Искажённые сведения поступали, в частности, от морского министра Пальмшерны. Вечером 19 февраля он заявил, что, по только что полученным им данным, шюцкор Усикаупунки разгромлен, русские части захватили Годбю и перерезали дорогу на Финбю. Если части шюцкора не поднимутся на шведские суда, доказывал министр, они будут полностью уничтожены.

Вообще говоря, шведы очень сильно давили на шюцкор Усикаупунки. С одной стороны, капитан Фабрициус располагал письменным заверением шведов, что они не будут вмешиваться в его действия и, таким образом, он обязан подчиняться исключительно приказам своего главнокомандующего, но, с другой стороны, у капитана не было связи с моей Ставкой. 21 февраля, получив от шведов ложную информацию, он посчитал необходимым подписать предложенный ему «договор о согласии». По этому договору шюцкор должен был сдать шведам оружие — и своё, и захваченное у русских, — покинуть Аландские острова, добраться на шведских кораблях до Стокгольма и вернуться в Финляндию через Хапаранда. При этом в Хапаранда шюцкор мог получить своё собственное оружие обратно. Русские также должны были покинуть Аландские острова, но им отводился на это пятинедельный срок и предоставлялась возможность перебросить в Турку свои военные склады. А 22 февраля на Аландских островах высадился шведский оккупационный корпус.

Вернувшись в Финляндию, шюцкор из Усикаупунки — его стали называть теперь «батальон города Турку» — принял доблестное участие в боях близ Сатакунта. Его командир, капитан Фабрициус, по своей личной просьбе предстал перед военным трибуналом и был оправдан.

Шведы оставались на Аландских островах почти два с половиной месяца — до 16 мая, хотя у них не было даже мнимой причины задерживаться там после 5 марта, когда передовые части немецкого вспомогательного корпуса разоружили на этих островах последние русские части.

Для подтверждения того, что Аландские острова остаются в составе государства и Финляндия сохраняет на них суверенные права, я отправил туда в качестве военного губернатора полковника фон Бонсдорфа.

На первом этапе наша освободительная война носила, скорее, партизанский характер, и те, кто с энтузиазмом отправились сражаться за свободу, похоже, верили, что победа будет добыта именно таким путём. Однако на самом деле главную цель можно было достичь только организованным наступлением. Для этого нам требовалась армия, а чтобы её создать и успешно ею командовать, в первую очередь был нужен штаб.

Для организации штаба не хватало подготовленных специалистов. Как я уже упоминал, после захвата Васы я сделал заявление, в котором призвал на помощь добровольцев из Европы. Однако ещё ранее я послал в Стокгольм специального курьера. Он должен был объяснить шведским добровольцам, что нам особенно необходимы офицеры, имеющие опыт работы в генеральном штабе.

10 февраля в моей Ставке, которая в то время находилась в Сейняйоки[11], появилось пять шведских офицеров. Это были полковник Эрнст Лидер и капитаны Г.М. Тёрнгрен, граф В.А. Дуглас, Хенри Пейрон и К. Петерсен. Вскоре прибыло ещё несколько человек. Во время освободительной войны в списках финской армии числилось 84 шведских офицера, из них 34 — кадровых.

Было совершенно ясно, что моей Ставке предстояла широкая деятельность, поскольку иных высших военных учреждений не существовало. Правительство создало в Васе комитет по военным вопросам, руководителем которого стал сенатор Фрей, однако этому учреждению не хватало компетентности и сил для решения организационных и материальных вопросов. Деятельность Ставки прекрасно охарактеризовал Хенри Пейрон (в будущем генерал-майор):

На этих принципах за несколько недель была создана организация, структура которой нашла отражение в приказе главнокомандующего № 10. Ставка делилась на четыре штаба по следующей схеме:

I. Генеральный штаб.

1. Отдел главного квартирмейстера. А. Оперативный отдел. В. Информационный отдел. С. Отдел связи. D. Топографический отдел.

2. Канцелярия.

3. Отдел личного состава.

4. Комендатура.

II. Штаб вооружений.

1. Начальник стрелкового оружия.

2. Начальник артиллерии.

III. Этапный штаб.

1. Интендантский отдел (ему подчинялись районные интенданты).

2. Транспортный отдел.

3. Санитарный отдел.

4. Почтовый отдел.

5. Телеграф.

6. Полицейский отдел.

7. Инженерный отдел.

Позднее к ним присоединились: командование освобождёнными районами, отдел военных трофеев и ремонтная бригада.

IV. Главное ведомство по военному обучению.

Начальником генерального штаба был назначен капитан (позднее генерал-майор) Ёста Теслёф. Первым заместителем главнокомандующего стал один из самых активных членов военного комитета ротмистр (позднее генерал-лейтенант) Ханнес Игнациус. Он деятельно участвовал в политической жизни и был ближайшим ко мне человеком, который лучше всех разбирался в общих вопросах. Штаб вооружений, в задачи которого входило приобретение оружия и боеприпасов, их складирование, обслуживание и распределение, возглавил полковник (позднее генерал-майор) А. фон Рехаусен.

За скромным названием «этапный штаб» скрывалась большая организация, которая занималась вовсе не только «этапами» — под этим словом следует понимать тыловые службы армии. Начальник этапного штаба решал, главным образом, те вопросы, которые в мирное время возлагаются на министерство обороны и подчинённые ему учреждения. Однако и это было ещё не всё. В тех сложных условиях, в которых мы находились, этапному штабу приходилось вмешиваться — либо непосредственно, либо через своих представителей в районах — ив гражданское управление страной. Начальником этапного штаба стал очень уважаемый промышленник, майор (позднее пехотный генерал) Рудольф Вальден. Военное обучение было доверено генерал-майору Паулю фон Гериху.

Первейшей задачей Ставки было создание единой армии из наиболее боеспособных частей. Сначала следовало сформировать части из отделений шюцкора. Однако в условиях, когда резервы практически отсутствовали, их нельзя было снимать с фронта, а проводить реорганизацию во время боевых действий невероятно сложно. По мере возможностей мы стали формировать из шюцкора подразделения — батальоны и полки, — которые подчинялись бы единому командованию, и довольно скоро поняли, что этот процесс займёт очень много времени. Только в апреле нам удалось собрать из шюцкоровцев десять регулярных полков.

Хотя я должен признать, что отдельные подразделения шюцкора вели очень храбрые действия в первые недели войны, тем не менее, нельзя не отметить их весьма странные представления о военной дисциплине. Иллюстрацией может послужить небольшой пример, в котором содержится, кстати, и толика юмора. В один из дней, когда на фронте было относительное затишье, «лапуаское соединение», располагавшееся тогда в Вилппула, пожелало посетить сауну — причём, конечно же, у себя дома, в Похьянмаа. Мужчины сдали оружие в штаб фронта и сели на поезд, направлявшийся в Лапуа. Через два дня они приехали обратно, забрали своё оружие и как ни в чём не бывало вернулись на позиции. К счастью, подобные вещи случались достаточно редко.