Бернар Клервоский начинает с очень жесткой, почти всеобъемлющей критики светского рыцарства, или «мирского воинства», представители которого находились, если можно так выразиться, в безвыходной ситуации: либо они убьют и тем самым совершат смертный грех, либо сами будут убиты и, не имея времени приготовиться к смерти, не обретут вечное спасение. Таким образом, следствием войны «может быть только смерть или грех». Но даже если рыцарь умрет, никого не сразив, он тем не менее останется убийцей, ибо он сражался, чтобы убивать. Обычная война является смертным грехом для души прежде всего потому, что она мотивируется то просто боевым настроением, вкусом к приключениям, то яростью, то стремлением к суетной славе, то жаждой завоеваний.

После этого довольно общего и риторического анализа св. Бернар подчеркивает новизну начинания тамплиеров, «какой мир не знал доселе». Известно, что, с одной стороны, уже долгое время монахи напрягают свои душевные силы в духовной борьбе с пороком, злом и дьявольскими соблазнами; с другой стороны, нет ничего необычного в том, что люди используют все свои телесные силы, чтобы сражаться со зримым врагом. Что же касается тамплиеров, то эти новые люди, которыми св. Бернар «безмерно восхищается», намереваются вступить в битву одновременно плотью и разумом. И эта битва справедлива, ибо ведется во имя Христа и для Него. Ее цель – победить «врагов креста Христова». Убивая злодеев, тамплиеры уничтожают зло и, следовательно, не являются убийцами. Конечно, убийство – это всегда зло, но «в существующих условиях» нет другого средства помешать язычникам притеснять верующих и праведных людей, которые в случае порабощения были бы ввергнуты в беззаконие. Как же назвать членов этого нового воинства: монахами или рыцарями? «По правде, они заслуживают как того, так и другого».

Их битва узаконена не только вследствие чистоты их намерений – сама манера ее ведения, образ жизни делают из тамплиеров образцовых воинов: послушание и дисциплина в сражении, умеренность и аскетизм в жизни, отказ от жен и детей, жизнь в общине. Они живут под одной крышей, получают от своих предводителей одежду и пищу, не имеют никакой собственности. Тамплиеры не проводят время в праздности: если они не сражаются, то выполняют черную работу, чинят свое оружие и одежду. Их иерархия основана не на родовитости, а на заслугах. Тамплиеры отвергают удовольствия и престиж, присущие современному светскому рыцарству: не любят роскошно украшенное оружие, не ухаживают за телом и прической, их не привлекают игра, охота, буффонады жонглеров и труверов. «Бедные соратники Христа» (Pauperes commilitones Christi) – это название нового ордена свидетельствует о том, что он основан на принципах бедности, общинной жизни и преданности Христу.

Идеал тамплиеров – двойное подчинение воинской и монашеской дисциплине (disciplina militaris et disciplina regularis)[145] – сразу же стал пользоваться успехом: увеличились не только пожертвования со стороны знати, пожелавшей участвовать в духовных деяниях ордена, но и приток новобранцев. Это привело к тому, что первоначальная миссия защиты обернулась вооруженной борьбой против неверных. Отныне история тамплиеров была связана воедино с историей латинских государств. Нужно подчеркнуть, что тамплиеры дорого заплатили за участие в поражениях, интригах и авантюрах времен крестовых походов: не раз большинство их рыцарей погибало в крупных сражениях, другие попадали в плен. За одно столетие пять магистров ордена тамплиеров погибли с оружием в руках.

Орден госпитальеров св. Иоанна Иерусалимского возник около 1070 г. из приюта для паломников, созданного в этом городе. События первого крестового похода только способствовали усилению его роли и влияния. По-видимому, некоторые госпитальеры впервые участвовали в боях на Иберийском полуострове. Начиная с 1137 г. они стали исполнять воинские обязанности и в Святой земле. Госпитальеры, чей устав был близок к правилам каноников св. Августина, стали соперниками и, зачастую, противниками тамплиеров.

В свою очередь, борьба с мусульманами на Иберийском полуострове привела к возникновению множества военных орденов, связанных с цистерцианцами: ордена Калатравы (1158 г.), ордена св. Юлиана Пуарьерского (1156-1176 гг.), ставшего воинством Алькантара с 1220 г.; воинства св. Бенедикта ордена цистерцианцев (militia sancti Benedicti cisterciensis ordinis), основанного под покровительством португальского короля Альфонса Завоевателя в 1162 г., в 1187 г. ставшего воинством Ависы и, начиная с 1213 г., попавшего в подчинение к ордену Калатравы; ордена св. Иакова Меченосца, изначальной миссией которого была защита паломников, ставшего, собственно говоря, военным орденом с 1175 г.; воинств Тургеля, Монте-Фраго и Св. Марии; наконец, орденов Монтеза и Христа, преемников тамплиеров на Пиренейском полуострове.

Что касается Тевтонского ордена (Domus hospitalis sanctae Mariae Teutonicorum), то он возник около 1128 г. в Иерусалимском королевстве как приютская конгрегация; его превращение в военный орден произошло в конце XII в. Активное участие немцев в пятом крестовом походе (1217 г.) и крестовом походе Фридриха II (1228 г.) усилило позиции рыцарей Тевтонского ордена в Святой земле, где они владели крепостями (официальная резиденция их магистра находилась в Акре). Но только в Балтийском регионе ордену было суждено обрести свое основное поле деятельности. Четвертый магистр ордена Герман фон Зальца (1210-1239 гг.) был убежден, что франкское господство в Святой земле не скоро удастся восстановить. Поэтому он стремился найти более благоприятное место для военных действий. После неудачи в Трансильвании он добился в 1230 г. передачи хельминской территории, которую ему уступили первый епископ Пруссии Христиан и князь Мазовецкий Конрад, последние незадолго до этого пытались подчинить пруссов с помощью нового ордена, «рыцарей на службе Господней в Пруссии», утвердившихся в Добжине (отсюда и пошло их название «братья из Добжина»). Тевтонцам удалось то, что не смогли осуществить их предшественники. Более того, в 1237 г. орден получил поддержку ордена меченосцев (ensiferi), основанного в 1200 г. епископом Рижским Альбертом и узаконенного в 1204 г. Иннокентием III; именно при их посредничестве к прусским владениям Тевтонского ордена были присоединены Ливония и Курляндия.

Этот общий обзор показывает, как с начала XII в. светские и духовные власти надеялись использовать военные ордены как одно из самых действенных средств для покорения язычников и неверных. Некоторые ордены были обречены влачить жалкое существование и быстро исчезли, но другие пришли им на смену и продержались несколько веков.

Как и другие религиозные конгрегации Средневековья, военные ордены получали щедрые дарения от верующих. И они сумели с пользой распорядиться своими богатствами. Многие ордены (тамплиеров, госпитальеров, тевтонцев) занимались банковскими и коммерческими операциями. Опираясь на сеть командорств, располагая солидным тыловым снабжением и регулярными доходами, они превратили свои военные отряды в настоящие регулярные армии, которые включали в себя не только рыцарей, но и конных сержантов и даже пехотинцев. Источники не позволяют точно подсчитать их численность; предположительно, в середине XIII в. военные ордены Святой земли, Балтики, Кастилии и Португалии в совокупности были в состоянии ввести в бой от 5000 до 10 000 воинов, 1500 из которых были рыцарями.