Покровский был ее вторым мужем. Ради него, собственно, она и бросила первого… Ради кого? О, тогда не стоял — и возникнуть не мог — такой вопрос. Влюбилась, потому что он казался достойным ее любви. Да нет, не так — просто влюбилась, а он оказался недостойным. Черт знает, точно и не вспомнить, когда начались скандалы и постоянные жалкие мести. То есть пока чисто женской, чисто супружеской мести: состроить кому-нибудь глазки, с кем-то похихикать… Он кипел от злости. Злость его доставляла ей чувство удовлетворения, но если бы этим все и ограничивалось! Он налетал не нее с кулаками, он вымещал зло на ее дочках — семейный быт все больше и больше превращался в кошмар. Оба катались по наклонной плоскости, и вот — докатились до убийства…

Только убийство! Она не разрубит этот узел элементарным разводом! Он, не оценивший ее, прибавивший ей морщин, не понявший и не удержавший своего счастья, не имеет права на жизнь.

Еще, чего доброго, найдет после развода такую же дурочку и будет мозолить ей глаза показным (она не сомневалась, что показным) благополучием.

Звонок повторился. Господи, это же у входной двери! Дверь у них была двойная, но вторая, внутренняя, оказалась почему-то распахнутой… Муж уходил — вот и распахнута. Валентина осторожно, на цыпочках, на чистом инстинкте почуявшего опасность существа приблизилась к дверному глазку. Кто-то громоздкий ковырялся в замочной скважине.

— Кто там? — неожиданно для себя крикнула она. Мужчина вздрогнул и медленно, опасливо выпрямился.

— Да слесарь я, — сказал извиняющимся фальцетом, мгновенно отвернувшись. — Получил заявку, что в квартиру не можете попасть, замок сломан… Ошибся, что ли? Какая у вас квартира?

— Помер на двери!

— А, — протянул «слесарь», даже не оглянувшись. — Точно, ошибся! — и побежал по лестнице.

Валентина глянула в зеркало — и не узнала себя. Ужас в глазах, потонувших в чем-то мертвенно-бледном. Грабитель! Но почему так в наглую, не позвонил, не проверил, есть ли кто дома… Засек, что ушел муж, а с ней справится?.. Боже, но откуда ему знать, что она осталась одна?

Откуда? Внезапно догадка ударила ее так, что она едва устояла на ногах. Киллер под видом грабителя! Замечательно!

Зашел — увидел — убил — обворовал. Кто подумает на мужа, веселящегося сейчас черт те где?

А Мурманск суетился, смеялся, все кругом шумело, ворочалось, скрежетало… Нелепые будни наводили вид, что не существует наемных убийц, что нет дуэли киллеров, что все идет, как надо, и не было никому до нее никакого дела… Она закатила Шрамко истерику. «Выговорилась? — спросил он, спокойно и с достоинством переждав ее эскапады. — Теперь слушай меня. Напрямую с Исполнителем я тебя не свяжу. Нет, нет, не упрашивай, иначе все погубишь… Вот тебе телефон Олега Рыбальченко. Предложишь ему свой план, он передаст его дальше по цепочке…»

План у Валентины созрел мгновенно и восхитил ее своей простотой: в течение двух вечеров Игорь будет выгуливать собаку — возле их дома много укромных и темных мест, киллеру стоит только затаиться и ждать. «Принято», — сказал Рыбальченко.

Двух вечеров оказалось мало. Ни лаской, ни упреками, ни мольбами, ни криками ей не удалось выгнать мужа на прогулку.

Он или хохотал, или молчал, или материла в ответ, посылая ее саму по собачьим надобностям.

Его проинформировали! У Валентины не осталось ни тени сомнения в том, что снова идет шулерская игра.

И вот в один из вечеров она отперла дверь и вздрогнула: кровь на полу. Из Игоревой комнаты сочился тонкий ручеек.

После неудачи с реализацией плана Валентина поставила Олегу Рыбальченко железное условие: либо они убивают Покровского прямо в квартире, причем в самое ближайшее время (вот-вот возвратятся дочери из Санкт-Петербурга), либо она с ними порывает и будет всеми возможными способами добиваться возвращения задатка с учетом инфляции.

Они ее еще узнают!

Выходит, ультиматум сработал… Она шагнула вперед, но тут же отступила обратно, с размаху стукнувшись о дверь.

