ГЛАВА 19 ЭДДИСОН

— Эддисон, дорогая, что случилось?

Уайлдер как раз повесил трубку, когда мимо прошла Бренда Блисс и случайно увидела, как я промокаю салфеткой глаза. Неожиданно она бросилась ко мне и по-матерински обняла за спину.

— Не знаю, что с тобой происходит, но в последнее время ты сама не своя.

Её слова ранили, но они были правдой. С этим нельзя было поспорить. Я была акулой. Раньше я была упорной и постоянно находилась в положении «включено», поскольку загребала под себя продажу за продажей и всё время заводила рабочие связи. Теперь же я была не чем иным, как плавучей медузой с прозрачными, выставленными на обозрение всех эмоциями, готовой мимоходом ужалить любого, кто осмелится ко мне приблизиться.

— Прости, Бренда, — я резко вздохнула и сосредоточилась на ощущении прохладного воздуха, заполнившего мои лёгкие. — Я просто стараюсь справиться с некоторыми... семейными проблемами... я не должна была позволять им влиять на мою работу, но так уж получилось.

— Почему бы тебе не убраться отсюда? Отдохни до завтра. Нет, до конца недели. Пойди и займись собой, — предложила она. Сама Бренда Блисс практически жила в офисе. Она редко говорила кому-нибудь взять отпуск, особенно с учётом того, что отпуск в мире недвижимости был неоплачиваемым. Если мы не работали, то не было продаж, и агентство Бренды Блисс теряло деньги. — Я хочу, чтобы ты вернулась сюда в понедельник полной энергии. Я хочу увидеть девушку, которую наняла. Девушку, которая очень скоро собирается обогнать всех риэлторов Манхэттена…

Она мне подмигнула и, прежде чем выскользнуть и покинуть мой кабинет, одарила доброй, сердечной улыбкой. Я выключила ноутбук, заперла стол, собрала вещи и отправилась домой.

— Привет, Коко? — я шла домой, но, позвонив сестре, на полпути резко развернулась и направилась обратно в центр города. Я чувствовала себя так, словно у меня из-под ног выбили почву, и была уверена, что она услышит это в моём голосе. — Можно мне приехать?

— Конечно, — сказала она. — Я только что вернулась с занятий горячей йогой, но уже дома. Мне нужно запрыгнуть в душ, но ты можешь просто прийти.

К тому времени, как я приехала, на плите уже свистел чайник, а Коко порхала по кухне, вытаскивая из шкафа керамические кружки и одновременно вытирая волосы полотенцем из микрофибры.

— У меня есть зелёный чай с лимонником, который ты любишь, — она налила мне в чашку горячей воды и разорвала обёртку с чайного пакетика.

— Спасибо, Ко.

— О чём ты хотела поговорить? — её голубые глаза изучали меня. — Подожди. Кажется, я знаю.

Я ожидала, что она закатит глаза. И посоветует быть жёстче. Станет настаивать, что всё сделано правильно, и боль скоро пройдёт. Но вместо этого она забралась рядом со мной на барный стул и положила мокрую голову мне на плечо.

— Ты уже не та, — сказала она. — С тех пор как ты порвала с этим парнем. С нашим новым сводным братом, — она заключила ненавидимое мной слово в воздушные кавычки. — Я скучаю по тебе. По той девушка, какой ты была рядом с ним. Тогда ты был счастливой. А сейчас ты больше не счастлива.

Я наклонила голову к плечу, и моя щека коснулась её мокрых волос.

— Я так по нему скучаю, Ко.

— Ты до сих пор с ним работаешь? Продаёшь ему недвижимость?

— Технически – да. Но думаю, что больше не должна. Видела бы ты его сейчас. Он тоже сам не свой. Как будто его заменили... более тёмной версией. Как будто его сердце почернело. И всё это моя вина.

— Ш-ш-ш, — сказала Коко, садясь прямо. — За это ты можешь поблагодарить Тэмми Линн, это она вышла замуж за какого-то случайного парня, который вдруг оказался отцом Уайлдера. Умеет она выбирать.

— Просто я не могу привыкнуть к тому, что она сейчас так счастлива. Я никогда её такой не видела. Она вдруг стала той мамой, о которой мы всегда мечтали.

— Это ненадолго. Ты же знаешь, что всё это игра. Она притворяется, что ей на нас не плевать, потому что так хочется Винсу.

Я поднесла настоявшийся чай ко рту, сначала подула, а потом сделала осторожный глоток.

— Знаешь, я могла бы подождать, пока всё это не закончится, и она не разведётся с Винсом, но кто знает, когда это случится? За последним парнем она была замужем три года. Уайлдер не станет ждать три года.

— Он поедет во Флориду? — надо полагать, Коко решила сменить тему.

Моё сердце бешено заколотилось, и я поставила чашку.

— Я об этом не думала. Понятия не имею. Сомневаюсь.

— Почему это? — Коко в последний раз взлохматила полотенцем волосы и расчесала их пальцами.

— Я сказала ему, что мне нужно пространство.

Она поджала губы и глубоко вздохнула.

— Я очень надеюсь, что мама разведётся с Винсом. Ненавижу видеть тебя такой грустной. Когда грустно тебе, мне тоже грустно. И я так близка к тому, чтобы сказать тебе просто, блядь, возвращайся к нему.

— Но твоя карьера, — возразила я. Если мои отношения с Уайлдером будут иметь какие-нибудь негативные последствия для её карьеры, я никогда себе этого не прощу. Будучи её сестрой, я не могла так с ней поступить. И если скандал, возникший из-за связи между сводными братом и сестрой, разрушит её карьеру, то я буду следующей. — Я не собираюсь подвергать опасности твоё будущее. Я люблю тебя, Коко. И так с тобой не поступлю.

