Не смею все мечты вложить я в стих,

И все ж его ласкаю и лелею…

Но громко повторить среди других

Не смею.

И вот теперь, пред чем благоговею,

Несу на шум базаров городских…

Не осмеять ли детскую затею?

Не смею.

О, если б был, кто книгу дум моих

Прочел, постиг и весь проникся ею…

Хотя б на миг!.. Но верить в этот миг

Не смею.

4 декабря 1898

Я люблю высокие дома,

Где небо чуть светит у крыши,

Я люблю высокие дома,—

И тем больше люблю, чем они выше.

Мне грезится город, как дом,

Вместо улиц — стеклянные своды,

И высятся этаж за этажом,

Сады, и залы, и переходы.

Мечтая о таких домах,

Я охвачен волнением странным,

Это бред о грядущих веках,

О человеке ином, но желанном.

О, я люблю высокие дома,

Где небо чуть светит у крыши,

Я люблю высокие дома,

Тем больше люблю, чём они выше.

22 декабря 1898

Я в высокой узкой башне,

Кто меня привел сюда?

Я в высокой узкой башне

Гость — надолго, гость — всегдашний,

Узник навсегда!

Помню горы, лес и поле,

Все раздолие дорог.

Помню горы, лес и поле,

Где по воле, где на воле

Я скитаться мог!

Помню быстрые ночлеги

В шалаше иль у костра.

Помню быстрые ночлеги;

Ночи ласки, ночи неги!

Хохот до утра!

Кто возвел меня высоко,

Двери запер кто за мной?

Мир — внизу, во мгле — далеко,

Здравствуй, жизни одинокой

Подвиг роковой!

1898

Март! Пора нам жить наруже!

Как бегут ручьи из пены!

Но недвижны в полной луже

Опрокинутые стены.

Много шумов, много звонов,

Мчатся конки, как живые.

И стоят без капюшонов

На постах городовые.

19 марта 1899

Как силы светлого и грозного огня,

Как пламя, бьющее в холодный небосвод,

И жизнь, и гибель я; мой дух всегда живет,

Зачатие и смерть в себе самом храня.

Хотя б никто не знал, не слышал про меня,

Я знаю, я поэт! Но что во мне поет,

Что голосом мечты меня зовет вперед,

То властно над душой, весь мир мне заслоня.

О, бездна! я тобой отторжен ото всех!

Живу среди людей, но непонятно им,

Как мало я делю их горести и смех,

Как горько чувствую себя средь них чужим

И как могу, за мглой моих безмолвных дней,

Видений целый мир таить в душе своей.

2 августа 1899

На середине жизненной дороги

Ты встретишь мост, свободно изогнутый,

Его столбы властительны и строги,

Его черты в самих себе замкнуты.

Но не прельстись их торжеством над бездной.

Не восходи на лестницы крутые:

Там путь проложен — каменный, железный,

И он уводит в области пустые.

Нет! Не пленись безжизненным покоем,

Останься верен избранной дороге.

И будешь счастлив ты дождем, и зноем,

И вечной близостью к земной тревоге.

2 августа 1899

Люди! Вы слышите:

Звон похоронный?

Что же вы дышите

Леностью сонной!

Что же в беспечности

Радостей ждете!

Голоса вечности

Не узнаете?

Пробудитесь, уходите

Прочь от башен и дворцов,

Прах сандалий отрясите

За порогом городов.

Мы уйдем в глухие степи,

Убежим в ущелья гор,

Там в тиши, как в тайном склепе,

Спрячем, скроем свой позор!

Человек был в нас унижен,—

Душу вновь мы обретем

В тишине пустынных хижин,

В дебрях скал над шалашом.

Пусть на улицах, у зданий

Стонут сосны и трава,

Бродит зверь в немом тумане,

Кличет филин и сова.

Пусть разрушится твердыня

Строгих башен и дворцов.

Лучше, братья, нам в пустыне,

За порогом городов.

Братья! вы слышите:

Звон похоронный?

Что же вы дышите

Леностью сонной!

Что же в беспечности

Радостей ждете!

Голоса вечности

Не узнаете?

29 августа 1899

Под навесом темной ели,

На ковре из мягкой хвои,

Оба друга рядом сели —

И теперь их в мире двое.

Души их трепещут жаждой

Прошлой жизнью поделиться,

Обменяться думой каждой

И в одно сознанье слиться.

Ищут речи, — не находят,

Гладят ласково друг друга

И с тоской бессильной бродят

В стенах замкнутого круга.

29 августа 1899

Я люблю в твоих стихах

Смутный сумрак, жадный страх,

Вспышки всемогущих слов

И тяжелый стук оков.

Я люблю в твоих стихах

Ветра перелетный взмах,

Ширь пространства до конца,

Трепет страстного лица.

Я люблю в твоих стихах

Колыханье трав на мхах,

Под звенящий звон волны

В мире звучной тишины.

Сентябрь 1899

А сколько радости и неги

В бегущих медленно часах!

Следов доискиваться в снеге,

Взметать на лыжах белый прах.

Найти медвежий путь, тропинку,

Сидеть у проруби весь день,

Пока в воде разрежет льдинку

Тяжелой головой тюлень.

Владея радостной тревогой,

Готовый жить и умереть,

Встречать уверенной острогой,

Когда подымется медведь.

И пировать под крышей снежной,

И охранять под снегом челн,

И ждать, что океан безбрежный

Опять раскинет гребни волн.

23 сентября 1899

Будущий век,

Тебе посвящаю я песни!

По теченью невидимых рек

Все быстрей, все смелей, все чудесней

Уплывает вперед человек.

О, времен потрясающий бег!

Словно тает мучительный снег,

Словно гаснут узорища песни,

Словно никнут виденья чудовищ…

Уплывает вперед человек

В мир цветов и весны,

В мир всеобщей волны,

Предугаданных смутно сокровищ.

Я грядущее люблю,

Я грядущему молиться

Никогда не устаю.

Я хочу

Верить белому лучу,

В блестках искристых дробиться,

Каждым мигом насладиться.

Жизнью мировой дышать —

И холодной властью мысли…

Дням, что в вечности нависли,

Как словам, повелевать!

Но жалкие мечты! кругом и отовсюду

Видения идут — герои, короли,

Поэты властные, избранники земли,

И вопят, и зовут! о нет! не верю чуду!

И я, как все, томиться осужден

В цепях веков и в тягости времен!

Октябрь 1899