Лозини остановился возле «импалы» и, положив руку на дверцу, оглянулся вокруг. Никого, нигде ни души. Лозини отметил, что в его машине Грин дружески беседует с Фараном... Слишком уж быстро... Дружеский стиль обхождения Грина не мог не понравиться Фарану, но все же Лозини был удивлен, что обида так скоро была забыта.

Лозини открыл дверцу, нагнулся, влез на заднее сиденье и закрыл за собой дверцу.

Паркер сидел с другого края сиденья, прислонясь плечом к стеклу, вполоборота к Лозини и молча смотрел на него. Лицо его ничего не выражало.

– Салют, Паркер! – сказал Лозини.

Он подумал, что у Паркера не такая уж страшная, угрожающая внешность, как он представлял себе. Он выглядел обыкновенно, как все люди. Возможно, немного более жесткий, более холодный. Но это был не робот с ледяными глазами, которого помнил Лозини.

Паркер ответил на приветствие кивком.

– Вы хотели со мной поговорить? – сказал он.

– У меня проблема, – ответил Лозини, энергично жестикулируя. – Мне не хочется неприятностей, но я не знаю, как их избежать. Вот почему я и хотел с вами объясниться.

– Валяйте!

Лозини посмотрел на дорогу.

– Я звонил Карну, и он рассказал мне всю историю с Бронсоном. Знаю я и о Кокаине. Он сказал, что если я вам должен деньги, то лучше будет заплатить.

– Точно!

Теперь Лозини повернулся к Паркеру, чтобы видеть его глаза. Ему хотелось, чтобы тот поверил, что он говорит правду, что он и не пытается его обмануть.

– Мне очень неприятно, – сказал Лозини, – но денег у меня нет!

Паркер пожал плечами, всем своим видом показывая, что его это не касается.

– Вам нужно время? – спросил он.

– Дело в том, и я приехал, чтобы сказать вам, что ваших денег у меня никогда не было! Тогда, в парке аттракционов я не нашел их.

– Их нет в том месте, где я спрятал.

– Это не я их взял, – настаивал Лозини. – Я никогда не видел ваших денег.

– Значит, ваши парни наложили на них лапы!

– Я так не думаю, – Лозини пожал плечами и покачал головой. – Это в принципе возможно, но я не думаю, чтобы они стали так рисковать. Это сделал кто-то посторонний.

– Никто другой не мог их захватить, – настаивал Паркер. – То место, куда я их спрятал, не посещает ни один служащий парка, и тем более никто случайно не мог попасть туда. Если деньги исчезли, это значит, что кто-то их искал специально и нашел. И это никто иной, как из вашего окружения!

– Я не могу утверждать, что это совершенно невозможно, – согласился Лозини. – Один из моих парней мог меня надуть. Но я снова повторяю: я не получал эти деньги. У меня их никогда не было.

Лозини нагнулся к Паркеру, протянув руку, как бы желал коснуться его колена.

– Послушайте, Паркер, я хочу быть искренним с вами! Может быть, лет десять назад я, безусловно, не сделал бы вам такой подарок. Я приказал бы моим ребятам прочесать улицы, чтобы захватить вас и убрать, даже не задумываясь о времени, которое на это потребовалось. Но это было бы десять лет назад, в то время и ситуация была иной.

Паркер ждал продолжения, по-прежнему с непроницаемым лицом наблюдая за Лозини.

– Но сейчас, – продолжал Лозини, – я не могу так действовать. В секторе все спокойно, и я даже не готов для такого рода действий. У меня нет достаточно квалифицированных парней. Большинство тех, что сейчас работают на меня, – служащие контор. Да и в данный момент у нас в разгаре предвыборная кампания.

– Я видел афиши.

– Конкуренция сильная, – продолжал Лозини. – У моего кандидата могут быть неприятности. Выборы пройдут во вторник, и если на улицах перед самыми выборами!.. Это не самый лучший момент для меня. Мои позиции и так неустойчивы, а вы можете их вообще подорвать. Это одна из причин, почему я хочу избежать войны с вами. А потом – из-за того, что сказал мне Карн. Короче, я хочу сговориться с вами, найти компромиссный вариант.

