- Зачем ты это взяла? - возмутился Строцци, - а вдруг вещь имеет антикварную ценность - формальностей не оберешься.

- Это дешевая вещица, даже не знаю, серебро ли, да и камни не дорогие. Но лет сто, наверно, ей есть. - Кристина нежно потрогала браслет. - Для меня он - вроде - любовного талисмана.

- Тогда пиши: "мельхиор с гранатами" и не спорь с таможенником, если скажет, оставишь браслет здесь.

Но таможня ценностью Кристина пренебрегла.

Когда самолет набрал высоту и стюардесса предложила пассажирам напитки, Руффо потребовал для своей спутницы двойную порцию коньяка и настойчиво вложил бокал в её дрожащие пальцы.

- Выпей, бамбина, тебе надо прийти в себя. А то подумают, что я насильно похищаю русскую красавицу! - он захохотал, поглаживая себя по животу.

Кристину, действительно, периодически знобило с того самого момента, как она подписала контракт и увидела авиабилет со своей фамилией и датой вылета. Мать только ахала, не решив еще, пугаться внезапной перемены в судьбе дочери, или радоваться. То она начинала вспоминать про мафию и пугать Кристину подозрениями насчет чистоты намерений её патрона, то взахлеб расхваливала страну, в которой так и не побывала.

Надин недовольно пробурчала в трубку:

- Ну, ты шустра, не ожидала! Смотри, чтобы этот "Карат" тебя через неделю на панель не выкинул или не запродал в деревенский бордель. Сейчас везде одни бандиты... Ну, а если встретишь графа, в гости зови. Я подарки люблю, особенно, от должников.

Руффо, которого в первую же ночь интима, состоявшегося в его номере гостиницы "Марко Поло", Кристина стала звать по-русски "папашка", на бандита похож не был. Смешливый и несколько безалаберный синьор с семейством из пяти человек в пригороде Рима, поразил русскую "бамбину" сексуальным потенциалом, намного превосходящим возможности Эдика. К тому же он был отечески щедр.

За день до вылета итальянец отвез Кристину в ГУМ, превратившийся теперь в шикарную ярмарку солидных европейских фирм, и подобрал ей кое-какие вещи "для шика", начиная от мехового жакета, парфюмерии, украшений и кончая чемоданом и сумками.

В большущий чемодан-гардероб на колесиках поместилась одежда и обувь, в маленькую кожаную сумочку, висящую на плече, Кристина спрятала билеты и документы. А изящный баульчик фирмы "Карат" с множеством отделений для косметики и украшений, хранил набор туалетных принадлежностей и великолепный сафьяновый футляр с полученными в качестве приза колье и диадемой.

- В изделиях нашей фирмы щеголяет Европа и весь Голливуд, начиная от Клеопатры и кончая инопланетянками. Мы выполняем сложнейшие заказы, работаем на массовый рынок и даже с отдельными клиентами, - хвастался Строцци.

- Для меня большая честь поработать у вас. - Заверила его Кристина, просмотревшая проспекты и буклеты "Карата". Все было очень серьезно - и с фирмой, имевшей солидное положение и филиалы в Европе, да и с самим полномочным представителем главного менеджера Руффо Строцци, столь серьезно подготовившего визит новой фотомодели.

- Руффо, почему вы все же выбрали меня? Там было полно красивых девушек, - допытывалась Кристина.

- Это же очевидно, детка. У нас в Риме тоже полно красоток, и своих и приглашенных. Фирме требуется сугубо русский типаж для нового направления изделий. А кроме того, ты была единственная, в чьей анкете указывалось знание итальянского языка. И анкета не солгала! Это просто удивительно русские так много врут и так редко знают итальянский...

- Я учила его чуть ли не детства, потому что моя мама была влюблена в вашу страну. Без конца смотрела фильм "Римские каникулы", - ну этот, старый, с Одри Хепберн и Грегори Пеком, и все изучала маршруты по Италии, все собиралась... А поехала я. Может - это судьба?

- Разумеется, судьба. У нас много верующих католиков, которые считают, что без соизволения Господа ничего не происходит на этом свете. - Строцци изобразил на лице выражение благочестия. - И выходит, что мы с тобой, детка, всего лишь исполняем предначертания Всевышнего.

Кристина ухмыльнулась, вспомнив постельные старания Строцци, и с тревогой подумала о том, распространяется ли взятые ею на себя интимные обязательства на все три месяца работы в "Карате".

Римский аэропорт потряс Кристину обилием по-южному ярких и нарядных людей, разноцветным сиянием всевозможных табло, обилием цветов, стеклянных магазинчиков, шумом многоязычной речи, над которой витали радиообъявления, сделанные ласковым, вкрадчивым голосом. Она вертела головой, вцепившись в рукав своего спутника, ожидавшего прибытие багажа. Строцци любезно поддерживал девушку, прихватив её жакет и баул. Кристине и в августовском Шереметьево было как-то неловко носить на себе меха, а здесь они и вовсе казались абсурдом.

Руффо перекладывал вещи из рук в руки, тревожно глядя по сторонам:

- Мне бы тебе посадить в машину - и гора с плеч. Не думал, что русские женщины такие впечатлительные. Словно я тебя из африканских джунглей вывез.

- Именно так, Руффо. Ты не можешь себе представить, какое путешествие я сейчас совершила - в другую цивилизацию, в иное историческое и культурное пространство!

Он с интересом посмотрел на девушку. Она явно не была глупой и не отличалась жадностью. Иногда казалась наивной и ребячливо-забавной. Иногда - не по возрасту взрослой и отчаянно-решительной. Что же это за явление "рашен герл", вне себя от счастья покидающая родину с надеждой никогда туда не возвращаться, легко торгующая своим телом и мечтающая приобщаться к культурно-историческим ценностям?

Багаж несколько задерживался и, подчиняясь совету Строцци, Кристина присела на кожаный диван, откинув на подголовник тяжелый затылок. В ушах стоял гул моторов, перед глазами кружила пестрая метель образов нового мира, который предстояло сделать своим, привычным. Кристина улыбалась - все происходящее вокруг казалось ей веселым карнавалом, фантастическим розыгрышем. У багажного отделения маячил солидный синьор с её жакетом и сумкой в руках, рядом расположилась компания темнокожих студентов, с интересом поглядывавших на Кристину. Элегантная дама в фирменном костюме какого-то отеля приглашала прибывших остановиться в комфортабельных апартаментах. Юная японка с двумя детьми углубилась в чтение толстой книги. "Йозеф Кафка. Избранное", - прочла Кристина французский текст на глянцевой обложке. А вот... Откуда появилось знакомое смуглое лицо - из прошлого или будущего? Что это, обман зрения или материализовавшаяся мечта?