Павленков, как и родители мальчика, тоже счел правильным, чтобы Костя поехал в Москву готовиться к поступлению в Техническое училище.

Летом 1873 года Циолковский приехал в Москву и вскоре пришел в Чертковскую библиотеку, которая находилась на Мясницкой улице в доме А. Д. Черткова, – историка, археолога и выдающегося библиофила. В первый же день Циолковский познакомился в этой библиотеке с главным ее библиотекарем и одним из самых образованных людей России – Николаем Федоровичем Федоровым, который произвел на него исключительно сильное впечатление. Художник Леонид Осипович Пастернак в групповом портрете «Три мыслителя» изобразил Льва Толстого, Владимира Соловьева и Николая Федорова, тем самым поставив знак равенства между ними.

Толстого – великого русского писателя – знает весь цивилизованный мир; Соловьева, равного ему в философии, знает вся просвещенная Россия. А кто такой Федоров? Тогда его знала вся интеллигентная Москва, теперь же мало кто помнит. Поэтому познакомимся с Николаем Федоровичем поподробнее, потому что он оказал на становление и формирование мировоззрения Циолковского такое воздействие, как никто другой.

Федоров был первым русским космистом, и хотя взгляды его представляются утопическими, они оказались близкими мечтателю, романтику и тоже во многом фантасту Циолковскому. Когда в 1903 году в журнале «Научное обозрение» появилась 1-я часть статьи «Исследование мировых пространств реактивными приборами», эту первую в теории ракетодинамики (то есть реактивного движения) работу Циолковский посвятил Н. Ф. Федорову, хотя с момента их знакомства прошло 30 лет.

Итак, Федоров Николай Федорович, который дня своего рождения не знал, но год помнил – 1828-й. (Тогда же родился и Лев Толстой.) Знал он и своих родителей, и то, что было с ними потом. Отцом Федорова был князь Павел Иванович Гагарин – богатый барин и вольнодумец, окончивший Пажеский корпус и Московский университет. После того стал он служить по дипломатической части и был отправлен в Соединенные Штаты Америки, в русскую миссию в Филадельфии. Через 4 года, из-за болезни, он вернулся на родину и стал жить в одном из своих имений, затворившись в библиотеке и предаваясь философическим утехам.

Вскоре он женился на собственной крепостной крестьянке – пленной черкешенке, и она родила князю девочку и двух мальчиков. И хотя отец и мать у детей были одни, все они носили разные отчества и разные фамилии, позаимствованные у крепостных отцов. Так произошло и с одним из сыновей князя Гагарина, названным Николаем. Его крепостным отцом был Федор Федоров, таким образом и появился Николай Федорович Федоров.

Князь отдал его в Ришельевский лицей, откуда юношу вскоре выгнали за буйный и непокорный нрав. Федоров пошел бродить по России, останавливаясь в захолустных городках, где нужны были учителя математики, естественной истории, натуральной географии или иностранных языков, потому что любой из этих предметов он мог преподавать. За 14 лет он сменил семь городков, а потом судьба привела его в Москву, где по рекомендации знакомого учителя яснополянской школы Петерсона, он поступил библиотекарем к Черткову. Замолвил за него слово и сам Л. Н. Толстой, да и семья Черткова была тесно связана с семьей Льва Николаевича.

В библиотеке вовсю раскрылись необычайные способности Н. Ф. Федорова: в библиотеке хранились книги по всем отраслям знаний на более чем 20 языках, и он прочел их все, включая и китайские, Федоров основательно разобрался с премудростями точных наук, поражая специалистов универсальностью своих знаний.

Вместе с тем был Федоров скромен и неприхотлив. Он снимал комнатку в небогатой квартире, все деньги раздавал нуждающимся– особенно частыми его «должниками» были бедные читатели библиотеки.

В 1873 году Федоров увидел в библиотечном коридоре незнакомого юношу лет шестнадцати – бледного, худого и бедно одетого. Он подошел к мальчику и спросил, как его зовут и откуда он?

– Константин Циолковский, приехал из Вятки, – отвечал тот. И затем рассказал о своей жизни и о желании заниматься самообразованием. Потом он часто оказывался в комнатке Федорова, пил с ним чай, иногда оставался ночевать. Но самое главное – внимательно ознакомился с его учением о регуляции природы.

В чем же суть мировоззрения Н. Ф. Федорова? Основным злом для него была смерть, которую, как он считал, можно победить силами науки и техники, прибегнув к регуляции природы, то есть к налаживанию и приведению ее в порядок.

Высшей целью регуляции Федоров считал воскрешение предков, достичь которого можно путем полного овладения природой, коренной переделкой человеческого организма, освоением космоса и впоследствии управлением космическими процессами. Воскрешение предков Федоров считал «общим делом» человечества, на пути к исполнению которого все люди Земли станут братьями и обретут свободу и равенство.

Юный Циолковский увлекся учением Н. Ф. Федорова и стал его ревностным приверженцем. До конца своих дней он оставался верен этой идее и множество своих работ посвятил ее осмыслению и развитию. Все другие его труды, будь то по проблемам теории газов, создания аэростатов или даже ракетодинамики, отступают на второй план по сравнению со статьями утопического характера, развивающими идеи Федорова. И, может быть, весьма символично, что статья «Исследование мировых пространств реактивными приборами», посвященная Н. Ф. Федорову, вышла перед самой смертью основателя русского космизма.

В 1876 году, не перенеся тягот полуголодного пребывания в Москве, 19-летний юноша приехал в родительский дом в Вятку, потом поехал в Рязань, где сдал экзамены на звание учителя уездной школы, которому позволялось преподавать математику в уездных училищах. 29 октября 1879 года он получил соответствующее свидетельство, а в январе 1880 года стал учителем арифметики и геометрии в Боровском уездном училище. В городе он снял комнату в доме священника-старообрядца Соколова и в августе женился на его дочери Варваре Евграфовне. Вскоре молодые переехали из Боровска, потому что в Калужской гимназии требовался преподаватель математики.

В автобиографии Циалковский писал, что здесь «сначала я делал открытия давно известные, потом не так давно, а затем и совсем новые». Да и как могло быть иначе, ведь даже гениальный самоучка, он оставался все же самоучкой и сначала открывал для себя то, что было уже давным-давно открыто.

О трудах Циолковского, сделавших его имя известным в России, а затем и во всем мире, мы знаем. А вот работы другого плана, написанные великим фантастом, не столь известны, как его статьи об авиации и космонавтике, ибо не за то был он возвеличен Советским государством, ценившим авиацию и ракетостроение превыше всего, а ненужные утопии просто не замечавшим и потому не бросавшим и малейшей тени на великого человека, стоявшего у истоков той отрасли знаний, которая дала в руки государства самое совершенное оружие века.

Умер Циолковский 19 сентября 1935 года в Калуге.