— Я, посмотрел, — наконец сказал Стив. — И жалею об этом. Я знаю, это зрелище будет до конца жизни преследовать меня во сне. Я видел его, но не могу описать так точно, как это можно сделать с земными творениями. Великий, боже, это родом не из нашего мира, оно не могло быть творением нормального рассудка. Человек — не первый владыка земли. Были другие, прежде чем он появился и, они дожили до наших дней, остатки страшных минувших эпох. Быть может, и сегодня не ослаб натиск на наш мир вселенных других измерений… С незапамятных времен чародеи с помощью магии призывали спящих демонов и повелевали ими. Видимо, и ассирийский колдун вызвал демоническое создание, чтобы оно отомстило за него и стерегло нечто принадлежащее пеклу. Я постараюсь описать то, что видел. И никогда больше не будем говорить об этом. Это было огромное черное, тяжелое чудовище без четких очертаний, оно ходило, как человек, но походило и на жабу. У него были крылья и щупальца. Я видел только спину, а если бы увидел его спереди, несомненно, утратил бы разум. Тот старый араб был прав. Боже, укрепи нас — это было чудовище, которого Ксуфтлан призвал из темных глубин земли, чтобы оно стерегло Пламень Ашшурбанинала!

Можно ли представить любителя фантастики, в жизни не читавшего, не слышавшего о Жюль Верне, Герберте Уэллсе, Александре Беляеве, Иване Ефремове? Безусловно, нет. Однако имя Роберта Говарда, увы, нашему читателю (если только он не знает английского и не имеет возможности добывать «самопальные» переводы) абсолютно незнакомо. Меж тем, хотя со дня смерти Говарда прошло более полувека, он остается одним из классиков мировой фантастики, его книги переиздаются, по ним сняты фильмы, интерес к его творчеству не слабеет. А это — верный признак таланта, неподвластного бегу времени и смене поколений.

Роберт Говард начал писать в 15 лет. Первый рассказ опубликовал в 18. Умер в 1936 году тридцатилетним. Этот синеглазый техасец ростом под два метра, спортсмен и сорвиголова, кажется, всю свою недолгую жизнь оставался мальчишкой, сохранившим романтическую любовь к необычайному. Такое остается впечатление, когда читаешь его книги. Не случайно выбранный им жанр — «фэнтези».

Грубо говоря, фантастика делится на два потока. К «сайнс фикшн», научной фантастике, относятся произведения, где фигурируют звездолеты и лаборатории, космонавты и ученые, где автор стремится дать научное обоснование или не выходить за рамки нынешних научных представлений.

«Фэнтези» — нечто абсолютно противоположное, не зря слово это созвучно русскому «фантазия». Собственно, это сказка, не скованная никакими канонами, законами науки и постулатами. Здесь появляются колдуны и ведьмы, приведения и гномы, драконы и монстры, здесь все возможно и все дозволено. (Случается порой, что оба жанра смешиваются в одном произведении, но этих примеров мы касаться не будем).

Говард как раз был поклонником и творцом чистейшей воды «фэнтези», не обремененной научным фундаментом. В его книгах духи давно исчезнувших племен оберегают свои затерянные в джунглях храмы, оживают мумии, сверкают зачарованные самоцветы, герои сражаются не только мечом, но и магией, которая для них — заполним хорошенько! — является сплошь и рядом не чем-то сверхестественным, а всего лишь еще одним компонентом реального мира, не самым могучим, кстати.

Заслуга Говарда еще и в том, что он создал свой, оригинальный мир. Современная наука не располагает какими-либо точными доказательствами, что в «допотопные» времена существовали некие высокоразвитые цивилизации, что предшественником Гомо Сапиенс были иные разумные существа. Но разве истинного фантаста это может смутить? И Говард рисует читателю историю Земли 15000-20000 лет назад, когда и очертания континентов были другими, и морское дно еще не стало нынешней сушей, и могучие страны не погрузились в океан, и жива еще память о полулюдях-полузмеях, владевших планетой до появления человека. Все это абсолютно антинаучно — и чертовски увлекательно. В конце концов «Из пушки на Луну» Ж.Верна, «Плутония» В.Обручева, «Бегущая по волнам» А.Грина, «Собачье сердце» М.Булгакова вызывающе, демонстративно ненаучны, но их успеху у читателя это не помешало, как и рассказам Г.Уэллса «Колдун из племени Порро», «Неопытное приведение», А.Конан Дойля «№ 249». И потому циклы романов Говарда о Конане Киммерийце, вожде Брайне Мак-Морне, «допотопных» временах до сих пор привлекают не одних мальчишек.

