– Отдай ружье! – крикнул Вася животному. Лось повернул голову и, фыркнув, отогнал Васю еще на полдесятка метров. Убедившись, что лось ничего враждебного к нам не питает, мы успокоились и подошли к Васе. Негодующе протирая пенсне, он обрисовал обстановку.

Дело было так. Он мирно шел по лесу, подыскивая дичь для жаркого, как вдруг на него бросился этот свирепый зверь. К счастью, рядом оказалась береза, на которую Вася и вскарабкался, оставив внизу ружье. Лось встал на дыбы и ударил Васю рогами, из-за чего ему некоторое время придется спать на животе. Затем животное удалилось, захватив с собой ружье в качестве трофея. Наверное, для того, чтобы похвастаться перед знакомыми.

– Как же у него забрать ружье?– волновался Вася. – Нельзя же допустить, чтобы такая ценная вещь пропала!

С этими словами Вася сделал два шага вперед.

– Эй, скотина, отдай ружье! – крикнул он, топая ногой.

Лось не ответил. Он уткнулся во что-то мордой, и мы только видели его шевелящиеся уши. Мне до сих пор не приходилось беседовать с лосями, и я был рад этой подвернувшейся возможности.

– Послушай, дружище, – вежливо сказал я, подходя поближе, – ну на кой черт тебе это ружье? Ведь, в силу отсутствия навыков и опыта, ты все равно не сумеешь им воспользоваться.

Лось повернул ко мне голову и взглянул на меня хитрющими черными глазами. Ободренный, я приблизился и хотел было взять ружье, но лось издал горловой угрожающий звук, который отбросил меня на исходные позиции. Вася чуть не плакал от обиды.

– Какая скотина! – стонал он. – За это ружье я отдал месячную зарплату!

И вдруг Нина, которая до сих пор молчала, решительно подошла к лосю, присела около него и начала гладить разбойника за ушами. Лось умиленно завертел головой и от удовольствия даже закрыл глаза. Мы ахнули от восторга и зависти. Продолжая одной рукой гладить лося, Нина другой рукой осторожно отцепила ружье и передала его нам. Мы не отрывали глаз от этого величественного зрелища. Нина казалась мне кем-то вроде лесной нимфы, волшебницы, которая одним прикосновением укрощает диких зверей. Я восторгался ею и давал себе клятву отныне каждый день ходить в магазин за хлебом, когда приедем домой.

Глядя на Нину, Таня тоже не выдержала и подошла к лосю. Но то ли он наслышался сплетен и был предубежден против нее, то ли ему не нравились шатенки, но лось вскочил, низко поклонился Нине и, подцепив зубами наш рюкзак, в мгновение ока исчез в лесу.

Усталые и голодные, мы возвращались в родной лагерь. Из авангарда Вася перешел в арьергард, чтобы не демонстрировать порванные брюки, и время от времени обращался к лосю с пожеланиями, которые никак нельзя было назвать добрыми. Нина делилась с Таней своими познаниями в ботанике, а я просто шел, думая о том, как прелестно бы выглядел на этом романтичном лесном фоне мой шезлонг.

Наконец вдали показалась наша полянка, машина, шалаш. Кверху шел дымок, навевавший мысли о всяких вкусных вещах, подготовленных для нас бдительным дежурным Николаем.

– Коленька, – закричала Таня, – сервируй стол! Мы голодные как волки!

Ни звука. Подгоняемые недобрым предчувствием, мы ускорили шаг и чуть ли не выбежали на полянку. Первое, что нам бросилось в глаза, – это был полупотухший костер, в котором валялся на боку котелок, черневший намертво сгоревшей рисовой кашей с консервами. Рядом лежал Николай и крепко спал, улыбаясь. Заверяю вас, что будили мы его совсем не так, как фрейлины принцессу к утреннему чаю.

Знаете ли вы, что это такое – встречать рассвет над рекой?

Должен сказать, что я был подготовлен к восприятию рассвета Николаем, который перед сном имел со мной разговор на эту тему.

– Меня всерьез волнует то, – сказал он, – что наши жены настроились любоваться утренним рассветом. Если они встанут, чтобы наслаждаться лирикой вдвоем, я смирюсь с этим суровым фактом. Но я боюсь, мой друг, что они выдернут из постелей и нас. Когда я подумаю о том, что Таня поднимет меня черт знает в какую рань только для того, чтобы я разделил ее телячий восторг по поводу этого рассвета, я чувствую пробуждение каких-то древних инстинктов. Я готов смотреть на эту штуку сколько угодно, но с одним условием: чтобы он начинался что-нибудь часов в десять утра.

