Пайпер покачала головой и ничего не сказала.

— Что за чертовщина здесь происходит?

— Это надо было сделать.

Рико коротким кивком предложил ей выйти из комнаты.

Едва Пайпер вошла в гостиную, лежащий на диване Док поднял голову и произнес:

— Филли потеряла сознание.

Пайпер была глубоко тронута его словами и интонацией. Несмотря на ярость Рико. Несмотря на все трудности. Она знала Филли уже несколько лет. Почти что столько же, сколько она знала Дока. Она относилась к ним как к друзьям. Она знала, как они были близки между собой.

— Мне очень жаль, — сказала она мягко. — Очень. Я буду молиться, чтобы ками оказались милостивы к ее духу.

Док кивнул и отвернулся.

В этот момент в комнату, подпрыгивая на одной ноге, ввалился Торвин. Из левого ботинка инженера ручьем хлестала кровь. Он прислонился к стене.

— Ну как такое может случиться?.. Осколок пробил дверь. Нашел единственную незабронированную точку.

Пайпер поняла, что все провалилось.

Должно быть, они серьезно обидели ками.

И она — больше всех.

Док был ранен, впрочем, не тяжелее, чем кто-либо из переживших встречу. У всех текла кровь, у всех, кроме Бандита, которому сопутствовала дьявольская удача.

Заставить Дока заняться своим делом оказалось нелегко. Он замирал, глядя в пространство, словно впадал в транс, постоянно забывал названия предметов из аптечки, попытался перевязать руку Шэнка, но так все напутал, что пришлось сматывать перекрученные бинты и начинать все сначала… Казалось, он находится в другом месте.

Рико все понимал, но не мог позволить, чтобы у кого-нибудь началось заражение или чтобы люди продолжали терять кровь.

Когда с членами команды было покончено, Рико отвел Дока в спальню, чтобы он осмотрел Марену Фаррис. Бикса сидела на спальном мешке, наручники были сняты. Она выглядела встревоженной и испуганной. Рико ее не винил. Он бы тоже встревожился, если бы ему попытались выстрелить в лицо.

Док осмотрел Фаррис. С одной стороны рот ее немного припух. Ничего страшного он не обнаружил.

Рико вспомнил сбегающую из уголка рта струйку крови. Она не могла так удариться, лежа на полу. Когда они уезжали на встречу, Фаррис оставалась в другой комнате и руки ее были скованы впереди, а не за спиной. Вывод напрашивался сам: Пайпер по непонятной причине решила немного побуйствовать.

Если бы Рико не увидел, как она чуть не разнесла ей голову из автомата, он бы вообще в это не поверил.

За исключением небольшой припухлости на губах, ухоженное лицо Фаррис не пострадало. Самое большее — Пайпер дала ей разочек по морде. Может быть, пару хороших затрещин. Дело не в этом. Дело в том, что существовали вещи, которые Рико мог не заметить, и те, которые он обязан пресекать. Нельзя смириться с тем, что в ходе рейда оказалась связана и избита не представляющая никакой угрозы для команды женщина. То, что это сделала другая женщина, сути не меняло. Тем более что пленную били со скованными за спиной руками.

От всего этого его тошнило.

Как только Док вышел из комнаты, Рико сказал:

— То, что произошло здесь, никогда больше не повторится. Даю вам слово.

Фаррис кивнула, затем дрожащим голосом спросила:

— Что теперь будет? Я имею в виду со мной.

— Еще не решено.

Поколебавшись, Фаррис спросила:

— Вы говорили со своей женщиной?

— С какой женщиной?

— С азиаткой. Я не знаю ваших имен.

— Откуда вы взяли, что это моя женщина?

Прозвучавшая в голосе Рико жесткость встревожила Фаррис.

— Не сердитесь, — сказала она. — Я просто предположила…

— Не надо ничего предполагать.

— Да, конечно. Простите меня. Но вам все равно надо с ней поговорить. Есть вещи, которые вам следует знать. Я ей кое-что рассказала.

— Мы вернемся к этому позже.

— Вы что-то хотите мне сказать?

Рико кивнул:

— Наша встреча прошла плохо.

— Что с Анселом?

— Он ее не перенес.

— То есть он мертв?

Рико кивнул.

Известие потрясло Фаррис. Она опустила голову. Потом вытерла глаза.

