— Центральный узел охраны. Пайпер нахмурилась:

— Ты показываешь мне самые засекреченные узлы кластера «Фучи».

Загадочный Странник кивнул.

— Добро пожаловать.

— Это оказалось… слишком просто, — произнесла Пайпер, выразительно выговаривая слова. — Я не могу отделаться от впечатления, что мы делаем то, чего от нас хотят.

Рико сделал глубокую затяжку, затем посмотрел в зеркало и принялся брить трехдневную щетину, стараясь не задеть роскошных усов.

— Ты права, — сказал он. — Мы делаем то, чего от нас хотят. Вернее, то, что хочет Суриков.

— Я не это имела в виду.

— Мы делаем все возможное, чтобы остаться в живых. Что нам еще остается? Нас обложили со всех сторон.

— Я говорила о «Фучи».

Рико положил лезвие на край раковины и ударил кулаком по лицу в зеркале медицинского шкафчика. Зеркало не разбилось, и он ударил его еще раз. Дверца погнулась, зеркало разлетелось вдребезги, из руки закапала кровь. Все это его не волновало. В этот момент его не волновали даже предчувствия Пайпер по поводу проникновения в кластер «Фучи».

Она стояла в дверях ванной. Взгляд ее был устремлен в пол, лицо порозовело. Вот что волновало Рико. Он боялся за нее. Когда она все объяснила, пришел его черед говорить.

— Тебе могли зарядить дезу. Тебя могли распылить. Из-за тебя могли убить Шэнка. Вас обоих могли подвергнуть пыткам, и тогда всем нам пришел бы конец.

— Пожалуйста, прости меня, — пробормотала Пайпер.

— Предполагается, что мы действуем как одна команда. Предполагается, что я вам всем верю. — Мысль о том, что он хотел верить ей больше, чем кому-либо на всем белом свете, подлила масла в огонь. Рико снова ударил кулаком по медицинскому шкафчику. Сильно.

Лицо Пайпер покраснело, но не от злости. Это был стыд, смущение. Рико уже приходилось видеть ее в подобном состоянии. Он ненавидел себя за то, что ставит ее в такое положение, но ничего не мог сделать.

— Ты прав, — сказала она. — Я предала твою веру. Мне стыдно. Очень стыдно. Во всем виновата одна я.

— Я боюсь за тебя, будь оно проклято.

— Я этого недостойна.

Рико посмотрел на разбитое зеркало, но гнев его не улетучился.

— Ты не имела права самостоятельно покидать убежище. Надо было дождаться меня. Мы обязаны действовать по плану. Ты должна была обо всем этом подумать! Понимаешь или нет?

— Да, я понимаю. Пожалуйста, прости меня.

Вычислили Пайпер в матрице или нет, не играло особой роли. Если они не будут действовать как команда, им конец. Мир представлял собой слишком опасное место, чтобы в нем мог уцелеть одиночка. Даже если речь идет только о матрице. Всегда надо учитывать другие варианты развития событий. Надо продумать все до мелочей, причем не раз и не два. Надо думать об этом постоянно, помнить, что между тобой и твоей целью в любую минуту может оказаться огромный и страшный мир.

Рико глубоко затянулся сигарой и принялся выковыривать из руки осколки.

— Тебе повезло, — проворчал он.

— Да, ты прав, — откликнулась Пайпер.

Спустя двадцать минут Пайпер ничего не оставалось, как проглотить свою гордость и приниматься за дело. Она была готова к этому разговору. Она знала, что Рико разозлится. «Неизбежно» — так она все определяла. Она не могла ждать, ибо полученная от Азраэла программа-ключ действовала недолго. У нее не было времени советоваться, консультироваться, не было времени даже на последнее прости. Предательство любви… Сравнение сильно хромало, но это ничуть не умаляло ее раскаяния.

Они вернулись в гостиную, где находились остальные члены команды. Слава Богу, никто не стал расспрашивать, что за грохот стоял в ванной комнате и почему у Рико так порезана рука. Это было бы уже слишком.

Пайпер подключила свою деку к компьютеру и принялась выводить на огромный экран выкачанную у «Фучи» информацию. Данные о сотрудниках, схемы зданий, коды и пароли — все, что могло понадобиться им при освобождении из плена жены Ансела Сурикова.

