Мой ответ это горький смешок, прежде чем я делаю глоток своей содовой.

— Кстати, спасибо, — говорю я ему, поднимая свой стакан к нему.

— Без проблем.

Он берет синий квадратный мел и натирает им конец своего бильярдного кия. Он делает то же самое и с моим. К тому времени как все уже готово, бармен ставит бутерброды и чипсы на наш стол, уходя улыбаясь.

— Как ты узнал об этом месте? — спрашиваю я Джерона, когда он садится напротив меня.

Он хватает кетчуп и выдавливает его на горячую картошку фри.

— Я жил здесь несколько месяцев, пару лет назад.

— Тогда ты познакомился с Колином?

— Он мой кузен.

— Оу.

Я смотрю, как он берет несколько штук, не спрашивая, хочу ли я, так что я не спокойно беру одну.

— Ты курил раньше?

Я помню, как он говорил, что он не может, находясь на испытательном сроке. Я узнаю о Джероне больше, чем я хочу знать, но в любом случае я задаю вопросы.

Джерон тихо смеется, когда смотрит мне в глаза, как будто кто-то веселит его. Он всегда смотрит в глаза, и когда он делает это, мое сердце подпрыгивает.

— Я делал много вещей, о которых жалею.

— Что заставило тебя остановиться? Испытательный срок?

— В том числе, — в его голосе звучит намек на развлечение.

Очевидно, я задела какой-то нерв, так что я оглядываю бар, не задавая больше вопросов. Здесь темно. Есть два маленьких окна рядом с баром. Стена покрыта различными спортивными трофеями и вырезками из газет. Только трое людей за столом рядом с нами, все остальные сидят в баре и пьют пиво. Я ожидала, что Джерон купит пиво или что-то алкогольное. Может, он не может также из-за испытательного срока.

Я рада, что он ничего не пьет, я бы не хотела ехать с ним, после того как он выпьет. Я ездила несколько раз с Брюсом, когда он был просто или сильно пьян. Это всегда было страшно, особенно, когда один раз он уснул за рулем. Трейлер начал сворачивать с дороги, в сторону, где был большой овраг. Я должна была выровнять грузовик, когда он начал ускоряться. Я кричала и кричала Брюсу, чтобы он проснулся, он отряхнул мои руки в сторону от руля и накричал, что я его отвлекаю. Мне было только двенадцать.

Какой-то запах пробирается в мой нос, вытягивая меня из моих воспоминаний. Я смотрю вниз на сэндвич на своих коленях, а потом на Джерона, который ухмыляется, и он не скрывает своей вины.

— Тупица, — говорю я ему с улыбкой.

— Я думал, что я потерял тебя. Я говорил, а ты была такой замечтавшейся.

— Извини, просто вспомнила кое-что.

Он смотрит с любопытством на меня.

— Хочешь поговорить об этом?

— Нет, все нормально.

— Ты будешь есть свой сэндвич?

Я даже не заметила, что он поставил один из сэндвичей передо мной. Я удивлена больше, чем я думаю.

— О, спасибо.

— Перестань относится ко мне так, будто я делаю для тебя что-то особенное. Я просто твой друг. Ешь свою еду, затем мы сыграем партию в бильярд и уйдем отсюда.

Необходимость поблагодарить его еще раз возникает на кончике моего языка, но я молчу. Вместо этого, я подношу сыр на гриле к своему рту и откусываю один из лучших сэндвичей в моей жизни, даже включая картошку фри. Он не съел даже ее четверти. Кажется у него не большой аппетит, но он всегда заказывает кучу еды.

Когда мы оба заканчиваем, он спрашивает, готова ли я сыграть. Я безответно соглашаюсь.

— Хорошо, встань здесь вот так.

Джерон показывает мне, как стоять перед бильярдным столом, когда мы готовы. Он регулирует мои руки и пальцы на кие, уверяясь, что я держу его правильно. Его тело прижимается ко мне сзади, окутывая меня теплом. Ко мне никто так деликатно не прикасался раньше.

Держа своей рукой меня за левую руку, он отводит назад мою правую руку, показывая как вытаскивать кий, тогда с толчком он направляет мою руку вперед. Кий сталкивается с белым шаром, направляя его к другим шарам, пока треугольник не разбивается. Они разлетаются в разных направлениях, один из них скользит прямо в лузу.

