– Девушка была с ними?

– Я не видел никакой девушки.

Я собрался с силами и обошел дом. Примо следовал за мной.

Дафны нигде не было.

– Вы подрались? – спросил Примо.

– Да не так чтобы очень. Могу ли я воспользоваться твоим телефоном?

– Конечно. Он здесь рядом.

Я позвонил сестре Дюпре, но она сказала, что Пит и Крыса уехали рано утром. Без Крысы я не знал, что делать. Сел в машину и поехал в сторону Уаттса.

Ночь была темная, безлунная, и густые тучи скрывали звезды. Почти в каждом квартале горели уличные фонари, но от них не было никакого прока.

"Найди выход, Изи!"

Я не отозвался.

"Ты должен найти девушку. Сделай все, что можно".

"Пошел ты куда подальше!"

"Угу, Изи. Это не прибавит тебе храбрости. Быть смелым – это значит найти этого белого и твоего приятеля. Быть храбрым – это значит не дать им измазать тебя в дерьме".

"А что я могу сделать?"

"У тебя есть пистолет, правда? Ты думаешь, что они заговорены от пуль?"

"Они вооружены".

"Ты должен подкрасться к ним незаметно, это все, что от тебя требуется. Совсем как на войне, парень. Представь себе, что ты превратился в ночь".

"Но для того, чтобы прокрасться к ним, я должен их найти. А как это сделать? Заглянуть в телефонную книгу?"

"Ты знаешь, где живет Джоппи. Съезди к нему. И если его нет дома, значит, он у Олбрайта".

Ни дома, ни в баре Джоппи не было. Ночной сторож у дома Олбрайта, толстяк с багровым лицом, сказал мне, что Олбрайт переехал.

Я решил объехать все городишки к северу от Санта-Моники. Мне повезло, и я нашел Де-Витта Олбрайта с первой же попытки. Он жил на Девятой улице, в Малибу-Хиллз.

Я проехал Санта-Монику и в Малибу нашел Девятую улицу. Это была просто грунтовая дорога. Там на почтовых ящиках я прочел имена: Миллер, Корн и Олбрайт. Я миновал два первых дома и только минут через пятнадцать добрался до указателя, на котором было имя Олбрайта. Это было так далеко от дороги, что никто не услышал бы крика о помощи.

Это был простой дом наподобие ранчо. Снаружи горел только фонарь у входа, так что я даже не мог увидеть, какого цвета дом. А мне хотелось это знать. Я хотел знать, почему летают реактивные самолеты и как долго живут акулы. Мне очень многое хотелось узнать, прежде чем я умру.

Еще не подойдя к окну, я услышал громкие мужские голоса и жалобные стенания женщины. В большой комнате с высоким потолком перед пылающим камином стояла большая кушетка, покрытая чем-то вроде медвежьей шкуры. На ней лежала обнаженная Дафна, а над ней склонились Де-Витт и Джоппи. Олбрайт в своем холстинковом костюме, а Джоппи голый по пояс. Его брюхо, нависавшее над девичьим телом, выглядело так омерзительно, что я с великим трудом удержался от выстрела.

– Может, хочешь попробовать еще раз, душенька? – говорил Олбрайт. Дафна плюнула ему в лицо, и он схватил ее за горло. – Если не отдашь деньги, будь уверена, в утешение я хотя бы убью тебя, девка!

Я не без гордости считал себя здравомыслящим, жестким мужиком, но поддавался чувствам и эмоциям. Когда я увидел, как этот белый душит Дафну, я, забыв об осторожности, открыл окно и прокрался в комнату. Но Де-Витт почуял мое присутствие прежде, чем я успел прицелиться. Он резко повернулся, и девушка оказалась перед ним. Увидев меня, он отшвырнул ее в сторону и прыгнул за тахту. Я уже нажал на спусковой крючок, но тут Джоппи рванулся к задней двери. Это меня отвлекло, и пока я пребывал в нерешительности, окно за моей спиной разлетелось вдребезги. Я спрятался за стулом возле кушетки. Де-Витт успел выхватить пистолет. Еще две пули прошили спинку стула. Если бы я не бросился на пол ничком, они бы попали в меня.

Я слышал рыдания Дафны, но не мог ей помочь. Больше всего я боялся, что Джоппи нападет на меня сзади. Я забился в угол в надежде, что нахожусь вне поля зрения Олбрайта. В этом положении я увидел бы Джоппи, если бы он показался в окне.

