Стараясь оцарапать или ударить побольнее, Джули посмотрела на него сверху вниз. Но вместо ожидаемого гнева увидела на его лице лишь усталую улыбку.

— Я предупреждал тебя, Жу-лет-та, — сказал он твердо, — ты едешь в Техас.

Она высвободила левую ногу и сильно ударила его в живот. Он что-то проворчал и слегка поморщился.

— А я сказала вам, синьор Мик, я не смирюсь с этим так легко!

Несколько минут этот большой сильный мужчина смотрел на нее не отрываясь. Девушка заметила на себе его пристальный взгляд и непроизвольно успокоилась, разглядев в нем что-то иное, чем злость и веселость, к которым уже начала привыкать.

Его руки на ее талии вдруг стали тяжелыми, как камни. Жар, исходивший от его тела, передался ей, стало трудно дышать…

…Все кончилось так же быстро, как и началось. Пелена спала с глаз, и Мик посмотрел вокруг.

— Легко или трудно, — сказал он глухим голосом, — ты свой выбор сделала!

Он легко перебросил ее через плечо и положил свою, словно свинцом налитую, руку поперек ее ног, чтобы она не смогла брыкаться.

Упершись ладонями в его широкую спину, Джули немного оттолкнулась.

— Отпусти меня!

— Нет, мадам! Я чертовски устал для того, чтобы снова тащиться в лес, когда у тебя возникнет желание побегать!

— Хорошо! — крикнула она и стукнула его кулаком по спине. — Даю слово, что не убегу больше этой ночью.

Он встал, как вкопанный, потом хорошенько шлепнул ее по заду. Джули бесполезно дернулась в его руках.

— Bruto barbudol[1]

— Право, не уверен, хочу ли я знать, как ты меня только что назвала…

На Мика обрушился стремительный поток испанской речи, но тот пропустил его мимо ушей.

— Я не собираюсь обижать тебя, ты знаешь это. Я поймал тебя, и на этом точка.

— Ты ударил меня!

— Да, мадам, и считаю, что поступил правильно. — Он направился назад, к стоянке. — К тому же и ты была со мной не особенно мила, — Бентин шевельнул плечами, чтобы тяжесть ее тела распределилась ровнее.

— Я обещаю не шлепать тебя больше, если ты перестанешь бить меня. Это не подобает леди.

— Не подобает леди! — Джули вся изогнулась, отчаянно пытаясь освободиться из рук, сжимающих ее, как тиски. — А ты обращаешься со мной, как с леди? Разве леди можно таскать на себе, как мешок с зерном?

— Может быть, и нет. Да только это не относится к таким леди, которые кладут наркотик мужчине в кофе, а потом крадут его лошадь. — Покачав головой, Мик слабо улыбнулся.

«Дьявол, один глоток этого чертова пойла — и он сразу понял, что что-то там не так! И не понадобилось много времени, чтобы догадаться, что именно. Единственное, чем она могла воспользоваться, была настойка опия, которую доктор оставил для Триба. У нее не хватило бы времени найти что-то другое».

«О, он был слишком доверчив с ней. Разливая кофе, она притворилась, что собирается пить его тоже, превосходно посидела с чашкой в руках, болтая с ним, как с любимым дядюшкой, пришедшим в воскресенье на обед, и — подумать только! — даже не подумала о том, чем для него может закончиться этот ужин. Ведь она могла запросто убить его!

Да и ему впредь тоже будет наука. Кто бы мог подумать, что Мик Бентин так засмотрится на чудные голубые глаза, что их хозяйка сможет положить наркотик в кофе, а он заметит это только тогда, когда ангелы уже начнут готовить ему мягкую постельку в раю. О, Господи! Если его братья когда-нибудь узнают об этом — они не дадут ему прохода своими насмешками!»

Мик ступил в освещенный костром круг и не особенно аккуратно опустил на землю свою ношу.

Джули взглянула на него, осторожно потирая зад.

— Сиди здесь, пока я расседлаю лошадь!

Закончив, он вернулся к огню и сел напротив.

— Ты провел меня, — прошептала она, наконец.

— Да, мадам, конечно. Как раз это я и имел честь сделать!

— И ты гордишься этим?

Мик взглянул на нее. Ее слова прозвучали удивленно. Стараясь не смотреть ей в глаза, он ответил:

— Да, черт возьми!

Она глубоко вздохнула и открыла было рот, чтобы сказать какую-то колкость, но он оборвал ее.

— Послушай, Жу-лет-та, а что, собственно, мне оставалось делать? Продолжать пить мерзость, которую ты мне дала, даже зная, что тут что-то нечисто?

