Я объясняю себе происходящее тем, что Алекс играл со мной. Мне приходило в голову, что он, возможно, даже немного влюблён в меня, как и я в него, но время шло, а по нему всё никак не было видно волнение. Алекс никогда не пытался быть более дружелюбным со мной, как, например, я с ним, и через некоторое время мне это стало казаться моей выдумкой. Моя мама всегда говорила, что я чересчур замкнута, и, похоже, это происходило вновь. Я выстроила в своей голове то, чего на самом деле не существует. Хуже того: мысль о том, что это общение может закончиться, была до странности ужасающей.

— Хорошо. Я пришлю файл прямо сейчас.

Я стараюсь сохранить свой тон таким же невозмутимым, под стать ему, но меня по-прежнему снедает тот факт, что у него много дел на завтра. Это же Рождество, поэтому мне следовало ожидать, что он будет занят. А вот всё, запланированное мной, — это ужин перед телевизором и Нетфликс.

— Счастливого Рождества, Ноэль.

— И вам, Алекс.

Я ударяю по «Закончить вызов», желая незамедлительно отключиться от него. Бросаю телефон на стол и листаю вверх электронные сообщения. Мне хочется уже покончить с этим и отправить файл, но подключиться к интернету не удаётся. Поставив на перезагрузку модем и ноутбук, я иду к окну, пока вся техника перезапускается.

И в самом деле, идеальный Рождественский сочельник. Снег уже начал идти, а рождественские огоньки на ёлке за моей спиной отражаются в стекле. Будто бы насмехаются надо мной. Мой дом украшен так, словно завтра я устраиваю рождественскую вечеринку. Понятия не имею, почему я это сделала.

Я интроверт и всегда им была. Хоть и завела пару друзей в колледже, я всё ещё предпочитая оставаться с глубоко зарытым в книгу носом. Но с той поры мы отдалились друг от друга, со временем медленно теряя контакт. Никому не хочется дружить с девушкой, которая лишь изредка покидает дом.

Кто знает, где сейчас мои родители. Никто не любит путешествовать больше, чем они. До сих пор понять не могу, как я могла появиться от таких общительных людей. Мне нравится всё маленькое и уютное, и я всегда хотела провести Рождество с родителями. Когда я была ребёнком, моя мама украшала дом именно так, как украсила бы свой собственный дом я, но она неизменно заполняла этот день людьми, которые едва мне знакомы.

Теперь это даже почти смешно. Я ненавидела, когда она так делала, а сейчас сама же нахожусь в доме, полностью подготовленным к Рождеству, без единой души, с которой могла бы его провести. Даже не знаю, что хуже.

Мои мысли забредают обратно к Алексу, сосредотачиваясь на его планах. Есть ли у него особенный человек, с которым он проведёт Рождество? Это предположение порождает иррациональный всплеск ревности во мне.

Может быть, я смогу придумать причину пообщаться или же просто позвоню ему, чтобы пожелать Счастливого Рождества. Я ругаю себя за глупую идею. С учётом того, насколько быстро он отключился несколько мгновений назад, у него наверняка есть планы на вечер.

Зарычав на себя, я стягиваю резинку с волос, чтобы хоть немного облегчить досаждающее напряжение.

«Соберись», — говорю самой себе. Я закончу проект для Алекса, укутаюсь в свою рождественскую пижаму, сяду есть печенье, на выпечку и украшение которого убила весь день, и буду смотреть свои любимые праздничные фильмы. И не позволю себе устроить вечеринку жалости.

Глава 2.

Алекс

Я вешаю трубку и, вздохнув, откидываюсь на спинку стула. Закрыв глаза, позволяю звуку своего имени, вырвавшемуся из её греховного рта, закружиться в моей голове.

«Алекс, Алекс, Алекс», — представляю, как она повторяет его снова и снова, пока я погружаюсь в неё. Мысль об этом подводит меня к разрядке, и я тянусь за коробкой салфеток, чтобы очиститься от испытанного оргазма.

После того как впервые услышал её голос и заставил прочесть сцену для меня, я стал держать коробку с салфетками рядом. С каждым словом, выскальзывающим из её рта, я становился всё твёрже и твёрже, пока в итоге не выключил микрофон и не начал мастурбировать. Я не выдержал — её голос сводил меня с ума. Я никогда ни на что так не реагировал, как на голос Ноэль, и чем больше слушал её, тем больше хотел.