С этими словами Николай задумчиво взял будильник, перевел часовую стрелку на три часа назад и беспечно рассмеялся. Его булькающий смех постепенно стихал, как стихает шум воды, когда закрывают кран: из дверной дыры шалаша на нас в упор смотрела Таня. Николай блудливо отвел глаза. Таня молча взяла будильник и перевела стрелку на законное место.

– Я надеюсь, что ты больше не прикоснешься к будильнику, да, милый? – ласково спросила она.

Вероятно, Николай уловил в этой фразе интонацию, которая составляла семейную тайну, поскольку ответил он быстро и очень предупредительно:

– Безусловно, дорогая, безусловно, можешь быть спокойна.

Впрочем, диверсия с будильником все равно бы не прошла. Ранним утром нас разбудили отчаянные крики: «Спасите! Спасите!» Мы на четвереньках выползли из шалаша и увидели неповторимое, незабываемое зрелище.

Нагнув рогатую голову, за Васей гнался наш старый знакомый лось. Они бегали вокруг машины, и со стороны казалось, что Вася с лосем играют в пятнашки. Однако, судя по всему, удовольствие от этой игры испытывали не все ее участники.

– Что вы смотрите, идиоты? – заорал Вася, ловко увертываясь от рогов. – Хватайте его! Дайте мне ружье, и я убью его наповал!

Лось остановился, чмокнул толстыми губами и вопросительно посмотрел на нас. Вдруг он осклабился, издал какой-то клич и двумя скачками подлетел к шалашу. Таня тихонько взвизгнула, но лось не обратил на нее внимания. Он сделал стойку, поплясал около Нины и, к нашему восторгу, положил голову ей на плечо. Пока растроганная Нина чесала ему меж ушей, Вася, так и не решаясь подойти, взволнованно рассказывал:

– …И вдруг машину что-то толкнуло. Открываю глаза – на меня смотрит какая-то страшная морда и что-то шипит. Я не растерялся и крикнул: «Пошел вон отсюда! Я тебя не боюсь!» Вы, наверное, слышали, как это я крикнул, да? – Вася искоса посмотрел на нас. – Я выскочил, чтобы прогнать негодяя, и, на его счастье, показались вы…

Тут лось повернул голову, и Вася, оборвав правдивое изложение своей истории, серной скакнул за машину.

– И чего этому типу от меня надо? – плаксиво спросил он, высовываясь. – Нина, скажи ему, чтобы он убирался!

Нина угостила своего приятеля сахаром. Лось с огромным удовольствием похрустел, облизнулся и медленно затрусил в лес. Вася глубоко вздохнул и вышел из убежища. Взор его сразу стал тверже, поступь – увереннее. И зарядку проводил уже прежний Вася – боевой, энергичный, мужественный. О рассвете никто не вспоминал. Когда Нина спохватилась, было уже слишком светло, и восторги пришлось отложить на другой раз.

Вода в реке оказалась не такой холодной, как вчера, и мы не без удовольствия в ней плескались. Николай даже рискнул переплыть речку, хотя до противоположного берега было по меньшей мере метров тридцать. Этот спортивный подвиг значительно возвысил Николая в наших глазах, поскольку сам Вася собирался «махнуть через реку», как он выражался, только после двухнедельной тренировки.

– А почему бы нам не запечатлеть картину утреннего купания?– воскликнула Таня, шлепая по воде ладонями. – Ниночка, где твой аппарат? Мы будем играть в водное поло, а ты нас сфотографируешь!

Благодаря этому несвоевременному предложению мы торчали в воде до тех пор, пока Нина не извела штук двадцать кадров (забегая вперед, должен сказать, что получился из них только один, на котором навеки запечатлены пятки нырнувшего в момент съемки Николая).

Таня осталась дежурить, а мы, захватив удочки и ведро для рыбы, отправились в поход. Николай успел выяснить, что километрах в двух вниз по реке Ветке есть отличное местечко. По дороге он не давал нам скучать, рассказывая живописные истории из своей практики, которые кончались довольно однообразно: огромной пойманной рыбой. Он врал два километра, пока мы не пришли на место. Здесь Николай распределил удочки и рассадил нас по местам.