Глава 2 Авалон

— Авалон, тебе снятся кошмары? — спросила доктор.

Глядя на нее, я думала лишь о том, какой обычной она была. Скучной. Кто еще носит деловой костюм? Особенно бежевый.

Бежевый вообще считается цветом? У него нет характера, словно он никак не может определиться, быть ему белым, коричневым или даже желтым.

Доктор Браун. Я фыркнула. Даже ее фамилия была скучной.

Тусклые карие глаза, бездушное лицо и прямые каштановые волосы, собранные в наибанальнейший хвост.

— Авалон? — она снова попыталась привлечь мое внимание, будто заслуживала его.

— Что? — вздохнула я.

— Тебе снятся кошмары?

Я осмотрела кабинет. Деревянный стол, деревянный книжный шкаф, деревянные стулья. Некомфортно, бесцветно, тоскливо. Прямо как сама Браун.

— Да, — наконец отозвалась я в надежде, что получив ответы на свои глупые вопросы, доктор соизволит отпустить меня пораньше.

— О чем они?

— Вам снятся кошмары, доктор Браун? — спросила я.

— Да, — нахмурилась она. — Иногда.

— О чем они? — изобразила я ее безжизненный голос.

Браун прочистила горло, вероятно, поняв, как нелепо звучали ее интонации.

— Когда как. О том, чего я боюсь, или о том, что меня расстроило, — ответила она. — Авалон, снится ли тебе то, что тебя огорчило? Например, гибель твоего друга?

Уж не жестокость ли сверкала в ее глазах?

Доктор меня ненавидела.

«Она хочет убить тебя, Эви», — прошептал папа мне на ухо.

Глупая скучная сука.

Я злобно посмотрела на нее.

— Не хочешь поговорить о том, что случилось той ночью, Авалон? Как насчет того, чтобы начать с нее?

Я посмотрела на ее горло. Такое тонкое. Было бы проще простого схватить ее за шею и придушить. Интересно, появился бы тогда на унылом лице доктора Браун хотя бы намек на живость?

— Он мне не друг, — проворчала я, продолжая рассматривать ее горло. — Он пришел убить меня.

— С чего ты решила, что он хотел тебя убить, Авалон?

— Папа мне сказал, — я снова посмотрела ей в лицо, прежде чем сосредоточиться на едва заметном биении пульса под ее ухом.

Доктор Браун глубоко вдохнула, словно собиралась что-то сказать, но затем передумала и выдохнула.

— И часто ты слышишь папу? — спросила она.

— Конечно. Он меня защищает.

— Папа единственный, кто с тобой разговаривает? — нахмурилась Браун.

— Естественно, — фыркнула я. — Кому еще со мной говорить?

— А что насчет твоей мамы?

— Мама со мной не разговаривает, — я начала нервно постукивать ногой по полу. — Она оставила нас в тот день, когда покончила с собой.

— Что сказал твой папа? Как ты поняла, что это именно он?

— Он назвал меня Эви, — я улыбнулась, вспомнив свое детское прозвище, придуманное им специально для меня.

— Ты видишь своего отца, Авалон? — доктор Браун смотрела на меня глазами-бусинками, словно на посмешище. — Или он только разговаривает с тобой? Может, является тебе в каком-то образе?

— Нет, — склонив голову, я посмотрела на свои руки. — Я не вижу его. Лишь слышу голос.

— Жаль сообщать тебе, Авалон, но твой отец мертв, — осуждающе сказала Браун, и я тут же захотела ее ударить.

— Что вы пытаетесь мне сказать? — прошептала я.

— Наверное, что ты запуталась?

— Мой папа не умер, — вскочив на ноги, я со всей силы стукнула кулаками по столу. — Он говорил со мной. И он вас ненавидит. Я тоже ненавижу, тупая, скучная сука, — выкрикнула я.

Я бросилась вперед, чтобы схватить Браун и ударить лицом о ее же стол, но меня моментально поймали.

«Убей их, Эви. Убей их всех»

— Я вас убью. Я убью вас всех.

— Сумасшедшая тварь, — хохотал охранник по пути в палату, словно я специально для него устроила извращенное шоу.

Я отбивалась и кричала, но эти сволочи были слишком сильны.

Один бросил меня на койку, второй воткнул мне в руку шприц.

— Я не больна, — пробормотала я, борясь с онемением, охватывавшим все мое тело.

Я прекрасно знала, что обо мне думали. Чертова шизофреничка. Незадолго до смерти папа говорил то же самое. Упоминал, что я унаследовала мамино проклятие.

Видимо, какова мать, такова и дочь.

Но когда охранник раздвинул мне ноги и дотронулся до меня, я знала, что вот они, настоящие монстры. Те, кто заслужил проклятие.

Уйдя в себя, я услышала голос отца. Он тихо приказывал мне убить, но препарат в моих венах лишал меня сил.

Я засыпала.

Охранник продолжал меня трогать. Но я ничего не чувствовала.

«Я убью их позже»

В тот миг я хотела лишь спать.

«Обещаю, папочка, я убью их потом»