За десятилетия на западный книжный рынок было выброшено астрономическое количество «фэнтези». Здесь и талантливые вещи вроде романов П.Андерсона «Танцовщица из Атлантиды» и «Три сердца и три льва» или трилогии К.Льюиса «На молчаливой планете», «Перельяндра», «Эта странная мощь». Но здесь и море чисто коммерческих поделок, имя которым — легион. Что же удержало книги Говарда на волне популярности?

Скорее всего, их доброта, гуманный посыл, вера в человека. Вполне возможно, иной рассерженный читатель может обозвать представленные в выпуске рассказы «мистикой», «сатанизмом» — примеры, увы, нередки. Хотелось бы решительно предостеречь от таких ярлыков. Прежде всею, потому что мистика — это пропаганда слепой покорности человека «высшим» силам, бессилия ею перед сверхестественным. Ничего подобного вы у героев Говарда не отыщите. Все они помнят одно — человек в силах сражаться с любым врагом и злодеем, будь это рыцарь-разбойник или злобный маг. Герои Говарда, проявляя чисто человеческое упорство и волю, борются и побеждают. Иногда — оживленного через 3000 лет после смерти злобною колдуна (роман «Час дракона»). Иногда побеждают что-то в себе, как это происходит со Стивом Кларни. Одним словом, люди остаются людьми, дерзкими и гордыми, а не игрушками «высших» сил.

Миры Говарда — это сказка, где поражение терпят злые колдуны и бесчестные авантюристы («Час дракона»), самоуверенные типы, ради холодного «научного» любопытства оскверняющие чужие святилища («Чудище на крыше»). И в полном соответствии с законами сказки смелые, добрые и благородные героя выходят невредимыми из любых передряг. Говард, несомненно, ощущал сильное влияние Джека Лондона, но это пошло ему только на пользу. Как и герои Говарда — не бездушные супермены, а благородные люди, которые всегда стоят за справедливость. Соломон Кан (герой многих рассказов Говарда) вступает в яростную и неравную схватку со злом потому, что иначе просто не умеет поступать. И Стив Кларни, в лихую минуту готовый пожертвовать собственной жизнью, чтобы спасти друга-афганца, просто не умеет жить иначе. Творческое наследие Говарда (оно огромно) служит добру и потому не стареет.

Когда-то «фэнтези» занимала весьма почетное место и в русской литературе. Прежде всего приходят на ум сказки А.С.Пушкина и повести Н.В.Гоголя, но это — лишь вершина айсберга. Вспомним «Звезду Соломона» А.И.Куприна, «Черного монаха» А.П.Чехова, сцены с чертом в «Братьях Карамазовых» Ф.М.Достоевского, «Упыря», «Семью вурдалака», «Амену» А.К.Толстого, «Графа Калиостро» А.Н.Толстого, «Штосс» М.Ю.Лермонтова, «Призраков» И.С.Тургенева. Вспомним всех поименно — В.П.Титов, A.А.Бестужев-Марлинский, А.Погорельский, О.М.Сомов, М.Н.Загоскин, А.Ф.Вельтман, В.Ф.Одоевский, И.В.Киреевский, Н.А.Полевой, К.С.Аксаков, Ф.К.Сологуб, B.Я.Брюсов, С.Т.Аксаков, А.А.Перовский, И.И.Дмитриев, Н.М.Карамзин, Г.Р.Державин, А.П.Зонтаг, В.А.Жуковский, В.И.Даль, Н.М.Языков, М.Н.Погодин, И.А.Мельгунов, Е.А.Баратынский, Е.П.Ростопчина, В.Н.Олин, Н.В.Кукольник, А.К.Жуковский. Как видим, слава и сила русской «фэнтези» в особых доказательствах не нуждается. Ее традиции продолжали в советское время А.С.Грин, М.А.Булгаков, А.П.Платонов, В.Иванов, Е.Д.Зозуля, но холодная тень «железобетонного» сталинского реализма легла и на фантастику, прервалась связь времен (к счастью, не навсегда), и даже русскую сказку пытались отменить».

Однако и в более поздние годы не переводились бдительные ловцы «крамолы». В 1969 г. критик А.Бритиков окрестил «кулацкими нападками на большевиков» фантастическую повесть выдающегося ученого А.В.Чаянова «Путешествие моего брата Алексея в страну крестьянской утопии». Ныне Чаянов погибший в сталинские годы, реабилитирован, его фантастика издана — как и роман Е.Замятина «Мы», который всего двадцать лет назад ретивые охранители умов Е.Брандис и В.Дмитриевский объявляли «антисоветским пасквилем». Фантасмагория сплошь и рядом обгоняла жизнь и постепенно перестаешь удивляться самым невероятным совпадениям — например, многие ли знают что во времена Великой Отечественной войны на территории нашего края пребывали сразу два будущих известных фантаста: С.Снегов — за колючей проволокой лагерей, А.Стругацкий — в рядах войск НКВД…