480 «Брось изливаться в слезах: мужем предстань пред судьбой!

        Так суждено; не своей виной ты из города изгнан,

        Но божеством: на тебя встал негодующий бог.

        Ты невиновен: тебя карает вышнего ярость,

        Тем и гордись, что в большой ты неповинен беде!

485 Каждому это дано — сознавать себя: каждый способен

        Чуять за дело свое в сердце надежду иль страх.

        Ты не горюй: не первый ведь ты поражен этой бурей,

        Рушилась раньше она и на великих мужей.

        Так ведь ее претерпел изгнанник из края тирийцев

490 Кадм; в Аонийской земле[332] он основался, бежав.

        Так ведь ее претерпел и Тидей, и Ясон пагасийский,

        Да и другие, каких не перечислить теперь.

        Храбрым отчизна везде, как рыбам морское пространство,

        Или для птицы простор всюду на круге земном.

495 А непогода не станет весь год бушевать, не стихая:

        И у тебя, мне поверь, будут погожие дни».

        Был обнадежен Эвандр словами матери, смело

        Волны ладьею рассек и Гесперии достиг.

        Ввел он уже свой корабль по совету мудрой Карменты

500 В реку и в тускских водах против течения шел.

        Вот перед ней уже те берега, где тарентские топи,[333]

        Где врассыпную стоят хижины в скудной глуши;

        Тут-то она, как была на корме, волоса распустивши,

        Кормчего руку схватив, путь заказала ему

505 И, протянувши свои ко правому берегу руки,

        Топнула буйной ногой трижды в сосновое дно.

        Чуть не спрыгнула она впопыхах при этом на берег, —

        Еле ее удержал мощной рукою Эвандр.

        «Боги желанных краев! Привет вам! — она восклицала. —

510 Славься, земля! Небесам новых богов ты сулишь!

        Славьтеся, реки, ручьи в стране этой гостеприимной.

        Славьтеся, нимфы лесов и хороводы наяд!

        Пусть появление ваше на счастье мне будет и сыну,

        Пусть я счастливой ногой на берег выйду сюда!

515 Разве неправда, что здесь холмы станут мощной твердыней,

        Иль что законы подаст эта земля всей земле?

        Издавна этим горам обещана власть над вселенной,

        Кто бы поверил, что здесь осуществится она?

        К берегу этому флот пристанет скоро дарданский,

520 Здесь же причиной войны новая станет жена.[334]

        Внук мой Паллант, роковой на себя ты доспех надеваешь.

        Но надевай! Ты убит будешь не жалким врагом.

        Побеждена, победишь, и павши, восстанешь ты, Троя:

        Гибель, поверь мне, твоя сгубит твердыни врагов.

525 Жги же Нептунов Пергам дотла ты, победное пламя, —

        Даже и пепел его выше всего на земле!

        Вот благочестный Эней принесет святыни и с ними

        Старца-отца: принимай, Веста, троянских богов!

        Время придет, и одна будет власть над вами и миром,

530 Сам при святынях твоих будет священствовать бог;

        Августы вечно хранить неуклонно отечество будут:

        Этому дому даны небом державы бразды.

        С этого времени сын и бога внук[335] безотказно

        Бремя обязаны здесь неба веленьем нести.

535 Некогда, как я сама почитаема буду во храмах,

        Так и Августу тогда Юлию обожествят».[336]

        Так в прорицаньях она достигла до нашего века.

        И на средине речей остановился язык.

        Вышел изгнанник теперь с кормы на латинскую траву,

540 Счастлив, что в этой земле место изгнанья обрел.

        Без промедления все стали новые хижины ставить,

        И средь Авзонии гор сделался главным Аркад.

        Вот пригоняет коров сюда герой эрифейских,

        Долгий с дубиною путь кончив по кругу земли.

545 И, пока он гостит, в тегейском принятый доме,

        Бродит по вольным лугам неохраняемый скот.

        Утро настало. От сна встает тиринфский погонщик[337]

        И замечает, что двух нет в его стаде быков.

        Как ни смотрел он, следов никаких воровства не заметил:

550 В гроте спрятал их Как, задом таща наперед.

        Страх и позор этот Как всего Авентинского леса,

        Злом и соседям он был и чужеземцев губил.

        Грозен лицом он, могуч телесного силой, огромен

        Тушей, а породил чудище это Вулкан.

555 Логово было его — пещера, в глубоком ущелье

        Скрытая, даже зверям хищным ее не найти.

        Перед ущельем висят черепа и прибитые руки,

        Кости белеют людей кучей на грязной земле.

        Стада часть потеряв, Юпитера сын уходил уж,

560 Но уворованных вдруг рев он быков услыхал.

        «Надо вернуться назад!» — говорит и, последовав звуку,

        Мстителем идя сквозь лес, мерзкой пещеры достиг.

        Враг, скалу отломив, завалил ею доступ в пещеру;

        Даже десятку быков был не под силу завал.

565 Плечи напряг Геркулес, эти небо державшие плечи, —

        И, зашатавшись тогда, сдвинулась глыба скалы.

        Грохот пошел от нее, напугав и небесные выси;

        Дрогнув под грузом таким, почва осела земли.

        Тотчас бросается Как в беспощадную схватку, свирепо

570 Камни бросая, дерев мощных хватая стволы.

        Видя, что все это зря, он к отца прибегает искусству

        И, завопив, изо рта пышет палящим огнем;

        Каждый выдох его на дыханье похож Тифоэя[338]

        И на стремительный блеск быстрого Этны огня.

575 Но подступает Алкид и своею трехузлой дубиной

        Трижды, четырежды бьет прямо его по лицу.

        Падает Как, изо рта вместе с кровью дым изрыгает

        И, умирая, трясет почву громадой груди.

        Тут закалает быка победитель Юпитеру в жертву

580 И созывает к себе вместе с Эвандром сельчан;

        Сооружает себе алтарь, что зовется Великим,

        Там, где теперь по быку названа города часть;

        И открывает ему мать Эвандра, что близится время

        То, когда будет с земли на небо взят Геркулес.

585 Но и вещунья сама, угодная вышним богиня,

        В месяце Януса день также имеет и свой.

        В иды чистый жрец нутро холощеного овна

        В жертву Юпитеру жечь должен во храме его.

        Наш народ получил в этот день провинции снова,

590 В этот же день и твой дед Августом был наречен.

        На восковые взгляни подобия в атриях знати:[339]

        Раньше столь громких имен муж ни один не носил.

        Африка имя дала победителю, имя другому

        Дали Исавры иль Крит в честь покоренья его.

595 Этот Нумидией был возвеличен, другой же Мессаной,

        Третий прославился вождь тем, что Нуманцию взял.

        Смерть и прозванье дала Германия некогда Друзу —

        Недолговечна была — горе мне! — доблесть его.

        Коль по победам судить, то стольких Цезарь достоин

600 Будет имен, сколько есть в мире различных племен.

        Подвигом славны одним иные: врага ожерельем

        Или же тем, что ему ворон в бою помогал.