— Позвольте представить вам нашего главного технолога майора Мицубиси, — по-немецки обратился к своему гостю из дружественной Германии доктор Исии Сиро и, перейдя на японский, уведомил замершего возле двери черноволосого человека, довольно молодого, но с заметным брюшком: — Через полчаса я с господином Лемке буду у вас. Подумайте, чем мы можем похвалиться перед нашим берлинским коллегой.

Сверкнув золотой коронкой, майор отвесил вежливый полупоклон.

— К вашему приходу все будет в полном порядке.

Тридцать минут спустя доктор Исии подвел доктора Лемке к длинном кирпичном пристройке с матовыми стеклами в забранит решетками окнах, с вентиляционными трубами на плоской крыше.

Пристройка вплотную примыкала к одному из лабораторных корпусов, образуя с ним прямой угол. Входная дверь с квадратным окошечком на уровне глаз была обита оцинкованным же юзом. Перед входом, облаченный в белоснежный халат, стоял майор Мицубиси.

В полутемном вестибюле два лаборанта с выправкой прошедших хорошую муштру унтеров помогли высоким гостям одеться в такие же стерильные халаты, и осмотр начался.

— Битте! — предупредительно забежав вперед, растворил Мицубиси дверь, выводящую в коридор.

Коридор был широкий и длинный. Под потолком светились молочно-белые шары плафонов, а в дальнем конце, как выход из туннеля, белело матовое окно. Пахло хлорной известью, формалином и еще какими то едкими дезинфицирующими растворами и смесями.

Все с той же предупредительностью майор Мицубиси распахнул вторую дверь слева.

— Битте! — снова повторил он, и доктор Исии ввел своего гостя в просторный светлый зал.

В два ряда стояли здесь восемь огромных котлов, ничем, кроме размеров, не отличающихся от обычных, кухонных.

— Котлы, достойные занять место на кухне в сказочной стране великанов! — восхитился доктор Лемке и развел руками, показывая, что он слов нет как поражен.

Доктор Исии с улыбкой посмотрел на него.

— А это и есть своего рода кухня. Только пища, которую мы здесь готовим, идет не на стол великанов из сказочных страны, а вполне реальных, хотя и неразличимых простым глазом, существ.

Они подошли к одному из котлов. По лесенке, похожей на пароходный трап, поднялись на металлическую площадку, расположенную вровень с краями котла.

— В каждом из этих котлов мы приготавливаем субстрат или, если вам угодно, вкусную и полезную пищу для бактерий. В каждом котле одна тонна. Следовательно, в восьми котлах — восемь тонн. Для таких малюток не слишком ли много? Но прошу принять во внимание численность этих малюток. Счет здесь не на миллионы и даже не на миллиарды.

Доктор Лемке наклонился над котлом, наполненным жидкостью, напоминающем густой красновато-желтый суп.

— Что это за субстрат? — поинтересовался он.

— Это специальный состав. Бактерии существа привередливые — чем попало не питаются! Так что, если хочешь, чтобы они хорошо развивались, нужно угождать их вкусам. Вот мы и применяем особую смесь, в состав которой входят пептон, агар-агар, а также мясной бульон. Все это приготавливается в соответствии со специальным рецептом. Потом при заданной температуре мы выдерживаем состав до тех пор, пока он не превратится в субстрат, годный к употреблению, — многословно и туманно объяснил доктор Исии.

Между тем доктор Лемке вовсе не собирался ограничиваться одним-единственным вопросом. Он выдержал паузу и заговорил снова:

— Насколько мне известно, вы экспериментируете с бактериями разных видов. Должны ли вы составлять особое меню для каждого вида?

— Естественно, — утвердительно кивнул доктор Исии. — Различия в рационах есть, однако в общем-то несущественные, и коррективы, которые мы вносим в рационы, для нас затруднений не составляют.

— Каким образом вы кормите своих ненасытных малюток? — предпринял еще одну попытку заполучить конкретную информацию немецкий доктор.