— Твои полосатые, — говорит он, отходя назад от меня.

— Так что я должна ударить по всем полосатым шарам?

— Ты должна забить их в лузу, — поправляет он меня. Его лицо озаряется, когда он смотрит на меня, как я закусываю губу, пытаясь понять игру. — Наклони свое тело так же, как я сделал это, тогда ударь кием по белому шару. Ударь его точно здесь, где мой палец, тогда он попадет прямо в лузу.

Он поясняет мне все в попытках сделать это для меня проще.

Я делаю, как он говорит, но бью белый шар неправильно, и он ударяется о голубой шар.

— Гмм, — я сомневаюсь, глядя на Джерона. Мое лицо горит от смущения.

Его попытка не засмеяться очень мила.

— Попробуй еще раз.

Размещая бильярдный шар, он показывает, куда мой кий должен ударить его, затем говорит мне сделать несколько глубоких вдохов. Я делаю все, что он говорит еще раз, на этот раз более внимательно. Кий идеально ударяет в белый шар, сталкивая его, но вместо того, чтобы скатится в лузу, он катится на середину стола.

— Близко, — говорит он. — Это было намного лучше.

Я выпячиваю свою нижнюю губу, в любом случае, обидно, что я не сделала этого сама. Будучи в своей стихии, Джерон настраивает свой кий, попадая им прямо в мяч, и забивает. Затем второй раз, и третий. На четвертом разе, я уверена, он специально упускает, улыбаясь мне и говоря, что теперь моя очередь.

В конечном счете, мы играем три раунда, и я проигрываю все из них. Я не думала, что что-то вроде бильярда может быть так весело, даже ессли я полный отстой в этом. Если бы не помощь Джерона, то я забила бы всего один или два шара.

Когда мы возвращаемся на стоянку, он достает телефон и смотрит на него с отвращением. Это первый раз, когда я вижу, что он обратил внимание на свой телефон.

— Подожди, я отвечу.

Он уходит, не оглядываясь, за угол, чтобы поговорить с тем, кто ему звонит.

Я сижу на скамейке возле двери и жду его. Двое сильно пожилых мужчины с длинными, седыми бородами проходят мимо меня, один из них напоминает мне байкера из "Сынов анархии" – любимого шоу Брюса. Он смотрит на меня, его глаза сужаются, и губы расплываются в улыбке.

— Ты выглядишь потерянной, — сообщает он мне.

— Нет, — отвечаю я, глядя в сторону, куда ушел Джерон.

— Разве нет, Мики?

— Разумеется, Билл, — отвечает его друг.

Я не беспокоюсь, глядя вверх. Вместо этого, я молюсь, чтобы Джерон вернулся и помог мне.

— Почему бы тебе не зайти и не присоединиться к нам в выпивке? — его рука трогает мои волосы, как это делает Брюс, и я точно знаю, что он думает.

Я быстро говорю ему:

— Я недостаточно взрослая.

Я не думаю, что это имеет значение для любого из них, особенно когда он ревет от смеха.

— Слышал это, Мики, принцесса поступает так, как будто она никогда не пила.

— Она не знает, что ей не хватает этого, — говорит его друг.

— Я это и говорю. Давай, принцесса, пойдем, повеселишься с нами.

Я быстро смотрю на них, желая убрать руку от моих волос, но не нахожу в себе сил для этого.

— Я посижу, но спасибо. Мой друг вернется через секунду и нам нужно будет уйти.

Мой голос звучит так, как будто я вовсе не нервничаю, хотя внутри меня все трясется от мысли, что эти люди вынуждают меня сделать то, чего я не хочу, в том числе просто выпить. Они огромные мужчины, и у меня нет сил бороться с ними, даже если бы у меня была сила воли, чтобы сделать это.

— Твой друг такой же хорошенький, как и ты? — спрашивает парень по имени Мики, пробежав языком по своей верхней губе

— Я не знаю, это ты мне скажи? — отзывается голос Джерона через парковку.

Парень, который держал свою руку в моих волосах, убирает ее, заламывая суставы. Если он пытается запугать, то у него это хорошо получается. Я нервно сглатываю, предусматривая худший из возможных сценариев.

— А ты, безусловно, хорошенький мальчик, — отвечает один.

Другой смеется.

— Ну же, Билл, пойдем. Эти дети не достойны нашего чертового времени.