– Я оставил здесь семьдесят три тысячи долларов! – твердо сказал Паркер. – Половина принадлежит моему компаньону. – Он жестом указал на Грина, сидевшего в другой машине. – Ни я, ни он не согласимся ни на десять из ста, ни на дружеское рукопожатие, ни на какой-то там компромисс! Мы только хотим получить свои деньги! Сумму полностью, все, что мы захватили из той бронированной машины.

– Очень хорошо! Я проведу расследование. Может быть, один из моих парней...

– Безусловно!

– Хорошо, согласен! Я займусь этим и буду держать вас в курсе.

Паркер согласно кивнул.

– Сколько времени?

– Дайте мне неделю.

Паркер недовольно поморщился.

– Я позвоню вам завтра, в семь вечера, – твердо сказал он.

– Я не могу вам гарантировать, что за такое короткое время получу какой-то положительный ответ. Паркер пожал плечами и отвернулся.

– Вы должны быть немного решительней, знаете ли, – сказал он.

Лозини понял, что разговор окончен. Он рассчитывал на больший успех.

Паркер ждал, вновь повернувшись к нему.

– Все, что я хочу, это избежать конфликтов, – продолжал Лозини. – Так как самый простой способ, чтобы избежать их, это сотрудничать с вами, то я готов к такому сотрудничеству! Если же вы будете слишком нажимать на меня, мне в таком случае будет проще принять ответные меры. Что я и сделаю.

Паркер размышлял несколько секунд.

– Понимаю, – сказал он. – Я позвоню вам в семь часов.

Из телефонной будки на углу улицы Паркер позвонил Клер. Обычно она жила в их доме на берегу озера, на севере Нью-Джерси, но во время летнего наплыва туристов, в июле и августе снимала номер в одном из отелей Флориды.

Сейчас она была в номере. Когда в трубке послышалось ее «Алло!», Паркер просто сказал:

– Это я, – не сомневаясь, что его голос узнают.

– Добрый день! – ответила Клер, вложив в эти слова всю возможную теплоту.

Ни он, ни она не были сентиментальны.

– У меня здесь дело еще на несколько дней, – сказал он.

– Очень хорошо, – ответила она спокойно, зная, что у нее нет выбора.

– Может быть, неделю. Я еще не знаю.

– Мне приехать к тебе?

– Дело пахнет потасовкой.

После короткой паузы она нервно произнесла:

– Все ясно.

Клер знала, что это означает – «потасовка». Трижды после того, как они познакомились, мир насилия, которому он принадлежал, врывался и в жизнь Клер.

От этих мыслей она содрогнулась, вспомнив многое. Момент ограбления Конгресса нумизматов, то время, когда они встретились... И позже, когда эти типы похитили ее, чтобы заставить Паркера участвовать в краже бриллиантов. Потом, еще позже, двое незнакомцев, которые разыскивали Паркера, вторглись в ее дом на берегу озера.

Она ни за что не хотела вновь оказаться в подобном положении, и это вполне устраивало Паркера.

– Ну вот и ладно, – проговорил он и собирался повесить трубку, когда она вдруг заявила:

– Подожди, с тобой хотел поговорить Генди Мак-Кей. Позвони ему.

Генди Мак-Кей был «кассир» в отставке, он держал ресторан в Пресс Илл, в Майне. Он бывал иногда связным между Паркером и своими собратьями. Если он хотел поговорить с Паркером, значит, у него было предложение.

– Я позвоню ему, – сказал Паркер.

– Отлично, – отозвалась Клер.

– Я вернусь, как только смогу.

– Я знаю.

Паркер повесил трубку, затем набрал номер ресторана Мак-Кея.

Рокочущий голос Генди раздался тотчас же:

– Ресторан Мак-Кея! – послышалось в трубке. Без всяких предисловий Паркер заявил:

– Клер сказала, что ты хочешь меня видеть.

– Салют! – приветливо воскликнул Генди. – По правде говоря, мне захотелось прервать свою отставку!

Это была новость, очень удивившая Паркера. Вот уже восемь лет, как Генди Мак-Кей оставил свое ремесло. Когда-то он и Паркер вместе участвовали в краже ценной статуэтки, принадлежащей одному толстосуму. И Генди во время операции был тяжело ранен, получив пулю в живот. Главным образом, это и повлияло на его решение удалиться от этих хлопотных дел.