Первый помощник как бы старался нас уверить: вообще-то здоровье у президента нормальное, но он подвергается таким немыслимым нагрузкам, какие не снились ни шахтеру в забое, ни космонавту во время вывода ракеты на орбиту.
Хотелось спросить: ну а как же другие-то президенты и премьеры? Все ведь ездят с визитами друг к другу и ничего. И никакой особенной адаптации при переездах и перелетах им не требуется.
Если это действительно такой адский, такой непосильный труд давать поручения и следить за их выполнением, что ж, может быть, впору добровольно покинуть президентский пост и заняться какой-нибудь другой, более легкой работой?
Кто действительно взбодрился при известии об очередной болезни президента, так это коммунисты. Глава думского комитета по безопасности Виктор Илюхин сразу же выступил со своим традиционным призывом создать «медицинскую комиссию по освидетельствованию высших должностных лиц». При этом он в очередной раз выразил надежду на отстранение Ельцина от власти «по состоянию здоровья».
В этих вечных попытках объявить Ельцину «медицинский импичмент» коммунистов не останавливало то соображение, что, случись в самом деле такой импичмент, власть, по Конституции, перейдет не к Зюганову, а к Черномырдину.
Впрочем, оно и понятно: свержение ненавистного Ельцина само по себе означало бы огромную политическую победу, за которой брезжила возможность все развернуть в обратном направлении, направить страну назад.
К тому же Черномырдина с давних пор, с самого первого его появления на российском правительственном горизонте, коммунисты привыкли считать «своим». Этот «крепкий хозяйственник» советского разлива представлялся им человеком, с которым, в отличие от Ельцина, в конце концов можно договориться.
Кто знает, может быть, они были не так уж неправы.
Однако Черномырдин повел себя точно так же, как и в июле. Буквально в тех же словах об отсутствии у премьера каких-либо президентских притязаний сразу же сообщил его пресс-секретарь Виктор Коннов: «Никаких изменений в завтрашнем рабочем графике главы правительства Черномырдина в связи с госпитализацией президента Ельцина не планируется».
Сам Черномырдин, как всегда, быстро подключился к хору оптимистов, заверяющих, что у Ельцина со здоровьем ничего серьезного. Выступая 27 октября перед журналистами, он заявил, что состояние здоровья президента не вызывает опасений он-де «просто недомогает после большой нагрузки». По словам премьера, это недомогание никоим образом не отразится на подготовке страны к предстоящим парламентским выборам.
Тем не менее тема возможной передачи власти Черномырдину вновь всплыла в телеэфире и на страницах газет, так что президентский пресс-секретарь Сергей Медведев в тот же день, 27-го, на брифинге вынужден был специально остановиться на этом. Он уведомил журналистов, что «вопрос о передаче полномочий президента России премьер-министру Виктору Черномырдину в связи с болезнью Бориса Ельцина не обсуждается».
На этот раз врачи решили довести лечение президента до конца: остаток октября и весь ноябрь он должен провести «под пристальным наблюдением медиков». По-видимому, в необходимости этого удалось убедить и самого Ельцина. Консилиум, состоявшийся 27 октября в ЦКБ, констатировал, что у него «сохраняется нестабильное кровоснабжение сердечной мышцы», хотя признаков сердечной недостаточности нет.
Руководитель консилиума академик Андрей Воробьев заявил на пресс-конференции 31 октября, что до конца следующего месяца президент будет находиться в ЦКБ.
Журналисты спросили, можно ли считать нынешнее обострение ишемической болезни инфарктом. Академик напустил страшного тумана (диагноз «инфаркт» в отношении ельцинского недуга по-прежнему считался большой государственной тайной): дескать, с профессиональной медицинской точки зрения, понятие «инфаркт» «гораздо более широкое, чем с обывательской». «Ишемическая болезнь, сказал Воробьев, распадается на множество форм. Это требует детального анализа, профессионального обсуждения. Мне бы очень не хотелось уходить в детальный профессиональный анализ».
В общем, государственной тайны не выдал.
В пятницу 3 ноября ведущие мировые агентства и газеты разнесли по свету сенсацию: российский премьер Виктор Черномырдин, допущенный наконец к хворающему президенту Ельцину (а хворал он к тому времени уже больше недели с 26 октября), сообщил, что президент уступил ему часть своих полномочий, в частности неслыханное дело! поручил координировать работу силовых министерств.
Сенсация с передачей полномочий продержалась менее суток. Уже на следующий день, в субботу, посыпались опровержения. Первое мы услышали из уст пресс-секретаря Ельцина Сергея Медведева. Он заявил, что никакой передачи полномочий не было, что президент сам в полном объеме исполняет все свои обязанности, включая руководство силовыми министерствами. То же самое сказал и начальник Управления правительственной информации Сергей Колесников: дескать, журналисты просто неправильно интерпретировали слова премьер-министра. Наконец с опровержением выступил и сам Черномырдин сначала в интервью «Интерфаксу», а после американской CNN.
Откликнулся также министр обороны Павел Грачев. «Я подчиняюсь непосредственно президенту, сказал он. А с премьер-министром решаю лишь военно-экономические вопросы».
Чудны дела твои, Господи! Бывает, конечно, один журналист что-то не расслышит. Или с умыслом переврет. Раззвонит по всему свету. Ну, с двоими, с троими такое может случиться… Но чтобы все разом не так расслышали, не так поняли?..
В эти дни в дни болезни Ельцина все внимание Запада вновь оказалось привлечено к фигуре Черномырдина, который, несмотря ни на что, рассматривался как ельцинский преемник. Газеты публиковали его фотографии, послужной список, на все лады расписывали его деятельность, давали оценки. Оценки эти были в основном положительными. Черномырдин воспринимался на Западе как надежный, предсказуемый деятель, прагматик, человек умеренно-демократических взглядов. «Коммунист, ставший капиталистом» так называлась статья о нем, опубликованная в лондонской «Таймс».
Соответственно, Ельцину настоятельно советовали не слишком тянуть с передачей власти премьеру, а президентскому окружению не мешать президенту в этом. «Без деятельного президента Россия топчется на месте, писал швейцарский еженедельник «Вельтвохе». Андрей Козырев практически отстранен от дел. Переговоры по чеченской проблеме зашли в тупик… Чем дольше вокруг Ельцина будет вакуум и чем дольше останется открытым вопрос о его президентстве, тем больше угроза возникновения в России полного хаоса. Расчетливым чиновникам из аппарата президента следовало бы понять это». «Думаю, для России было бы лучше, если бы в соответствии с Конституцией Черномырдин стал исполнять обязанности президента вплоть до президентских выборов, такое мнение высказывал американский историк и социолог Роберт Такер. При этом положение в стране стало бы более определенным, а Россия укрепила бы демократическую систему правления. Если за эти несколько месяцев Черномырдин укрепит свою власть и свой авторитет, шанс избрания его в 1996 году на пост президента станет довольно высоким».
Пожалуй, такой поддержкой Запада пользовался в свое время только Горбачев… Ну, еще в какие-то периоды сам Ельцин… Гайдар… В общем-то ни в первом, ни во втором, ни в третьем при всей несхожести этих людей Запад не ошибся, достаточно высоко оценив их приверженность идеям демократии и реформ. Означало ли это, что и в случае с Черномырдиным ошибка была исключена?
Боюсь, что тогдашнего российского премьера Запад оценивал не вполне адекватно.
Конечно, могло оказаться и так, что он, случись ему занять место Ельцина, оправдал бы эти оценки. Но все могло повернуться и совсем по-другому…