– Изи! – окликнул меня Де-Витт. Я не проронил ни звука. Даже Голос молчал.

Прошло две или три долгие минуты. Джоппи в окне не появлялся. Это беспокоило меня, и я стал гадать, где он затаился. И тут я услышал, как зашевелился Де-Витт. Послышался глухой стук, и кресло опрокинулось. Стоявшая на его спинке лампа упала и разбилась. Я выстрелил в том направлении, но он оказался в другом месте, и его пистолет был направлен на меня. Я услышал выстрел и вслед за ним звук, показавшийся мне немыслимым. Де-Витт вскрикнул: "Ох!"

И тут я увидел Крысу. Пистолет в его руке дымился! Он вошел в дверь, через которую удрал Джоппи.

Дафна застонала. Я рванулся к ней, чтобы прикрыть ее своим телом. Олбрайт перекинулся через подоконник в другом конце комнаты.

Крыса прицелился, но выстрела не последовало. Он выругался, швырнул пистолет на пол и выхватил из кармана другой, короткоствольный. Крыса подскочил к окну, но тут я услышал, как заработал двигатель "кадиллака", и шины заскользили по грязи, прежде чем Крыса успел раза два выстрелить.

– Дьявол! – завопил Крыса. – Дьявол, дьявол, дьявол!

Прохладный ветерок, проникший через разбитое окно, овеял наши лица.

– Я попал в него, Изи! – Крыса ухмылялся, выставив напоказ все свои золотые зубы.

– Крыса! – Это все, что я смог произнести.

– Ты не рад меня видеть, Изи?

Я встал и принял маленького человечка в свои объятия. Я прижал его к себе, как прижимал бы женщину.

– Крыса! – повторил я.

– Ну хватит, нужно перетащить сюда твоего приятеля. – Он мотнул головой в сторону двери, через которую вошел.

Джоппи лежал на полу в кухне, связанный по рукам и ногам электрическим проводом. С затылка у него стекала струйка густеющей крови.

– Давай перетащим его в комнату, – сказал Крыса.

Мы усадили его на стул, и Крыса прикрутил его к спинке. Дафна завернулась в одеяло и забилась в угол кушетки. Она выглядела как испуганная кошечка в свой первый июльский день.

Внезапно глаза Джоппи открылись, и он завопил:

– Развяжите меня, ребята!

Крыса только ухмыльнулся.

Джоппи обливался потом и кровью и таращился на нас.

– Отпусти меня! – скулил он.

– Заткнись, – рявкнул Крыса, и Джоппи затих.

– Можно мне одеться? – спросила Дафна осипшим голосом.

– Конечно, душенька, – сказал Крыса. – Как только мы кое о чем договоримся.

– О чем договоримся? – спросил я.

Крыса наклонился и положил руки мне на колени. Было приятно чувствовать себя живым и способным ощущать прикосновение другого человека.

– Я считаю, что, оказавшись впутанными в эту историю, мы с тобой кое-чего заслуживаем. Ты согласен, Изи?

– Я отдам тебе половину того, что я заработал, Рей!

– Нет, парень, – сказал он. – Мне не нужны твои деньги. Я хочу кусок от того большого пирога, на котором сидит Руби.

Сначала я пропустил мимо ушей это имя.

– Это краденые деньги.

– Тем они особенно и хороши, Изи. – Он повернулся к ней с усмешкой. – Что ты на это скажешь, душенька?

– Это все, что есть у нас с Фрэнком. Я этого не отдам.

Я поверил бы ей, если б она говорила не с Крысой.

– Фрэнк убит. – Лицо Крысы ровным счетом ничего не выражало.

Дафна взглянула на него, съежилась, как мятая бумага, и ее начало трясти.

– Я думаю, это работа Джоппи, Фрэнка нашли в переулке недалеко от бара. Его забили до смерти.

Когда Дафна подняла голову, ее глаза горели ненавистью.

– Это правда, Реймонд? – В ее голосе было столько горечи, что я с трудом ее узнавал: это была совсем другая женщина.

– Зачем мне врать тебе, Руби. Твой брат убит.

Однажды я пережил землетрясение. Сейчас у меня было точно такое же чувство. Земля уплыла из-под ног. Я посмотрел на Дафну, дабы убедиться, что Крыса не врет. Но не убедился. Ее нос, щеки и цвет кожи – все было как у белой. Дафна выглядела как белая женщина. Даже волосы внизу живота были не густые и почти не вились.