Женщину звали Марена Фаррис, «Фучи» располагала о ней полной информацией. Когда-то она была аналитиком в службе безопасности «Фучи», потом ее обвинили в слежке за членами корпорации.

— Так состоялась наша первая встреча, — заметил Суриков. — Марена подводила итог моим годовым исследованиям. Это было три, может быть, четыре года назад. Дурацкое дело, по правде говоря. Как я сработался со своими сотрудниками? Все такое. Мы разговорились, ну и вот…

Вскоре они поженились. Суриков утверждал, что Фаррис ненавидела «Фучи» за бессмысленные ограничения, усложненную иерархическую структуру, за всеобщую паранойю. Фаррис пошла на необычный шаг. Она стала встречаться с Суриковым в нерабочее время. (Любящая женщина может пойти на что угодно, лишь бы не потерять свое счастье, подумала Пайпер.)

Фаррис жила в роскошном многоквартирном доме на востоке Манхэттена. Здание принадлежало корпорации «Фучи», и проживали в нем главным образом руководители отделов и другие высокооплачиваемые служащие корпорации. Проникнуть в здание постороннему человеку было невозможно.

Как бы то ни было, они приступили к разработке плана.

В темноте спальни Рико нащупал бутылку с тоником «Нутримакс», отвернул крышку и откинулся на подушки. Линзы «Джикку» позволяли видеть, как Пайпер присела у края кровати, потом осторожно скользнула под простыни. Лицо ее превратилось в серую маску. Она отвернулась, стараясь не залезать на его сторону.

Рико погладил ее по голове.

— Еще сердишься? — тихо спросила она.

— Наверное, — ответил Рико. — Но завтра нас всех могут убить.

— Да, ты прав. Пожалуйста, прости меня.

Спустя мгновение она повернулась и придвинулась к Рико, положив голову ему на грудь. Рико продолжал гладить ее мягкие и гладкие как шелк волосы.

— Я не хочу тебя терять, — сказал он. — Поэтому я так рассердился.

— Ты был прав, — прошептала Пайпер. — Я поступила неправильно. Мне очень стыдно.

— Теперь ничего не изменишь.

Пока волноваться было не о чем. Пока.

— Л. Кан не обрадуется, когда мы сообщим ему наши новости.

— Вот уж точно.

— Я не знаю, правильно ли мы с ним поступаем, чика. Мне с самого начала не нравилось это дело. Может быть, ты и права. Мы исполняем чью-то волю.

— Поговорим об этом завтра.

— Конечно. Завтра.

Фургон несся по шоссе, меняя полосы, виляя из стороны в сторону и подрезая другие машины. Рико в четвертый или пятый раз смотрел в зеркало заднего вида, с трудом концентрируясь на нужных мыслях.

Пайпер сидела на заднем сиденье рядом с Шэнком, но не замечала его, как, впрочем, не замечала ничего вокруг. На коленях она держала деку. Голову Пайпер отвернула в сторону. Длинные вьющиеся темные волосы скрывали ее лицо.

Она уже оправилась от вчерашнего смущения и стыда. Возможно, она молилась. Снова общалась с нами. Рико хотел относиться к этому спокойнее. До того, как он познакомился с Пайпер, он не встречал людей, которые вспоминали о Боге раньше, чем смерть взглянет им в лицо.

Он знал Пайпер уже пять лет и до сих пор не мог привыкнуть к тому, что она молится.

Стареет? Выходит из моды? Может, он таким родился? Опоздал на пару столетий. Появился на свет в мире, где слово «честь» не означает ровным счетом ничего, а гордость человека измеряется калибром его оружия. Как бы то ни было, желание жить в нем не пропало. Наплевать на то, что сказала эта сука Рэвейдж.

— Будем работать за спасибо, босс? — мрачно поинтересовался Шэнк. — Или нам чего-то подкинут?

— Нам заплатят, — медленно произнес Рико.

Шэнк и остальные ребята получат свою долю, причем не только аванс. Рико об этом позаботится, пусть даже придется залезть в собственный карман. Деньги интересовали его сейчас меньше всего.

Остаться в живых, хотя бы на один шаг переиграть врага, — вот о чем он думал. Ну а уже потом — деньги. Рико возблагодарил судьбу за то, что у него подобралась команда, в которую можно верить. Иначе на всем надо ставить крест. Бросить в унитаз и спустить воду.