Со списком Тони сработал оперативно, не успел я плюхнуться в видавшее виды скособоченное кресло в убогой комнатке, которую снял на неделю, как в дверь застучали. «Курьерская доставка, сэр», - прозвучал ломающийся подростковый голос из-за двери - «письмо для Филиппа Имбрульи». Список был на три листа печатного текста и поначалу я пал духом, понимая, что никак не смогу разобраться с такой кучей народу, но потом обратил внимание, что женских имен в списке - раз-два, и обчелся. Если быть точным, ровно пять лиц женского пола посещали тринадцатый этаж Намато билдинг в период с 8 до 22 часов вчерашнего дня. Одно имя даже показалось мне знакомым - Сильвия Лоттвиц вошла в здание в 11 часов утра и вышла... в 9 часов вечера, поздновато чего-то. И тут я вспомнил, и холодок дурных предчувствий пробежал по моей спине. «Док, не может быть, чтобы ты оказался таким идиотом», - прошептал я тихонько. Сильвия - исполнительный директор «Моторики, лтд.», и, по совместительству, любовница нашего сенатора.

Вот дерьмо-то.

«Да нет, не может быть», - я постарался разогнать предчувствия. Кем-кем, а дураком Док не был и чувства самосохранения у него было даже в избытке. Опять же, исполнительный директор запросто может задержаться на работе допоздна - ничего подозрительного. И, утешая себя такими рассуждениями, я занялся выписыванием подозреваемых себе в записную книжку.

Анжелика Клейн, секретарша «Моторики, лтд.», пришла в 8:30, ушла в 17:00.

Луиза Монро, менеджер, «Моторика, лтд.», пришла в 8:30, ушла в 21:00.

Виктория Хардинг, менеджер, там же, тогда же.

И - Анастасия Лонг, «Моторика, лтд.», посетитель. Посетитель, значит. Очень интересно. Видимо, мисс Лонг - тоже не последний человек в этом городе, раз ее вот так вот просто пускают, несмотря на явный приказ охране. Пришла в 11:30, ушла в 12. М-да. Уже неинтересно. Минус один, по всей видимости. Так, подведем итоги. У меня - пять подозреваемых, скорее даже четыре, мисс Лонг оставим напоследок. Главная задача теперь - как-то встретится с каждой из них (во всех детективах - без опроса подозреваемых - никак). Где живет Сильвия Лоттвиц, я знал - проезжали однажды Ист-Филд по какому-то делу, и Шарки, ткнув пальцем в один из особняков, заявил: «Знаешь, кто живет в этой халупе?... любовница нашего сенатора, во как!». Особняк заметный, если понадобится - найду. На строчке Анастасии Лонг четвертой графой значился ее домашний адрес - так положено, каждый посетитель оставляет свой адрес. А вот с оставшимися тремя придется что-то придумать.

Я спустился на первый этаж и попросил у хозяина телефонный справочник. «В коридоре», - грязный палец с обгрызенным ногтем указал мне направление, - «Страницы не вырывать! Если нет бумаги с ручкой, просто запомни, мать твою так!». Я уже упоминал, что хозяин здесь просто душка?

Луиз Монро в городе оказалось просто до черта. Какого хрена бы ей было не назваться, скажем, Абигейль Мамамута? Мне было бы намного проще. Чертыхаясь, я начал переписывать всю эту армию Луиз Монро себе в записную книжку. Анжелик Клейн было тоже немало, но все же поменьше, чем Луиз Монро. А вот Викторий Хардинг было всего трое и я готов был расцеловать за это всех троих, пусть даже две из них окажутся девяностопятилетними старухами.

Убив полчаса на переписывание себе в книжку половины телефонного справочника, я поднялся к себе. «Моторика» заканчивает работу в пять вечера, а сейчас было только три так что логично было бы предположить, что нужных мне дамочек дома нет. Сначала я собирался подождать до пяти (а еще лучше, до шести, чтобы наверняка), но потом сообразил, что начать лучше прямо сейчас, если я, конечно, не собираюсь разбираться со своими Луизами до полуночи.

- Алло - Разрешите мне услышать Луизу Монро - Вы Луиза Монро? - Вы работаете в «Моторике, лтд.» - Нет? - Извините.

- Алло - Разрешите мне услышать Анжелику Клейн - Вы Анжелика Клейн? - Вы работаете в «Моторике, лтд.» - Нет? - Извините.

Я прокручивал и прокручивал свой список, повторяя одну и ту же фразу, сокращая список и возвращаясь к номерам, по которым никто не отвечал, и вычеркивая те, по которым отвечали.

- Алло - Разрешите мне услышать Луизу Монро - Вы Луиза Монро? - Вы работаете в «Моторике, лтд.» - Нет? - Извините.

Я два часа провел за этим занятием, мне уже начало казаться, что я - оживший телефонный автомат, и умею говорить только эту фразу, независимо от того, что мне ответят.

- Алло - Разрешите мне услышать Луизу Монро - Вы Луиза Монро? - Вы работаете в «Моторике, лтд.» - Нет? - Извините.

- Алло - Разрешите мне услышать Луизу Монро - Вы Луиза Монро? - Вы работаете в «Моторике, лтд.» - Нет? - Да?

Упс. Я даже некоторое сожаление испытал, у меня их еще добрый десяток оставался.

- Фитч Малковиц, добрый вечер.

Хорек, услышав свое имя из моих уст, да еще в таком контексте, неопределенно хмыкнул и пошевелился. Я замер, ожидая неизбежных воспитательных мер, но Хорек, похоже, не слишком рассердился, что я воспользовался его именем - он лишь усмехнулся, откинулся на спинку кресла и сказал ласково: «Пой дальше, птичка».

Пою, пою.

- Фитч Малковиц, добрый вечер. Вы были вчера на работе?

Показалась ли мне легкая заминка, прежде чем она ответила «Да»?

- Очень хорошо. Будьте сегодня дома, наш человек подъедет к вам задать пару вопросов.

И я повесил трубку, не слушая возражений. Так. Один адрес есть. Я почувствовал себя уверенней. Анжелика Клейн тоже вскоре нашлась, а вот симпатия к Виктории Хардинг у меня совершенно рассеялась - все три номера с этим именем оказались пустышками. Ну ладно, четыре из пяти - тоже неплохо. Для начала проедусь по этим, а потом, если возникнет надобность, можно будет попросить Тони найти адрес этой Виктории. Я прикинул маршрут. Впечатление было такое, что эти стервы специально сговорились поселиться в максимально удаленных друг от друга частях города. Я даже забеспокоился, хватит ли оставшихся у меня денег на такси. Хотя - какого черта? Там видно будет.

Я прихватил пакет с пистолетом и вышел на улицу.

Луиза Монро жила в меблированных комнатах немногим лучше тех, в которых до сегодняшнего утра обретался я. Я поднялся на четвертый этаж пешком, так как лифт не работал, похоже, уже несколько лет и нашел в грязном темном коридоре дверь с номером 449. На двери, на высоте четырех футов от пола кто-то старательно вывел при помощи краски-спрея: «Макс - урод ибучи». Я усмехнулся и нажал кнопку звонка. Дверь открыла встревоженная женщина лет тридцати пяти в махровом халате. Впрочем, с поправкой на конец недели и на усталость, ей можно было дать и тридцать. Из глубин квартиры доносились веселые детские крики.