– Это еще ни о чем не говорит! Ах Стивен, прекрати играть со мной, дело слишком серьезное. И все-таки я уверена, что главная причина, по которой ты так торопишься пристроить Элизабет, в другом.

– Конечно, в другом. – Виконт серьезно взглянул на жену. – Дорогая, положа руку на сердце… разве ты не видишь, в какое неуправляемое создание превратилась наша дочь?

– Мы сами избаловали ее, – грустно подтвердила леди Джулиана. – Наверное, все дело в том, что после рождения Элизабет у нас так долго не было детей. Помнишь, как сильно мы переживали, что у нас нет сына, которому можно будет передать твой титул? И когда лечение у самых лучших врачей не дало результатов, мы начали всячески баловать дочь и потакать ее капризам.

– И она выросла своенравной эгоисткой, какими часто оказываются дети в тех семьях, где только один ребенок. Потом мы поняли свою ошибку; и когда у нас появился долгожданный Эдвард, воспитывали его совсем иначе. Но Элизабет уже вышла из-под родительского контроля. И положение с каждым днем становится все хуже. Порой я просто боюсь, что Лиззи натворит что-нибудь непоправимое.

– Непоправимое в этой жизни случается очень редко, Стивен, вспомни-ка нашу с тобой историю! Однако я не хочу, чтобы нашей дочери пришлось пройти через то, что мне когда-то. Да, ты прав, дорогой. Лиззи нужно поскорее выдать замуж за надежного человека с твердым характером, как у тебя. И лучше Леона нам действительно никого не найти. В самом деле, не отдавать же ее за Симона Марсанта!

– Даже не упоминай при мне этого имени! Когда я о нем слышу, мои руки сами собой сжимаются в кулаки. И надо же было случиться, что именно он приглянулся нашей дочери! Поистине, у нее слишком дурной вкус. Пусть его род и происходит от самого короля Артура, но это не дает повода для того, чтобы закрывать глаза на его бесчисленные недостатки. Мот, игрок, полнейший повеса! Да еще и белоручка к тому же, посмотри только на его женственные руки и бледный цвет лица. По-моему, он совершенно не способен управлять отцовским имением, и скоро все его состояние будет пущено по ветру!

– Кого это ты так сильно клянешь, папочка? Готова поспорить, что знаю имя этого молодого человека!

Появившись в дверном проеме, Элизабет стремительно прошла в комнату и стала напротив отца, сверля его подозрительным взглядом.

– Лиззи, ты всегда так неожиданно подкрадываешься, что у меня есть все основания обвинить тебя в подслушивании, – строго проговорил виконт. – Если только я поймаю тебя за этим занятием, то накажу со всей серьезностью. Во всяком случае, балов в следующем месяце тебе тогда не видать.

– Но ведь очень скоро это будет зависеть не от тебя, папа, не так ли? – Элизабет на мгновение замолчала: подступившие к горлу слезы мешали ей продолжать. – Что ж, давай поговорим начистоту… Два дня назад, на моем празднике, лорд Кроуфорд заявил, что я стану его женой. Наверное, он не стал бы так говорить, если бы не имел для этого веских оснований! Ты… ты в самом деле решил выдать меня замуж за этого человека?

– Да. Да, Лиззи, я так решил.

Виконт на мгновение прикрыл глаза, готовясь к очередному скандалу. Потом подошел к дочери и очень серьезно посмотрел в ее глаза, наполненные слезами и гневом.

– Насколько я понимаю, решение окончательное и обжалованию не подлежит? – дрожащим голосом вымолвила Элизабет. – И мне остается только смириться с неизбежным и начать готовиться к свадьбе? Ну, и когда же состоится помолвка?

– Помолвки как таковой не будет, Лиззи, – если не считать объявления в «Тайме». А что касается свадьбы, то она состоится через полтора месяца, в начале декабря.

– В н…начале декабря? Мама! – Элизабет бросилась к виконтессе и в отчаянии схватила ее за руки. – Ты слышала, что сказал отец?! Это же просто немыслимо, это нарушение всех светских традиций! Ведь между официальной помолвкой и свадьбой должны пройти не меньше пяти-шести месяцев, а иногда дело затягивается на годы!

