меня разыскивают – живого или мертвого – за ограбление поезда и убийство. За такое вознаграждение любой «охотник за головами» или страж порядка в этом штате, да еще и многие другие будут меня преследовать днем и ночью. – И он, щурясь от яркого предвечернего солнца, обернулся назад, чтобы убедиться в том, что их действительно не преследуют.

– Но вы же этого не совершали.

Его голова дернулась в ее сторону так быстро, что один из шейных позвонков скрипнул, протестуя.

– Чего?

– Вы же не делали этого. Вы не стали бы этого делать.

– А почему вы так думаете? – спросил он, ошеломленный прозвучавшей в ее голосе уверенностью.

– Вы же, в сущности, хороший человек. Вы спасли мне жизнь дважды за два дня. Злой человек и пальцем бы не шевельнул.

– Анжелина, – сказал он и глубоко вздохнул, еще не зная, как отнестись к ее такой необоснованной вере в него. «Боже правый, она ведь слишком молода, чтобы знать что-то наверняка». – В своей жизни я много грабил и убивал. Но могу признаться, что именно этот грех – не на мне. Хоть это и не значит, что я не делал этого раньше.

– Я же говорила вам, что то, что вы делали когда-то, касается только вас и Бога. Важно лишь то, что вы делаете сейчас.

– Я мог бы легко вернуться к тому, кем я был прежде. Очень легко. Честную работу я выполнял всего лишь на протяжении последней недели – и вдруг меня снова разыскивают. Можно, конечно, начать снова заниматься грабежами. Денег больше, а работа полегче, да и я в ней специалист покрупнее.

– Но вы бы не стали заниматься этим снова, – заверила она его спокойно.

– Да оставьте вы эти разговоры! – почти прокричал Чарли, теряя самообладание впервые за много лет.

– Почему? Я же только говорю правду.

– Да вы просто ничего обо мне не знаете. Всю свою жизнь я только и делал то, что мне нравилось, и плевать я хотел на последствия. Просто, от того, чтобы не попасть в петлю, меня спасало везение и умение. Так что вам лучше вернуться в этот городок, и как можно скорее. Оставьте меня, сестра. Я могу доставить вам одни только хлопоты.

Невероятно, но она улыбалась. Мышцы его лица напряглись, как это не раз уже случалось в те мгновения, когда он ловил на себе именно такой ее взгляд. Он провел с этой женщиной всего несколько дней, а уже страстно стремился к ней. И если уж ему довелось спасти женщину, то почему она должна оказаться именно той в целом мире, которая способна свести его с ума?

– Поехали дальше, Чарли, – предложила она. – Меня ждут сестры. Когда я доберусь до монастыря, вы сможете отправиться к шерифу и объяснить ему, что это не вы ограбили тот поезд.

– Так. И вы думаете, что он обязательно поверит мне. Вы, по-видимому, никогда не сталкивались с законом, Анжелина. Да такой ордер – доставить живым или мертвым за тысячу долларов – не оставляет мне никакого шанса живым добраться до первого же шерифа. Меня просто застрелят по дороге. – Она было открыла рот, чтобы начать с ним спорить, но он перебил ее: – Так или иначе, но планы изменились. Техасский климат стал мне вреден. Едем в Мексику, сестра.

Чарли с удовлетворением улыбнулся, увидев, что Анжелина, наконец, перестала возражать. Для будущей монахини она оказалась ужасно разговорчивой.

«Чарли, наверное, пошутил. Мексика?»Анжелине совсем не хотелось туда возвращаться. Год назад она ушла в монастырь Корпус-Кристи, оставив отцовскую гасиенду и дав обет никогда туда не возвращаться. Бог призвал ее на этот путь, послав ей в снах ангела. Она сама выбрала церковь и теперь принадлежала только ей. В Мексике ее считали только «движимым имуществом».

– Нет! – воскликнула она, сама удивляясь силе вспыхнувшего в ней гнева. – Я туда не вернусь.

– Что с вами?

– Вы сказали, что мы едем в Мексику.

– Правильно. У вас со слухом все в порядке, сестра.

– Я вам плачу, чтобы вы доставили меня в Корпус-Кристи. Я должна вернуться в монастырь. Меня ждут люди.

Чарли посмотрел на нее как на помешанную.

– Меня же в Техасе разыскивают. По ту сторону Рио-Гранде меня не смогут преследовать по закону, хотя «охотники за головами» не станут особенно разбираться, где эта чертова граница. Если я спрячусь где-нибудь надолго, то они, в конце концов, забудут обо мне и перестанут искать. Тогда я смогу вернуться, взять другое имя и выяснить, что же, черт возьми, происходит на самом деле.

– Я не поеду в Мексику, – произнесла Анжелина медленно и четко, пытаясь подавить в себе поднимавшуюся от одной этой мысли волну страха и ненависти. – Не сейчас и никогда снова.