— Не будем спорить. Лучше вернемся к разговору о твоей бабушке.

— О, si. Донья Анна, — она глубоко вздохнула. — Говорят, донья Анна прокляла мою мать, когда та вышла замуж за моего отца.

— О, Господи!

— И свела моего дедушку в могилу своей сумасшедшей жаждой богатства и власти.

— У тебя отличная родословная!

— А теперь она хочет, чтобы я вышла замуж за одного из ее соседей, а тот в благодарность за это вернет ей участок земли, который много лет назад продал ему мой дедушка.

— Этот парень… — Мик перевел дыхание, — ну, за которого твоя бабка хочет выдать тебя… Какой он? Наверное, молодой и богатый?

— Нет. Старый и богатый.

Если бы он и не поверил Джульетте с самого начала, то сейчас отпали бы все подозрения: такое неподдельное отвращение звучало в ее голосе.

— Ты знаешь, он был уже дважды женат.

— Однако! — тяжело вздохнул Мик. — Что же с ними случилось? Он что, убивал их, как Синяя Борода?

— Не знаю, — девушка вскинула голову и постучала пальцем по подбородку. — Никто никогда не говорил этого.

Мик понимал, что потом пожалеет, что спросил об этом, но не спросить не мог:

— Но, наверняка, ходили какие-то слухи?

В первый раз Джульетта подумала всерьез о своей бабке и о человеке, которого та выбрала ей в мужья. И, похоже, это ее здорово обеспокоило.

— Говорят, что в его доме часто были слышны крики по ночам.

— Это могло быть все, что угодно, — сказал Мик. Однако тень сомнения закралась в его душу.

— А когда, — продолжала она, — слуги упоминали об этих криках, их тут же увольняли и выгоняли вон с ранчо. После смерти его первой жены никто больше не слышал криков… пока он не женился во второй раз. — Джули кусала губы, глядя на Мика. — Ты не знаешь, почему женщина может вести себя так? Он делал с ними что-то плохое?

Мик внимательно посмотрел ей в глаза и, стараясь сдержать дрожь, а голосу придать ровность, ответил:

— Нет. Нет, Джули. Понятия не имею.

Мик лгал. Но это была не совсем ложь. Он не знал точно. И не хотел этого знать.

Его взгляд медленно скользил по ней. Она была такой маленькой, совсем хрупкой. Внутри что-то болезненно сжалось, во рту пересохло; он едва ворочал языком. Ему пришлось крепко зажмуриться, чтобы отогнать жуткие видения того, какие ужасные вещи вытворяет с ней этот злой старик. На долю секунды Мик представил ее кричащей от боли, ее дикие глаза, тщетно ищущие кого-нибудь, кто бы ей помог.

Все эти кошмары вихрем пронеслись у него в мозгу, и Мик до боли сжал зубы, чтобы не закричать. Если постоянно думать о худшем из возможного, эти мысли сведут его с ума.

Черт возьми, после того, что она рассказала, ему еще труднее решить, что делать!

Единственное, в чем он абсолютно уверен, так это в том, что сделает все возможное, чтобы держать Джули подальше от ее бабки. Потому что даже ее отец будет лучшей ставкой в этом пари. Во всяком случае, он не собирается выдавать ее замуж за какого-то мерзкого ублюдка, который, только Богу известно, что станет вытворять с ней.

Мик наблюдал, как Джульетта раскладывает свой тюфяк и думал, как ей удалось, родившись в этой семье не стать такой же испорченной и полной ненависти, как остальные? И почему именно он был выбран для того, чтобы вдребезги разбить ее мечты о свободе?

Девушка наклонилась, чтобы расправить одеяло; взгляд Мика невольно следил за движениями ее тела. Она легла поближе к огню и сразу же уснула, едва коснувшись щекой потертого одеяла. Мик задумчиво улыбнулся:

— Сегодня нет необходимости спать связанными. Она устала до изнеможения и слишком далека от того, чтобы планировать побег.

Он тоже растянулся возле костра, но, не в силах уснуть, тихо лежал, наблюдая за ней. Безумно желая ее. Мик точно знал, что это было несбыточной мечтой, очередной выдумкой, чем-то вроде тех волшебных сказок, которые отец читал ей в детстве. Это никогда не произойдет. Она — не для таких как он. И как это ни больно, он все же признает это. И сможет с этим жить. Вынужден будет. Но он поклялся себе, что защитит ее. Пока неизвестно, как, но это и неважно. А когда они доберутся до Техаса, то он сам присмотрит за ее стариком. Этот Патрик Микаэль Даффи пусть лучше как следует обращается с ней. Потому что, иначе… — Мик даже зубами заскрипел при этой мысли. Если только Даффи не произведет на него нужного впечатления… Он схватит Джули, посадит ее на лошадь и сам отвезет ее к другу в Монтану. Он не может иметь ее, но он, черт возьми, сделает все, чтобы у нее появился шанс быть счастливой, даже если окажется первым из Бентинов, нарушившим слово.

Нехотя закрыв глаза, Мик погрузился в беспокойный сон, полный видений, заставляющих его вскакивать и ворочаться всю ночь.

Он не собирался останавливаться! Мало того: он снова забрал у нее поводья, и теперь его жеребец задазал стремительный темп их скачке. Этот большой выносливый мужчина мог часами не сходить с седла, и, похоже, не замечал, что его спутница далеко не столь неутомима. Джульетте оставалось лишь сверлить глазами его широкую спину.

Ее охватило чувство разочарования. Она на что-то еще надеялась, рассказывая Мику о своей семье. Теперь ей было ясно, как наивна была она, думая, что своими рассказами добьется понимания. Мик Бентин не позволит ей сбежать. Ведь он дал слово! Девушка нахмурилась и покрепче сжала луку седла. Видно, он и не думает замедлять ход. Надо самой прекращать это путешествие.

Джули сжала зубы и почувствовала вкус дорожной пыли во рту. Каждая косточка, каждый мускул ее тела болели от постоянных толчков. Несмотря на холодный ветер, струйки пота катились вниз по спине под грязной рубашкой. Но даже с этой грязью и страданиями можно было бы мириться, если бы они ехали в обратном направлении. Как только этот толстокожий истукан, едущий впереди, надумает сделать привал, она заставит его повернуть.

Только одному Богу известно, чего еще не испробовала Джульетта, чтобы замедлить ход. Даже решилась упасть с лошади! Краска смущения залила щеки девушки, когда она вспомнила, как неуклюже шлепнулась на твердую землю. Джульетта Даффи не падала из седла с тех пор, как ей исполнилось пять лет! И унижение от падения было не самым худшим. Мик едва глянул на нее и тут же велел садиться верхом и двигаться дальше. Когда эта хитрость не сработала, Джули стала заставлять его останавливаться по «естественной нужде» так часто, что он просто обязан был подумать, что она умирает от какой-то страшной болезни.

И все же он не сдался. Не замедлил ход. А после каждой остановки они мчались бешеным галопом, чтобы нагнать потерянное время.

Машинально уклоняясь от низко растущих сосновых ветвей, Джульетта отметила про себя, что едва обращает внимание на местность, по которой едет.

— Дурак, — тихо простонала девушка.

Она должна запомнить дорогу! Когда ей представится случай удрать от Мика, нужно иметь хоть какое-то представление о том, как добраться до дома Тео.

«Как все странно, — думала Джули, возмущаясь его целеустремленностью, и в то же время восхищаясь им. — Этого человека никогда не мучают сомнения, он делает то, что считает нужным, не обращая внимания на остальных. Таких, как она. Если бы Мик Бентин был на ее стороне, вместе они смогли бы сделать все так, как надо».

Мик резко натянул поводья, заставляя лошадь остановиться. Джульетта уже открыла рот, собираясь узнать, в чем дело, но он поднял руку, делая знак молчать. Его взгляд настороженно скользил по узкой тропинке.

Что-то случилось. Джули с тревогой осмотрелась вокруг, отчаянно пытаясь хоть что-нибудь разглядеть, но за плотной линией леса ничего не было видно.

Холодная спираль страха начала разворачиваться у нее внутри. Неровная тропа, на которой они остановились, показалась слишком открытой и незащищенной. Везде мерещились чьи-то внимательные глаза, следящие за ними из-за деревьев.

«Может, это люди ее бабки? Уже?»

Чья-то рука мягко тронула ее икру, и Джули подпрыгнула от испуга, не сообразив сразу, что это Мик. Он стоял рядом с ее лошадью, поднеся указательный палец к губам.