– Лиззи, успокойся! Я тоже, как и отец, не вижу необходимости затягивать со свадьбой на такой долгий срок. Но я не понимаю твоего бурного возмущения… – леди Джулиана подозрительно смотрела на дочь, на мгновение прищурив свои голубые глаза. – В чем проблема? Тебе так сильно не понравился Леон? Четырех предыдущих кандидатов ты тоже отвергла. Возможно, у тебя на примете есть кто-нибудь получше?

– Смотря что понимать под словом «получше»! Да, есть один молодой человек, за которого я хоть сейчас готова выйти замуж. И вы прекрасно знаете, кто он!

– Ну, еще бы не знать! Это твой обожаемый приятель Симон Марсант! – Виконт подошел к дочери и рассмеялся тем неприятным язвительным смехом, который служил у него признаком нарастающего гнева. – Лиззи, об этом не может быть и речи, – серьезно сказал он, – за этого беспутного картежника я не выдам тебя никогда в жизни, будь он хоть последним мужчиной на свете.

– Я это знаю! И Симон это тоже знает, поэтому он до сих пор и не сделал мне предложения. Папа, я не хочу выходить замуж за маркиза Кроуфорда, не хочу, вот и все, – упрямо повторила Элизабет. – Да, он мне не понравился, да, он не в моем вкусе, и покончим с этим!

Гневно топнув ногой, Элизабет подбежала к окну и мрачно уставилась на тоскливый осенний пейзаж. Неужели ей не удастся сломить сопротивление родителей и отец поступит по-своему? Значит, не будет ни веселых балов с неизменным беззаботным флиртом, ни утренних прогулок в компании ее преданных рыцарей? Преданные рыцари! Где они все сейчас, когда ей так плохо? Неужели никто из них не осмелится вступить в конфликт с грозным виконтом Девери и увезти ее прямо из-под венца?

«Нам остается только один выход», – вспомнились ей слова Симона, сказанные три месяца назад. С тех пор они больше не возвращались к этой опасной теме. Но осталось ли намерение СимоНа неизменным? Й что именно он имел в виду, когда говорил о том единственном выходе? Если она сбежит с ним из дому, то ее репутация будет навеки загублена, даже при том, что дело кончится свадьбой. Но ведь можно поступить и по-другому, так, чтобы о ее бесчестии знали только они двое да ее родители. Если это все же случится, вряд ли отец станет упорствовать и откажется выдать ее за барона. Но это все так ужасно, так страшно… Может, удастся как-нибудь обойтись без этого?

Резко повернувшись, Элизабет в упор посмотрела на отца.

– Ну так что же, папа? Ты передумал? Не станешь настаивать, чтобы я вышла за маркиза?

На мгновение ей показалось, что сейчас отец ударит ее. Таким сильным гневом пылали его зеленые глаза.

– Как ты верно заметила в самом начале, Лиззи, мое решение окончательное и обжалованию не подлежит, – твердо проговорил он. – Так что можешь начинать готовиться к свадьбе.

– Смотрите, как бы вам обоим не пришлось пожалеть об этом, – раздраженно бросила Элизабет, покидая гостиную.

«Что ж, значит, мне и в самом деле остался только один выход, – с трепетом подумала она, прикрыв лицо руками. – Нужно сегодня же послать записку Симону».

Через пару дней маркиз Кроуфорд снова приехал в Бартон-холл. Виконт Девери хотел отпраздновать помолвку в домашнем кругу и дать дочери возможность получше познакомиться с женихом. Чтобы досадить и родителям, и Леону, Элизабет решила одеться к обеду подчеркнуто скромно. Пересмотрев свои наряды, она выбрала самое закрытое платье. Оно было сшито из голубовато-сиреневой шуршащей тафты и полностью закрывало грудь, заканчиваясь воротником, плотно прилегающим к шее. Рукава, в соответствии с современной модой, повторяли мотивы эпохи Возрождения – расширенные от плеча и облегающие руки от локтя до кисти. Волосы Элизабет вместе с накладными буклями были уложены в плотные пучки локонов у висков и в некое подобие банта на макушке. И никаких украшений, кроме золотого овального медальона, спускающегося на грудь.

Когда дочь появилась в гостиной, леди Джулиана разочарованно всплеснула руками. Делая вид, что не понимает значения неодобрительных взглядов матери, девушка молча проследовала на середину комнаты и чинно опустилась на канапе, обтянутое малиновым штофом.