—Я высоко это ценю, — в её голосе послышался кентуккийский акцент. Она рассказывала мне раньше бесконечные истории об определённой части журналистов и сторонниках Сюзанны Джетро, которые были готовы на всё, лишь бы заполучить хоть кусочек грязи, способной её уничтожить. — Хотя это не сделает меня счастливой, я скажу тебе это. Ты не думала поговорить о нём с мамой? Может, признаешься и расскажешь ей, почему ты так странно себя вела в ресторане? Кто знает. Возможно, она решит на этот раз поставить счастье дочери превыше своего.

— Она любит Винса. Я не могу просить маму его бросить.

— Она не заслуживает такую дочь, — Коко подняла брови. — Ты справляешься с этим намного лучше, чем я думала.

В моей голове вспыхнули слова Уайлдера: «Ты вся такая святая, Эддисон… и это твоя хренова проблема»

* * *

Две недели спустя…

Я отправила Уайлдеру по электронной почте несколько предложений, но не получила ни одного ответа. Даже послала ему несколько рекомендаций для новых агентов. По-прежнему ничего. Я предположила, что это был его способ дать мне пространство. И его нельзя было за это винить. Он делал только то, что я просила.

Не помогало и то, что каждый прогуливающийся по улицам Манхэттена высокий темноволосый мужчина в костюме-тройке был похож на него. Мои глаза искали его везде, куда бы я ни пошла. В каждом ресторане. На каждом осмотре недвижимости. На каждом открытом показе.

Его нигде не было, и я ведь хотела, чтобы он ушёл. Как будто его вообще никогда не существовало.

— Не знаю, как ты, а я готова погреться на солнышке, — Коко вытянула перед собой бледные руки, когда мы заняли свои места в самолёте. — Весна была такая холодная и серая.

— Я взяла напрокат машину с откидным верхом, — сказала я, пихнув её локтем. — Мустанг.

— Ты хоть помнишь, как водить машину?

— Конечно. Это как езда на велосипеде.

— Не совсем.

— Что в этом сложного?

— Ты не водила машину лет восемь. Твоя лицензия ещё действует?

— Конечно. И я обещаю, что доставлю нас туда, куда нужно, хорошо? Просто доверься мне, — я сунула сумочку под сиденье перед собой и вытащила бульварный журнал, который купила в сувенирном магазине. Пролистывая его, я остановилась, когда моё внимание привлёк разворот посередине.

Это была статья о бывшем парне Коко, Бо, и о том, что он по личным причинам навсегда уходит из музыкального бизнеса. В статье цитировались многочисленные близкие к нему источники, заявляющие, что он отказывается давать официальное интервью. Я почувствовала её взгляд через плечо, но она притворилась, что не читает.

— Хочешь – возьми, когда я закончу? Можешь вырезать его фотографию. Поставить в рамку. И целовать на ночь…

Коко фыркнула и закатила глаза.

— Кого это волнует? Я всё равно не знаю из-за чего весь сыр-бор. Не особенно он и велик.

Всю эту ложь она твердила себе, чтобы заткнуть зияющую дыру, которую он оставил в её сердце, когда они расстались после старших классов. Будучи хорошей сестрой, я закрыла таблоид и сунула его в карман переднего сиденья. Придётся прочитать позже.

— Согласна, Ко. Не понимаю, из-за чего вся эта шумиха.

— Могу я предложить вам шампанского? — прервала нас стюардесса с широкой профессиональной улыбкой на красивом лице. Мама и Винс купили нам билеты, но, регистрируясь, мы доплатили, чтобы перейти в первый класс. Когда Коко летала первым классом, её, как правило, оставляли в покое, да и я не собиралась отказываться от дополнительного места для ног.

Четыре часа спустя мы ехали по шоссе I-95 с откинутым верхом, и ветер трепал наши волосы. Ну, во всяком случае, мои волосы он точно трепал. Поскольку Коко решила последовать примеру Джеки Кеннеди и повязала свои тёмные локоны шёлковым шарфиком. После прибытия в Коко-Бич, мы нашли пляжный домик и припарковали машину на круговой подъездной дороге.

— Они действительно постарались, — заметила я, когда мы стали вытаскивать наши нагруженные сверх меры чемоданы из багажника мустанга. Аренда этого белого пляжного домика с верандой вокруг и солнечной террасой, должно быть, стоила небольшое состояние, хотя я предполагала, что всё это оплачивалось из кармана Винса. Он походил на человека, который любил направо и налево щеголять наличием у него кучи денег. Он был агентом по продаже недвижимости. Некоторые агенты должны создавать образ богатства и огромного успеха, чтобы получать более крупные контракты. Я полагала, что Винс чувствовал необходимость создавать этот образ в режиме 24/7, потому что была чертовски уверена, что у него не было необходимости производить впечатление на нас.

— Привет, привет, — крикнула Коко, когда мы оказались внутри. Прозрачные занавески, прикрывающие расположенные в задней части дома открытые двери, привели нас на крытую веранду, где мама и Винс наслаждались маргаритой в бокалах с обсыпанными солью краями. Внутри дом был немного старомодным, оформленным в цветовой гамме, начиная от зеленоватой морской пены до таких оттенков персика, о существовании которых я даже никогда и не знала, но, находясь на отдыхе, меня это нисколько не беспокоило. Люди останавливались здесь не из-за комнат в морском стиле. А из-за вида на океан.