– Милый ты куда? – пробормотал сонный голос. Юра, схватив лампу, выскочил в коридор и только там поджег ее. В свете разгорающегося фитиля ему открылась картина вселенского хаоса, царившая в трактире. Повсюду валялись черепки битой посуды, какая-то солома покрывала половину пространства пола. Рядом с лестницей на второй этаж, раскинувшись в вольной позе, возлежал Толик, крепко сжимавший в руке кружку, от него к бочке, стоявшей у стола, протянулась широкая полоса пролитого спиртного.

Юра нетвердой поступью стал спускаться по лестнице со второго этажа, и тут нога попала в какую-то склизкую дрянь, и он кубарем полетел вниз. Лампа при этом упала точьнехонько в ополовиненный бочонок с первачом.

Юра, завершивший свой полет, увидел языки синего пламени, поднимающиеся из бочонка, и широкую реку огня, быстро ползущую к Толику…

– Горим, – тихо пискнул химик, и попытался оттащить Толика от пламени, – Горим! – закричал он уже во всю силу своей глотки, вытаскивая бесчувственного трактирщика на свежий воздух. Пламя ярилось уже на лестнице, и Юра, обежав здание гостиницы, стал кричать, взывая ко всем живым, и они не замедлили посыпаться сверху.

Юра облегченно увидел свою Дульсинею, Митьку и его подругу. Которые незамедлительно поспрыгивали с небольшой, в общем-то, высоты. Потом долго искали Изю, оказалось, старый ночью уполз в свою лавку, предоставив более молодому поколению разбираться с дамами.

Вот так красиво обрисовал события Юра.

– Ну а трактирщик? – спросил я.

– Трактирщику скормили версию его собственной вины, да они не первый раз горят, так что горевал только до опохмела, а потом жизнь опять показалась в радужном цвете, они же с Изей компаньоны, у них еще лавка осталась…

Я потянулся за котелком и долил себе чайку.

– Так, мужики, у меня новости тоже есть, разборки с Совхозом придется нам отложить, – и я рассказал о наших новых заботах.

– Интересная ситуация, – сказал Юра, задумчиво поглаживая расцарапанную щеку.

– Так эти лемминги двигаются с юго-запада? Но тогда первым разорению подвергнется Совхоз, и это событие может изменить наши планы, да, а вот дальше, как они пойдут, какова ширина фронта движения? – бормотал он вроде для себя.

– Ладно, Юра, не заморачивайся, завтра с утра соберемся и поедем оборонять добро возможных союзников.

Ночью мне снилась Настя, девочка с Рябинового хутора и так мне с ней было хорошо, что утром проснулся во влажных штанах. Да-а, надо решать эту проблему.

Ребятам даже позавидовал – съездили, разгрузились, хоть подавальщицы не бог весть какой товар, но все ж облегчение. Вот еще парадокс лошадь имею, а почти все время вожу в поводу, вот как сейчас пробираемся по лесу, Ворон уже кажется, привык, и не спотыкается о каждую валежину, но все же обидно, хочется галопом по лугу или дороге, чтоб ветер в ушах и слезы из глаз от встречного воздуха. Наконец вышли из леса, и кони неторопливой рысью (я то один, а ребята на Соловую вдвоем взгромоздились), попылили напрямки к Гадючьей балке.

Подъехали к месту встречи уже заполдень, подготовительные работы уже были завершены, скрады искусно замаскированы под ветками деревьев, а сами труженики полдничали.

– Ба! Знакомые все лица. – Рядом с Ефимычем на пригорке стоял Верста, с видом полководца обозревавший в бинокль заречные просторы. Пришлось здороваться.

– А, здравствуй, здравствуй, вояка, слышали про ваши дела, у нас тоже стычка с совхозными была. Сынка совхозного старосты не добили. Вот он со своими, после разборки с твоим дедом, к нам пожаловал. Ну и получил по сусалам, пятерых положили, – хвастал рыжий.

– А своих?

– Что своих?

– Своих сколько положили?

– Да он налетел неожиданно, мы и заставы не ставили, – посмурнев, признался Верста.

– Мы тут прикинули, как оборону держать будем, – увел разговор в сторону Ефимыч. У Лосиного брода, как в самом мелком месте реки, антоновские поставили скрады, здесь самое узкое место для переправы, а дальше вдоль реки поставим цепочку дозорных…

– Нет, Ефимыч, я предлагаю конных дозорных послать на ту сторону, а напротив совхоза поставить скрытный пост где-нибудь на пригорке, хотя бы у того оврага, где мы девку с парнем допрашивали (это я Версте). Как только кабаньи мутанты дойдут до Совхоза пост нас предупредит.