— Могу ли я побыть одна? — тихо спросила она. — Боюсь, что я не вынесу всего этого…

— Если что-нибудь понадобится, скажите.

Фаррис покачала головой, рассыпавшиеся волосы скрыли ее лицо.

Рико поднялся и вышел в соседнюю комнату, где ждала Пайпер. Смущенная и растерянная, она больше походила на саму себя. Рико показал на ведущую в переулок дверь. Она вышла вслед за ним. Рико огляделся, убедился, что все спокойно, потом повернулся к Пайпер и сказал:

— Теперь объясни мне, что ты здесь устроила?

— Это очень трудно, — ответила Пайпер, стараясь не встречаться с ним глазами.

— Постарайся.

Она долго молчала, затем прошептала:

— Я почти не думала. Я видела, что встреча провалилась. Я видела, что ты ранен, jefe. Видела, как положили в фургон Филли. Я должна была что-то сделать. Это был мой долг.

— Убить Марену Фаррис.

— Она корпоратка. Все, кто работает на корпорации, наши враги.

— Вот как? Давай лучше поговорим о долге. Ты должна была охранять Фаррис. Вот твой долг передо мной и всей командой.

Пайпер густо покраснела.

— Пожалуйста… — взмолилась она.

Рико отошел на несколько шагов, потом закурил сигару. Или закурить, или разораться от злости. Он уже не мог выносить напряжения. Пайпер оказалась чужим ему человеком, загадкой, бомбой замедленного действия, пятном на его чести. В постели она была нежной, как голубка. Как, будь оно проклято, ей могло прийти в голову прикончить безоружного человека? Неужели она настолько ненавидит эти корпорации?

Наверное, правильно гласит старая пословица: «Никогда не верь эльфу…»

Дрожащим от волнения голосом Пайпер произнесла:

— Мне стыдно. Это мой крест, jefe. Меня всегда стыдили. С самого зачатия. Я же «каварухито» (Странный человек (яп.))… Ты не понимаешь… В Японии все металюди считаются злыми. Их ненавидят. Проклинают. Меня направили в Джикогу-Тоши. Город-Ад. Так он называется, jefe. Это ужасное место. Я убежала. Мне удалось добраться до Сиэтла. Я много слышала об обетованной земле, стране равных возможностей. Но они не приняли меня — мой народ, такие же эльфы, как и я. Они отвергли меня, как отверг в свое время мой отец. На мне двойное пятно позора.

Рико никогда не слышал этой истории. Пайпер редко говорила о себе. Он и не ожидал другого от отказавшейся от своей нации японки и профессионального декера. Он всегда довольствовался тем, что она сама хотела о себе рассказать. Он и сейчас попытался так сделать: пытался понять, какое отношение может иметь этот эпизод из ее жизни к тому, что Пайпер только что попыталась убить человека. Может быть, дело в стыде? Может быть, она так от него настрадалась, что новая порция уже ни на что бы не повлияла? Он хорошо понимал, что она не должна была стоять здесь и просить у него прощения за то, что у нее была трудная жизнь. «Пожалуйста, пожалей меня и забудь то, что я сделала…» Пайпер никогда не скажет такого, во всяком случае осмысленно. Пайпер не нуждалась в чьей-либо жалости.

— Стыд — это моя судьба, jefe. Это все, на что я способна. Я дважды подвела тебя в этом рейде, и мне стыдно. И я подведу тебя опять, как бы я ни старалась. — Она поколебалась и добавила: — Лучше брось меня. Ради твоей же пользы. Тебе не следует со мной общаться.

Рико стиснул зубы. Он не верил в «судьбу». В удачу — да, но это было другое.

Он решил, что Пайпер действовала в состоянии аффекта. Увидела мертвую Филли… да и вся ситуация… Такое могло случиться с каждым, тем более что последние два дня удачными никак нельзя было назвать. Рейд провалился. На них лежал чудовищный груз, люди ломаются под куда меньшим давлением.

Все сошлось в одной точке. Той самой, с которой все начиналось.

— Я не работаю с убийцами, — медленно произнес Рико. — К не живу с ними. Мокрухой могут заниматься только отбросы. Им место на помойке. Теперь решай. Выбор за тобой.

Она тяжело задышала, а Рико развернулся и пошел к двери. Когда он прошел половину расстояния, Пайпер отчаянным голосом произнесла: