Я ухватился за тонкую материю ее платьица где-то на уровне талии и слегка потянул на себя.

— Оставьте меня в покое! Вы, чудовище! — истошно завопила она.

— Если будете дергаться, мисс Вудроу, — вежливо предупредил я, — ваша одежда будет разорвана в клочья. Вам виднее, что после этого останется на вас...

Вместо ответа, мисс Вудроу испустила отчаянный вопль и позволила мне вежливо проводить ее в дом. Когда мы добрались до гостиной, я разжал пальцы и выпустил скомканную ткань мини-платья. Затем резко толкнул ее в кресло. Растерянно хлопая ресницами, Дафна в недоумении молча глядела на меня.

— Пойду накину что-нибудь на себя, — спокойно сообщил я. — А вы, пока меня не будет, коротайте время, размышляя о Войне за независимость.

Очень скоро, успев только влезть в легкие брюки и тонкую спортивную рубашку, я вернулся. Брюнетка оставалась в кресле, на ее нежных щеках горели два багровых пятна.

— Могу я предложить вам чего-нибудь выпить? — спросил я.

— Знайте, я считаю вас самым грубым, самым неотесанным мужланом, которого я имела несчастье встретить на моем жизненном пути, — проговорила она хриплым голосом. — Я просто в шоке. Поэтому сделайте мне порцию скотча с водой.

Я смешал ей порцию виски, перенес стакан с моим любимым «Томом Коллинзом» поближе к дивану и удобно устроился напротив нее.

— Я пришла сюда из-за нашего с вами телефонного разговора, мистер Холман, — начала она.

— Рик, — поправил я.

Девушка прикрыла глаза, как будто собиралась с силами.

— Если бы это не было вопросом жизни или смерти, ноги бы моей здесь не было. Особенно после вашего беспардонного поведения и тех оскорблений, которые вы мне нанесли. Сама мысль о том, что я могу зайти так далеко, что назову вас по имени, была просто смехотворной. Если не сказать больше — отвратительной. Надеюсь, я ясно выразилась?

— В основном, да. — Я не стал спорить. — На это я могу лишь сказать, что если вы просидите еще немного вот так, замысловато скрестив ножки, то, бьюсь об заклад, вряд ли сможете когда-нибудь ходить.

— Вот ведь что интересно, — кисло-сладким тоном произнесла она, — в Америке мужчины всегда чувствуют себя в своей тарелке, едва лишь дело доходит до совершенной пошлости и вульгарности.

— Такое уж наше счастье, — самодовольно, ухмыльнулся я. — А кстати, что за вопрос жизни или смерти, — о котором вы так мечтали со мной поговорить?

— В телефонном разговоре вы спросили, что я делала в доме Винса Манатти прошлой ночью, — сказала девушка. — Тогда я ответила, что и близко к нему не подходила. И это было чистейшей правдой. Помните, вы интересовались, нет ли у меня двойника. Женщины, которая могла бы воспользоваться моим именем. Что вы имели тогда в виду?

— У Манатти в доме живут две девушки, — ответил я. — Они-то и рассказали мне о молодой англичанке по имени Дафна Вудроу, которую накануне вечером привез Манатти. Девицы даже встревожились, опасаясь, что гостья может составить им конкуренцию.

Словно забыв о моем присутствии, Дафна Вудроу с озадаченным видом покусывала свою вульгарную нижнюю губку.

— Даже не представляю, кому понадобилось связывать мое имя с таким человеком, как Винс Манатти!

— Только меня об этом не спрашивайте, — пожал я плечами.

— Я только хотела помочь Анне, — тихо сказала она. — Что же мне теперь делать? Ума не приложу! — Девушка испуганно передернула плечами. — Винсент Манатти — настоящее чудовище, мистер Холман!

— Прежде чем взяться за это задание, я заключил с Манатти сделку: поставил ему условие, — сказал я. — Если я отыщу Анну, но она не захочет вернуться к нему, я не буду ее принуждать. Оставлю все как есть. Это вас успокоит?

— Может быть. — В ее голосе все еще звучали нотки неуверенности. — Мне нужно все хорошенько обдумать.

— А пока вы думаете, ответьте мне на один вопрос, — попросил я. — Каким образом вы узнали, да еще так быстро, что Манатти заручился моей помощью?

Ее темные глаза расширились от изумления.

— Вы страдаете потерей памяти, мистер Холман?

— До сих пор что-то не замечал, — усмехнулся я. — Может, поясните, откуда вы взяли эту чепуху в отношении моей памяти?

— Неужели же вы все забыли?! — воскликнула Дафна. — Вы же сами сегодня позвонили мне в отель два часа назад!

Я с силой стиснул зубы и чуть не прикусил себе язык.

— Допустим, я забыл об этом. Точно так же, как вы позабыли, что в ту ночь были у Манатти.

— Хотите сказать, что это не вы звонили? — Девушку пробрала нервная дрожь. Стараясь унять ее, она сжала зубы.

— Именно так, — подтвердил я. — Но ради всего святого, скажите же, что я вам говорил?

— Вы были очень грубы со мной! Начать с того, что сразу же обозвали меня безмозглой английской курицей.

Потом заявили, что Анна просто одурачила меня и сейчас находится на пути в Иглс-Рок. А я, дескать, могу до седых волос сидеть в Лос-Анджелесе в ожидании, когда она вернется. Сказали, что с таким же успехом я могу лететь следующим же рейсом в Рим. А потом швырнули трубку.

— Иглс-Рок? — переспросил я.

— Поместье Акселя Барнаби, — пояснила Дафна. — Я слышала, что оно больше похоже на крепость. Разве Манатти вам ничего не говорил?

— Да нет, впрочем, как и о многом другом, — сказал я. — Так почему все-таки позднее вы перезвонили мне, да еще наговорили кучу всякой чепухи? О том, например, что Анна благополучно уехала и сейчас, мол, наслаждается тишиной и покоем?

— Потому что сразу же после разговора с вами мне позвонила Анна и уверяла, что все идет, как мы договорились. Поэтому я и решила позвонить вам и сказать, что мне известно, как вы пытались меня обмануть, сообщив об Иглс-Рок. Но ведь это не вы звонили мне в первый раз и рассказали об этом? — Она снова принялась кусать нижнюю губу. — А теперь я вообще не знаю, что и думать. Кто мог назваться вашим именем? Значит, есть кто-то, кто работает на Барнаби... И именно он похитил Анну. Он также легко мог заставить ее позвонить мне, чтобы заморочить мне голову. Не так ли?

— Думаю, вы правы, — признал я. — Сейчас мне уже кажется, что в этом деле нет невозможного!

Дафна опустила голову и с удивлением обнаружила, что правой рукой все еще сжимает стакан с виски. Она словно недоумевала, как это он там оказался. Потом сделала из него маленький глоток.

— Думаю, я приняла правильное решение, мистер Холман, — тихо произнесла она. — Не знаю, что нужно делать в такой ситуации. Но пока я вынуждена довериться вам.

— Спасибо вам огромное! — Я щелкнул каблуками.

— Мне кажется, я знаю, где сейчас Анна, — продолжала она. — Или, по крайней мере, где она должна быть.

Если, конечно, кто-то не заставил ее наплести мне кучу небылиц.

— Итак, где же она? — нетерпеливо спросил я.

— Погодите, мистер Холман. Я пока еще не верю вам До конца, — перебила она. — Лучше давайте сейчас сядем в вашу машину, и я буду указывать, куда ехать.

— Ваша взяла, — мрачно процедил я.

Залпом допив содержимое стакана, я был готов сопровождать даму. Дафна Вудроу обвела растерянным взглядом комнату, сделала последний глоток и поставила стакан на маленький столик возле кресла. Затем хотела встать, и тут вдруг на ее лице отразилось отчаяние.

— В чем дело? — проявил я участие.

— Ноги свело, — едва прошелестела она. — Я не могу развести ноги!

— Может быть, я смогу помочь? — отважился предложить я.

По гневному выражению ее лица я легко догадался, что моя помощь — это как раз то самое, что она примет в последнюю очередь.

Между тем девушка сделала неимоверное усилие, и лицо ее расслабилось, выражение страдания сменил безмолвный призыв. Но ноги оставались в прежнем скрещенном положении.

— Будьте так любезны, — взмолилась она.

Опустившись на колени возле кресла, я крепко взял ее за щиколотки. Затем осторожно потянул ноги в стороны. Однако, как ни странно, ничего не добился. Тогда, стиснув зубы, я потянул сильнее — и тянул, и тащил, но ее ноги, похоже, склеились намертво, как будто так было с самого рождения.