Глава 6

Фион бросился вслед за Эйслин. Он не хотел позволять ей в одиночку смотреть в лицо правде, которую она собиралась вытянуть из Руна. Более того, он должен был признать, что был заинтригован. У него не было никакой собаки с тех пор, как он мигрировал в Новый Свет в конце семнадцатого столетия. На мгновение Фион задумался, а жива ли еще Турреан. Перед его отъездом она принесла около сотни пометов. Однако ни один из щенков не унаследовал ее бессмертия. Фион фыркнул. Его тетя была настолько легка на передок, что он не удивился бы, если бы половина собак в мире была как-то связана с ней.

Фион стиснул зубы. С Дэви были проблемы. В то время как ее высокомерное поведение хорошо вписывалось в Старый Свет, где люди были более терпимы к магии и уважали магических существ… то это было определенным препятствием здесь. Дракон устроит истерику, если Эйслин выполнит свою угрозу больше никогда не летать на нем, особенно если придется сражаться.

Фион пытался привести свои мысли в рациональный порядок, пока шагал за девушкой, но те никак не хотели восстанавливаться. Он не винил Эйслин в том, что она не доверяла Дэви. Дракон заботился лишь о своих интересах… в первую очередь и всегда. Она привыкла, что к ней относятся с абсолютным почтением. Он стиснул зубы. И дракон, и Эйслин были раздражены древней связью, которая вынуждала их быть вместе. Дэви требовала повиновения. Эйслин требовала уважения. Казалось, эти два требования не могут сосуществовать в одной плоскости.

Тара сбежала от бесконечных требований дракона, но Эйслин некуда было бежать. Кроме того, Фион предполагал, что, потеряв Тару, Дэви последует за Эйслин до края земли… если не дальше.

— Сюда, Фион, — голос Эйслин раздался из передней части дома.

— Сейчас приду, — он хотел лучше контролировать свои чувства. Может Эйслин и не была очень искусна в чтении мыслей, зато могла лишь по выражению его лица, не совершая путешествие в его голову, интуитивно понять, о чем он думает. Фион был шокирован ее реакцией на его случайное замечание о детях в начале дня. Он думал, что она обрадуется. На фоне этого Фион мог бы сообщить, что она носит его сына... Мужчина тяжело сглотнул. Эйслин скорее всего и сама довольно скоро поймет это. В Фионе поселился страх, что она использует магию, чтобы прервать беременность, и даже не сообщит ему об этом.

Фион похоронил свои опасения, сделал нейтральное выражение лица и вошел в официальную гостиную, которая была обставлена во французском стиле девятнадцатого века. Вдоль двух стен стояли диваны с резными ножками, вокруг были разбросаны большие мягкие кресла и столы из красного дерева. Изящные хрустальные светильники, бесполезные без электричества, свисали с потолка и стояли на столах. Фион стянул пылезащитный чехол с мягкого кресла и сел. Эйслин заняла такое же кресло. Казалось, она ждала, когда он начнет разговор с волком.

Нехарактерно молчаливые, Рун и Белла отвернулись от него. Пара смотрела в огромное окно.

— Что? — Фион кивнул на связанных животных. — Они злятся на нас?

— Не знаю, — выдохнула Эйслин. — Они сидели на том же месте, когда я вошла в комнату, и за все время никто из них так и не повернулся.

Фион цокнул. Ворон подлетел к нему и тяжело опустился на плечо. Белла глубоко вонзила когти в его плоть. Мужчина поморщился и протянул руку, чтобы ослабить ее хватку.

— Ладно, Рун, — заявила Эйслин. — Я не хочу приказывать тебе подойти. Как насчет того, чтобы самому приблизиться ко мне?

— Зачем? — его пышный хвост вилял из стороны в сторону, но сам волк не обернулся.

— Нам нужно поговорить. Дэви утверждает, что ты родственник Фиона. Ты что-нибудь об этом знаешь?

Волк встал на ноги и встряхнулся с головы до ног. Когда он повернулся к ней лицом, в его янтарном взгляде сквозила ярость. Низкое, рокочущее рычание наполнило тишину.

— Этот дракон должен уйти. Я не могу, поэтому должна она.

— Ты мне не ответил, — тихо произнесла Эйслин. — Сначала мне нужно разобраться с этим.

Он неохотно подошел к ней и остановился в пяти футах. Шерсть на его спине встала дыбом.

— Да, я происхожу из кельтского рода. Все мы — собаки и волки — происходим от Cŵn Annwn¹⁰.

— Разве это не Дикая Охота?

Рун кивнул.

— Но это не делает меня ближе к Фиону, чем любого другого волка, — он снова зарычал. — Этот дракон — назойливая, злобная сучка…

— Хватит, — Фион вложил в свой голос достаточно власти, чтобы Рун больше не произнес ни слова. Он точно знал, что сейчас Дэви слушала их разговор. У нее была отвратительная привычка подслушивать.

— Подожди, — Эйслин подняла руку. — Я еще не закончила, — она сосредоточилась на Руне, встретив его пристальный взгляд. — Вскоре после нашей встречи ты сказала, что у тебя есть другое имя. Какое?

— Зачем тебе это?

— Просто хочу знать. Я исцеляла тебя уже три раза. Конечно, это значит, что ты можешь доверить мне свое настоящее имя.

— Три?

— Возле руин моего дома в Солт-Лейк, в туннелях под Талтос и прошлой ночью.

Волк опустил голову.