— Но я…

— Поэтому я вылил ее, когда ты отвернулась, и позволил тебе думать, что выпил две чашки…

— Ты обманул меня!

— Да, но начала эту игру ты!

— Ха! — Джули скрестила руки на груди и вызывающе вздернула подбородок. — Я не обманывала тебя. Я предупреждала тебя, что постараюсь убежать. — Она пожала плечами и мотнула головой. — И не моя вина, что ты не поверил мне.

Его глаза сузились.

— Что ж, хорошо, теперь я верю!

— И что из этого?

— А то, мадам, что больше у вас не будет шансов удрать! Ты и я, мы едем в Техас, и тебе лучше с этим смириться!

— Но…

— И никаких «но», леди! Так и будет!

— И как же ты думаешь удержать меня от бегства?

Джули наклонилась к нему и иронично усмехнулась:

— Собираешься связать?

Мик какое-то время изучающе смотрел на нее. Несмотря на то, что эта девчонка сводила его с ума своими выходками, он восхищался ее характером. Но, «восхищаться» и «верить» — совершенно разные вещи. А он не настолько глуп, чтобы поверить ей еще раз!

— Неплохая идея, мадам. Пожалуй, это не самый худший выход.

Ее глаза расширились, рот приоткрылся.

— Ты не сделаешь этого!

— Верно, не сделаю, хотя искушение велико, — Мик усмехнулся и встал. Сделав два больших шага, он подошел сбоку и упал перед ней на колени.

— Что ты делаешь? — девушка осторожно отодвинулась назад.

Лицо Мика медленно расплылось в улыбке:

— Я собираюсь привязать тебя так, чтобы ты и шагу не могла ступить без моего ведома.

Джули отпрыгнула от него; видно было, что она здорово нервничает. И вдруг Мик увидел в ее глазах такой страх, что невольно почувствовал отвращение и к ней, и к себе. Дьявол, еще ни у одной женщины не было причин так уж бояться его! За то время, что они провели вместе, можно было это понять!

И пусть он сходил с ума от нее, он ни разу не дал повода вести себя так. Конечно, она, может быть обеспокоена его бесцеремонностью в отношениях с ней… Достаточно было одного взгляда на ее испуганное лицо, чтобы понять, что это действительно так. Мик встал и задумчиво почесал бороду. — Хотел бы он сказать, что даже не думал об этом, но… Это была бы ложь.

Возможно, и она догадывалась об этом. Вероятно, поэтому так испугалась?

В конце концов, Мик Бентин не такой мужчина, чтобы заставить женщину… О, Господи!.. И менее всего ее.

Мик присел на корточки и потряс головой.

— Да не смотри ты на меня такими бешеными глазами! — сказал он резко, заставляя себя избавиться от пьянящих фантазий. — Нет ни малейшего повода, черт возьми, так бояться меня. Единственное, чего я хочу, так это привязать тебя к себе покрепче.

Джули с размаху села на землю и, сжав губы, сердито уставилась на него.

«Теперь она оскорбилась!» — подумал он устало. — «Как, однако, женщина может действовать человеку на нервы!»

— Что ты имеешь в виду? — спросила девушка, наконец, сузив свои голубые глаза.

Усталый, разочарованный и слегка ошалевший, Мик едва мог соображать. Поэтому выпалил первое, что пришло на ум:

— Я имею ввиду, что ты женщина с дурным характером. До того, как я встретил тебя, я считал, что Хелли — самая упрямая женщина в мире. Но, леди, вы перещеголяли всех!

— С дурным характером?!

— Да, мадам. Вы никого не слушаете, кроме себя. Вы ничего не хотите понимать, кроме собственных капризов. И вы ни о чем не хотите думать, кроме того, как получить то, чего желаете! — Он быстро перевел дыхание, — и кое-что еще: пока мы с вами тут…

— Ты слишком много говоришь, черт возьми!

Было видно, что его слова задели девушку. Короткая вспышка гнева сверкнула и быстро угасла. Ее пухлые губы были так сердито поджаты, что, казалось, она прикусила язык, чтобы не отвечать ему. Джульетта сидела, по-индейски скрестив ноги и выпрямив спину, будто проглотив лом. Ее большие голубые глаза смотрели ему прямо в душу. Он ощущал ее взгляд так же реально, как камни, на которые присел. Мик почувствовал себя немного виноватым. Если бы он не знал, насколько обманчив пристальный взгляд этих голубых глаз, то мог бы поклясться, что задел ее чувства. Но он знал. Поэтому, не обращая внимания на легкие угрызения совести, молчал, ожидая, что она скажет.