Я живу в этом домике в штате Монтана уже несколько лет. Основал компанию «Всё для Вас» пару лет назад, после аварии.

Авария.

Я работал публицистом в нью-йоркском издательстве, сотрудничая с авторами и агентами. В один из дней, возвращаясь домой, я переходил дорогу напротив моих апартаментов и меня сбила машина. Водитель не увидел меня, а все врачи сказали, что мне повезло остаться в живых. Авария оставила множество шрамов на моём теле и половине лица. На лечение ушли месяцы, а позже, почувствовав себя стеснённым в большом городе, я страдал от клаустрофобии. Шрамов было слишком много, чтобы появляться в общественных местах, да и мне нужно было убраться от шума.

Я хотел работать на дому, а с аудиокнигами и раньше помогал нескольким авторам. Так я создал компанию, чтобы помочь клиентам найти превосходный настрой для их аудиокниг, и прежде чем понял это, у меня был длинный список тех, кто нуждался в моих услугах.

Я купил домик в Монтане за несколько лет до аварии, приезжая сюда так часто, как мог, но не так, как хотелось бы. Когда мне стало лучше, я решил бросить «Большое яблоко» и начать жить так, как хочется. Мои родители и сестра, любящие шумный мегаполис, по-прежнему обитают в Нью-Йорке. Сначала они расстроились, что я уезжаю, но, думаю, поняли мою потребность в уединении. Раньше мне нравилось быть собой, но после аварии в общественных местах это было трудно. Но технологии — это здорово, что и позволяет мне поддерживать связь с родными. Обычно я приезжаю к ним раз в год, этого мне достаточно. Мы все созваниваемся и переписываемся, но мне нравится моё одиночество. Они ежегодно приглашают меня на Рождество, и пару раз я соглашался. Но каждый раз, приехав домой, я мог думать только о том, как вернусь в свой тихий домик в лесу.

Я вырастил свой бизнес, и теперь у меня есть долгожданный список авторов, желающих моих услуг. Я беру одну из их книг и помогаю сопоставить с идеальным чтецом. Как правило, я подталкиваю их, когда это необходимо, но в основном свожу и перехожу к следующему.

До Ноэль.

Впервые я услышал её, когда искал женский голос для одного из шпионских триллеров клиента. Она прислала резюме, и я отправил ей образец, ожидая увидеть, подходит ли она. Отрывок был совершенно нудным, просто глава об исследованиях героини по делу. Но каждая нота в голосе Ноэль заставляла мой член твердеть. Голос звучал так, будто она обращалась именно ко мне, и это посылало мурашки по всему моему телу. Самую непритязательную главу она смогла прочитать настолько эмоционально, а ведь я не мог и предположить, что такое вообще возможно.

В тот день я нанял её и начал использовать для всех нужных мне женских ролей. Через некоторое время, однако, мне было необходимо больше. Я должен был иметь нечто более глубокое с Ноэль.

Я начал выискивать авторов любовных романов, нуждающихся в аудиокнигах, и нашёл несколько. Сосредоточенно изучал романы, пока не отобрал сладчайшие, самые грязные из возможных, и приберёг специфические отрывки для неё. Я обратил своё внимание на эту сторону бизнеса, сосредоточившись на Ноэль и её голосе в озвучивании любовных романов. Мои собственные эгоистические потребности взяли верх и поглотили меня.

Я записал её чтение с телефона, дабы можно было его проигрывать, прежде чем лечь спать, ибо во время разговоров я всегда был слишком занят работой, чтобы в полной мере прочувствовать каждое её слово. Я понял, что, повторив запись в ночное время, могу услышать гораздо больше, чем днём: засыпая, я могу услышать её чувственную мелодию.

Впервые услышав любовный роман в её исполнении, я осознал, что не в силах отправить его автору. Вместо этого привлёк другого чтеца для аудиокниги. Я не мог заставить себя разделить голос Ноэль с кем-то ещё, хотя и знаю — это ненормально. Я месяцами платил ей за запись аудиокниг, но так и не отправил авторам ни одной её работы, платя ей из своих собственных средств и используя другого специалиста для работы.