— Ты победила, пара. Мое настоящее имя Кухулин¹¹.

— После того, как кузнец стал воином? — поинтересовался Фион, думая, что все становится все более странным.

Рун не ответил ему.

— Как ты узнал свое имя? — Эйслин наклонила голову, нахмурив брови.

— Марта использовала магию, чтобы выяснить это. Она сказала мне хорошо охранять его, потому что тьма может использовать его, чтобы поймать меня, — Рун замялся. — Она узнала мое имя всего за несколько недель до убийства.

Фион скрыл свои мысли. Не таким способом существа узнавали свое настоящее имя, но он не собирался говорить об этом волку. Либо боги наградили тебя этим. Либо нет. У Марты было что-то в рукаве. Но что, черт возьми?

— Красивое имя, — Эйслин нежно улыбнулась. Она потянулась к волку, но он не поддался навстречу ее руке. — Клянусь, я спрячу его так хорошо, что никто никогда не узнает.

— И я тоже, — согласился Фион.

«Интересно, Марта писала что-нибудь об этом в своих дневниках?»

Рун резко опустил голову, через мгновение вновь подняв.

— Спасибо. Теперь о Дэви…

— Я как раз думал об этом по дороге сюда, — вмешался Фион. — Ей нужно чем-то заняться. Она не доставляла бы столько хлопот, если бы была чем-то занята.

— Как думаешь, она знала, что этот дом находится на линии разлома между мирами и считается нестабильным? — спросила Эйслин.

— Что? — закричала Белла. — Мы были в опасности все время, пока находились здесь?

Фион пригладил ее перья.

— Тссс. Да, но мы все еще здесь, а значит никакого вреда не причинили.

— Дракон, наверное, знал, — прорычал Рун. — На нее очень похоже, знать нечто подобное и не утруждать себя упоминанием.

Что-то в волчьем тоне зацепило Фиона.

— Такое ощущение, что ты знал ее раньше, — он сосредоточился на волке и попытался заглянуть в его разум, но Рун закрыл его. Не имея связи Охотником, Фион отступил. Нет смысла отталкивать пару Эйслин.

— У Марты было несколько стычек с Дэви под Талтос, — пробормотал волк после длительной паузы.

— И что? — подогнала Эйслин.

— Она думала, что это дракон лемарианцев, и это существо превратило ее жизнь в ад. Как только Дэви узнала обо мне, то расставила ловушки во дворе, — опять рычание. — Однажды такая штука чуть не убила меня, пока Марты здесь не было. Я стал гораздо более осторожен в своем передвижении после того, как меня чуть не разорвало на куски рядом с гаражом.

— Оу, Рун, — Эйслин выглядела ошеломленной, ее губы сжались в тонкую линию. — Я понятия не имела. Ты должен был рассказать мне, — она потянулась к волку, но он отвернулся.

Фион ударил кулаком по своей ладони, пытаясь утихомирить свою ярость, чтобы разумно все осмыслить. Когда Фион по-настоящему злился, то все, чего он хотел, это убить того, кто встал у него на пути. Но здесь это не сработает. Кельтским богам было запрещено убивать друг друга. Нравится тебе это или нет, но Дэви была одной из них.

«Да уж, у нас достаточно проблем без титулованного предателя дракона, который думает, что все еще находится… в Средневековье?»

— Не то чтобы я тебе не верил, — он посмотрел на Руна, — но откуда ты узнал, что это она?

— А как же иначе? Дракон обладает уникальным запахом, совсем не похожим на старейшин, хотя и он, и они — рептилии.

Эйслин поморщилась.

— Э-э, надеюсь, что Дэви не подслушивает. Она заставит нас всех заплатить. Уподобление змее действительно разозлило бы ее.

— Если спросишь меня, то я проявил бы осторожность. Она должна уйти, потому что я не доверяю ей, — Рун повернулся задницей к Эйслин.

Фион издал звук, нечто среднее между фырканьем и ворчанием. Он был удивлен тем, как грубо это прозвучало.

— Мне нужно поговорить с Браном и Аравном. Значит, мы подождем прибытие Аравна. Кроме того, тогда я смогу оценить, кого он приведет и насколько они смогут помочь.

— Помочь с чем? — Эйслин посмотрела на него.

— С любым планом, который мы придумаем, чтобы отойти на достаточное расстояние от наших нынешних проблем и вернуться к попыткам изгнания темных богов.

— Ох, — она задумчиво сощурила глаза. — Если они постоянно будут отвлекать нас разными мелочами, то мы никогда не вернемся к этому маленькому проекту.

— Умная девочка. Это вполне может быть их стратегией. Я уверен, что они все еще не оправились от потери Слотоса. Темные считали себя непобедимыми, но ты перехитрила одного из них всего за один день. Я горжусь тобой. И бесконечно благодарен за то, что ты не убила себя.

Румянец выступил на ее щеках.

— Эм, спасибо. Кажется, так я должна сказать.

Эйслин соскользнула с кресла на пол и протянула руки. После долгих колебаний Рун повернулся и ринулся в ее объятия, позволяя обнять себя. Смотря на них обоих, Фион ощутил, как на его сердце потеплело. Глаза Эйслин сияли нежностью. Фион представил молодую женщину, которой она была до того, как темные боги лишили ее семьи… надежд и мечтаний. До того, как Фион хорошо узнал ее, то однажды спросил, куда делись ее человеческие эмоции. Она коротко ответила, что они умерли вместе с ее отцом в Боливийских Андах.