Страшно!.. Интересно, как они вошли? Когда Игорь дома, он лично проверяет запоры на обеих дверях, и чужаку никак не проникнуть в их квартиру. Неужели его убил кто-то из хороших знакомых? А почему бы и нет? Наемное убийство — бизнес, а в бизнесе друзей нет.

Не раздеваясь, Валентина бросилась на кухню. Так и есть!

Бутылки, объедки… Приятеля принимал. Судя но всему, хорошо напоследок нажрался. Однако… Да Игорь ли там?! Три торопливых шага, два замедленных, потом на цыпочках приблизилась к роковой комнате, заглянула через дверной косяк.

Он лежал на полу, лицом вниз, в луже крови, с нелепо раскинутыми руками. Конец котенку! Игорь — без сомнения!

И — уже с облегчением (страх отступил), с некоторым даже весельем — сняла пальто, шапку, схватила сумку, чтобы выгрузить продукты в холодильник, пока не думая о том, что делать дальше — звонить в милицию, в больницу? Сунула в морозилку мясо, присела на корточки, отыскивая на нижней полке место для сыра, и вдруг почувствовала руку на своем плече…

Втянув голову в плечи, скосила глаза. Над ней возвышался…

Игорь! Лицо в крови, глаза навыкате… Завизжав, она бросила в него кусок сыра и, пружинно вскочив, кинулась в коридор.

Дура! — раздался хриплый голос. — Я тебя не лапал, а просто отодвигал, — Игорь шумно забулькал минералкой, которую пил прямо из горлышка…

Принять пьяного — за мертвого, блевотину — за кровь! В этом, в общем-то, не было ничего удивительного, тем более, что Игорь, «отрубившись», изрыгал одно красное вино (ничем не закусывал), но Валентина чувствовала себя полной идиоткой.

Прошло время…

Она сидела полуразвалившись в кресле, в очень неудобной позе, подогнутая нога давно онемела, шея ныла от неподвижности.

Машинально поднялась, услышав дверной звонок, пошла, прихрамывая, открыла дверь, даже не посмотрев в глазок.

Когда спохватилась, было уже поздно — человек вошел в квартиру, как-то необычно одет. Фу ты, милиционер же!

— Добрый вечер, — с бархатными интонациями в голосе поздоровался вошедший. — Покровские здесь живут?

— Вам кого? — взглянула непонимающе Валентина.

— Я спрашиваю, — мягко повторил милционер, — это квартира Покровских?

— Я — Покровская Валентина Алексеевна.

— Очень приятно, — милиционер расплылся в улыбке. — Выходит, я к вашему мужу. Он дома?

— Он… Нет, его нет. Уехал на своей машине.

— Когда вернется, неизвестно?

— Не знаю. Знаю только, что вернется…

— Что ж, извините, в таком случае, — милиционер еще немного помедлил и, круто повернувшись, вышел, прикрыв за собой дверь. Щелкнул замок.

Какое дело у милиции к Игорю? Если бы что серьезное, то в одиночку, наверное, за ним бы не пришли… А если не серьезное, за каким чертом являться в столь поздний час? Дня им, что ли, мало? Странно это все.

Устав от мыслей, Валентина не стала дальше анализировать неожиданный визит, и лишь потом, когда принимала ванну, согрелась и расслабилась, он как-то сам собой всплыл в ее сознании.

Поверила, что милиционер пришел за Игорем! Да за ней он приходил, за ней, и явно по Игоревому доносу! Гм, а почему в таком случае не арестовал? Почему, почему… Доказательства нужны, вот почему. Сведет их вместе, вопрос-другой, тут появится Олег Рыбальченко. «Было?» — «Было. Нанимала»… Да и она сама не выдерживает, ненависть к мужу хлещет через край, такую обстановку создают, что все выложит. Выложит, можно не сомневаться…

Стукнула входная дверь. Игорь пришел. Ни с чем не спутать его мерзкое топтанье. Явился — и не разбился. Столько добрых людей погибает на дорогах, а этому хоть бы что. Как заговоренный. Пугать его, сказать, что милиционер за ним приходил, подробно о нем расспрашивал? Попугать! Сейчас, только мыло смоет, ух, полюбуется на его растерянную рожу. Наверняка за душой есть что-нибудь, что тянет на СИЗО. На следственный изолятор.

Опять звонок. Кого там еще принесло?

— Добрый вечер, — те же бархатные интонации в голосе. Тот же милиционер. Она прислушалась.