– Да инициатива наказуема… Старшие согласились с моим разумным предложением и послали в дозоры нашу троицу.

Порешили – Митьке сидеть в секрете у Совхоза, а я с химиком в конном дозоре поглядывать. Ночь, блеск воды в лунном свете, и мы с Юрой едем вдоль берега на переправу, вообще река у нас не широкая, в самом узком месте у Гадючьей балки всего метров двадцать, но почти везде в два человеческих роста глубиной, поэтому и едем к Лосиному броду, Митька убежал еще днем, только сейчас наверное добрался до совхозных окрестностей. Юра в седле держится неплохо, туманно говорит, что была практика.

– А почему ты думаешь, что лемминги пойдут именно здесь, может после Степного они свернули на восток или на запад? – прервал он молчание.

– Нет, за Степным что на запад, что на восток болота и топи, так что им прямая дорога сюда, да и беженцев нет, значит лемминги уничтожили поселок. Ты лучше мне вот что скажи. Почему животные, ну хотя бы эти твари быстро расплодились после катастрофы, а люди нет, я же в книжке читал, что пятьдесят лет назад животные вымирали, а теперь вроде вымирают остатки людей?

– Ты знаешь, сколько максимально может родить детей женщина? – спросил Юра, и, видя мое неопределенное пожатие плечами, продолжил:

– Десять двенадцать, а обычно двоих, а кабаны за один помет приносят до двенадцати, а пометов этих у нее по жизни может быть десяток, или более. Похоже, эти мутанты потомки кабанов, только выросли на радиоактивной почве. Кстати та кошка, которую ты пристрелил, похоже, из тех же краев, кушала кабанчиков. Но когда они стали мигрировать, сбежала сюда. Ну а насчет других животных ты, наверное, уже понял, они тоже плодятся гораздо быстрее людей, да и не уничтожают особи своего вида, как делаем это мы.

Юра замолчал, вглядываясь в блеснувший в свете луны перекат Лосиного брода.

– Стой, кто идет? – раздался грозный окрик из кустов.

– Лемминги…

– А это ты. Степ, ну как, на разведку?

– Нет, в Совхоз, свататься…

– Что, правда? – Лысый Череп даже из кустов вылез, ну и умник.

Я приветливо улыбнулся, и спрыгнув, повел Ворона через перекат. Мы ехали по пересеченной местности в сторону Совхоза. Ночь еще не перевалила на вторую половину, когда мы услышали выстрелы.

– Так, началось, – подумал я и бросил Ворона в галоп. От поселка нас отделяло метров четыреста, и отсюда уже было видна шевелящаяся темная масса, напиравшая со всех сторон на поселок. Слышались истошные крики и одиночные выстрелы, в дальнем конце селения заработал пулемет, и смолк. Наверное, патрон бракованный попался, обычная беда автоматического оружия. Вдруг я увидел отделившиеся от общей массы фигуры людей, бегущих во всю прыть в нашу сторону, что-то мне подсказывало, что это Митька, да еще с сестрой. Не усидел стервец в дозоре, но я его не осуждал, будь это моя сестра, я поступил бы также, и я, направив Ворона к ним, молча подхватил девку поперек седла, а Митька привычно уже вскарабкался на лошадь сзади Юры и мы неспешной рысью поскакали назад к броду.

Предрассветный туман стелился над рекой, противоположный берег еще не было видно, мы, то есть дружина хутора, сидели в скраде, не переговаривались, по реке звук далеко слышно… И пока делать нечего, расскажу о последних событиях.

Митька на посту не усидел, как я и предполагал, решил разведать поближе, зная расположение дома старосты, он пробрался к нему с тыла. Новую собаку завести хозяева еще не успели, и он вполне спокойно пробрался в помещение, где содержались рабы, но найти без шума сестру не удалось. Пробираясь меж спящих девок он наступил на руку именно своей сестре. Та вскрикнула, и поднялась полная буза (Митино выражение), короче, когда выскакивал с сестрой из дома, столкнулся с молодым хозяином и, опережая не успевшего вскинуть ствол противника, врезал ему по яйцам и помчался, таща за руку сестру вдоль улицы, естественно, взбаламутив людей и собак. Он мчался по улице, вдогонку стреляли, и тут увидел серые тени, замелькавшие между домами, это были мутанты… Как он выбрался, сам не помнит, но пришлось дать пару очередей, чтоб отогнать нахальных тварей, и все же его подранили, я осмотрел глубокую рану от клыка на Митькиной ляжке, и оказал первую помощь.