— Когда субстрат доведен до стадии готовности и годен к употреблению, мы — разумеется, исходя из расчетных норм — распределяем точно отмеренные порции субстрата но специальным емкостям… Вон они! — Японский доктор показал глазами на вереницу бачков из оцинкованной жести — Затем помещаем бачки на ленту транспортера. По транспортеру бачки доставляются в соседний зал. Там субстрат охлаждается и все в тех же бачках по той же ленте транспортируется в следующее помещение, где производится, пожалуй, одна из самых ответственных операций — посев бактерий.

Доктор Исии достал из кармана стерильно чистый платок, сложенный вчетверо, тщательно промокнул вспотевший лоб.

— Пойдемте, доктор Лемке, — предложил он, — вы все увидите собственными глазами. От друзей у нас нет никаких секретов!..

Они вышли в коридор. Однако прежде чем доктор Лемке, как обещал ему доктор Исии, получил наконец возможность увидеть собственными глазами, что за тайны скрываются за очередной плотно закрытой дверью, майор Мицубиси, опять забежав вперед. отпер стоящий сбоку высокий узкий шкафчик, извлек из него три резиновые маски, по внешнему виду не отличающиеся от противогазовых.

Одну из них предупредительный майор с любезной улыбкой протянул доктору Лемке.

— Сейчас мы войдем в помещение, — высокопарно и с чувством пояснил доктор Исии, — где люди подчиняются правилам внутреннего распорядка, составленным под диктовку бактерий. Смею вас заверить, — понизил он голос, — осторожность не повредит.

Доктор Лемке посмотрел на доктора Исии холодными серыми глазами и с ловкостью, выказывающей, что это ему не впервой, в два счета натянул защитную маску.

Они вошли в помещение, где сразу же от дверей тянулся от стены к стене широкий, обитый клеенкой стол. За столом, склонившись над цинковыми бачками, сидели одетые в белое лаборанты. Резиновые маски с круглыми очками и с респираторами, похожими на свиные рыла, придавали им вид каких-то призрачных фантомов.

Перед каждым из лаборантов стояло несколько плоских бутылок из темного стекла.

— В бутылках этих — колонии бактерий, — пояснил доктор Исии доктору Лемке, с нескрываемым интересом наблюдавшему за тем, как лаборанты поочередно вынимают притертые пробки то из одной, то из другой бутылки, погружают внутрь бутылки никелированный стержень с ложечкой на конце и, поддев на ложечку немного зеленовато-серого порошкообразного вещества, равномерно рассыпают его по поверхности питательного субстрата, покрывающего дно цинкового бачка.

— Одна из самых ответственных операций — посев бактерий, — сказал доктор Исии.

Он сделал короткую паузу и заговорил снова:

— После того как посев будет окончен, бачки попадут на транспортерную ленту, и она доставит их в следующее помещение — в инкубаторий. Там, регулируя соответствующим образом температуру и влажность, мы создаем условия, которые для размножения бактерии являются наиболее благоприятными…

— Понятно! — кивнул доктор Лемке.

— Тогда продолжим экскурсию? — вопросительно посмотрев на него сквозь защитные очки, предложил доктор Исии и жестом показал на входную дверь.

В коридоре услужливый Мицубиси, знакомо забежав вперед, растворил перед двумя докторами еще одну дверь.

— Здесь, — внес ясность доктор Исии, — мы, как говорится, собираем плоды труда своего. Эти люди, — пренебрежительно кивнул он на лаборантов, одетых все в те же белые халаты, с одинаково уродливыми масками вместо лиц, — специальными ложечками собирают с питательного субстрата разросшиеся колонии бактерий и переселяют их в бутылки. Между прочим, — не без гордости заметил доктор Исии, — содержимого одной такой маленькой ложечки вполне достаточно, чтобы вызвать большую эпидемию.

— Ну а что дальше? — как бы вскользь спросил доктор Лемке.

— Потом мы эти бутылки закупориваем, упаковываем в целлофановые мешочки и помещаем в ящики — по шестнадцать бутылок в каждый. Затем включаем транспортер, и ящики отправляются на хранение в холодильник.

— На вечное хранение?