Поболтав с ними еще немного, мистер Даймонд сказал

– Ну, всего хорошего, красавицы. – И ушел.

Пока ее подруги выбирали сувениры, Нэнси отвела Мэри в сторону и спросила, заглядывал ли к ней художник, мистер Берзи. Мэри ответила отрицательно, и Нэнси попросила сразу же позвонить ей. если он даст о себе знать. Мэри обещала.

Тут у дверей затормозил Дейв, и девочки, быстро заплатив за свои покупки, попрощались с индианкой.

– Паломино доставят на ранчо во второй половине дня, – с удовлетворением сказал дядя Эд, когда они вы ехали из городка. – Прекрасные лошади.

Они подъехали к дому под звон железного треугольника: миссис Термонд оповещала, что обед готов. Нэнси подумала, что совсем измучается в ожидании вечера, когда, наконец, можно будет заняться чаном. Однако при бытие фургонов с новыми лошадьми отвлекло ее мысли Девочки с тетей Бет вышли на веранду посмотреть, как их выпустят на большой луг. Нэнси побежала к изгороди, чтобы рассмотреть их поближе.

– Какие же они красивые! воскликнула она. Дейв, остановивший коня около ворот, согласился с ней.

– Да, они по всем статьям хороши, а масть чистое золото.

Последней в ворота трусцой вбежала кобылка и Дейв завернул ее к изгороди.

– Хочешь ее погладить? спросил он Нэнси Она с веселой улыбкой провела ладонью по бархатистой шерсти на морде паломино Кобылка вздернула голову. Дейв засмеялся.

– Ну, хорошо, красотка, – сказал он, – беги к своим!

Он хлопнул кобылку по крупу, и она затрусила прочь. Дейв кивнул Нэнси и отъехал.

Она залюбовалась его уверенной посадкой, ласковым, но твердым обращением с лошадьми. «Ну, будем надеяться, он тут не при чем!» – подумала она со вздохом.

Едва стемнело, Нэнси побежала на конюшню и оседлала гнедого, чтобы быть наготове, если появится призрак. Потом позвала Джорджи и Бесс идти обследовать пристройку. Бесс спросила, взять ли им Элис.

– Она пишет письма у себя в комнате, – сказала Джорджи, и Нэнси решила, что лучше ей остаться дома, ведь неизвестно, как все обернется.

Она взяла фонарик, и они втроем побежали к пристройке, вошли и плотно закрыли за собой дверь. Нэнси включила фонарик, откинула крышку чана и подняла фальшивое дно. Сердце у нее отчаянно заколотилось: вниз косо уходил темный ход.

Отдав фонарик Джорджи, Нэнси спустилась в отверстие, почувствовала под ногой что-то твердое и слегка нажала. Деревянная панель отодвинулась, и секунду спустя юная сыщица спрыгнула на глинобитный пол. Она была в погребе! В отверстие проскользнула Бесс и чуть не плюхнулась на пол.

Сверху донесся стук захлопнувшейся крышки, и к [ним присоединилась Джорджи. Фонарик она погасила.

Все трое прислушались. По спине у Нэнси пробежала холодная дрожь: ей почудилось, что в темноте кто-то дышит!

Она бесшумно взяла фонарик у Джорджи и включила его. Луч света выхватил из мрака скорчившуюся в углу фигуру… Дейв Грегори!

Дейв выпрямился.

– Ну что же, Нэнси! Ты захватила меня с поличным, как говорится!

Она заметила возле его ног лопату Видимо она по дозревала Дейва не зря!

– Думаете выкопать клад? – спросила она холодно.

– Да, – ответил он. – Но к призраку я никакого отношения не имею и ничего на ранчо не портил. Поверь мне, Нэнси. Я тебе все расскажу.

– И лучше одну правду! – посоветовала Джорджи.

– Мой брат, я и наша сестра, – начал Дейв, – единственные прямые потомки Фрэнсис Хамбер. Я родился в Буффало в штате Нью-Йорк, но, когда мне было десять, наша семья переехала в Феникс. Подлинное завещание Валентайна хранилось у нас, и мы всегда знали про его клад, хотя искать его не собирались. Но два года назад умер наш отец, и мы оказались в очень тяжелом положении. Я уже работал и сам оплачивал свое обучение в колледже, но теперь мне были нужны деньги, чтобы помочь получить образование брату и сестре. Вот я и решил устроиться на лето сюда, чтобы поискать клад.

– Поразительно! – прошептала Бесс.

Дейв сунул два пальца в карман рубашки и вынул картонный квадратик. Посветив фонариком, Нэнси увидела выцветшую фотографию красивой девушки. Она заметила, что уголок фотографии был оторван, а размеры точно подходили для рамочки в часах.

– Это Фрэнсис Хамбер, – решительно сказала она.

– Откуда ты знаешь? – с удивлением спросил ковбой.

Нэнси, не отвечая, осведомилась, каким образом эта фотография оказалась у него. Он объяснил, что после смерти Фрэнсис Хамбер ее подруга в Тамблуиде мисс Филлипс вынула фотографию из часов и отослала ее детям Фрэнсис.

– С тех пор она хранилась в нашей семье.

Дейв перевернул фотографию, и на обороте девочки прочли единственное слово «погребе», написанное старомодным почерком. У них в семье, добавил он, считалось, что клад спрятан в погребе.

Эти дополнительные сведения сильно взволновали Нэнси, но, прежде чем рассказать Дейву о надписи на другой фотографии, она спросила, почему он скрывал от Эда Роули свою цель.

– Боялся, что он меня не наймет. Вдруг бы он подумал, что я буду увиливать от работы и разыскивать клад! – Но ковбой заверил Нэнси, что занимался поисками только в свое свободное время.

– А откуда ты узнал про потайной ход? – спросила Бесс.

– Предание о нем сохранялось в нашей семье всегда, – ответил Дейв. – В старину за пристройкой густо росли деревья, и в случае нападения индейцев обитатели дома выбирались через лаз и незаметно уходили в тайное убежище на горе.

Затем Дейв признался, что тогда в кухне миссис Термонд напугал он. У него было намерение заняться поисками в погребе в ту ночь, когда он сменится с дежурства.

– Но ты подняла такой тарарам, – ухмыльнулся он, глядя на Нэнси, – что я предпочел выбраться через пристройку и вернуться на кухню с веранды вместе с остальными.

– Я тебе верю, Дейв, – сказала Нэнси, – но обещай утром сразу же рассказать мистеру Роули обо всем. Ковбой ответил, что и сам собирался это сделать.

– Извините, девочки, что я вас встретил не слишком-то приветливо, – закончил он. – Но мне просто хотелось искать клад без лишних помех.

– Да уж! – сказала Джорджи. – Ты просто на нас рычал. Но, может быть, мы все-таки тебя простим!

– Ну, конечно, простим, – утешила его Бесс. Нэнси улыбнулась Дейву, и он засмеялся.

– Только ты мне все равно нравилась, – сказал он.

Нэнси вынула из кармана старинные часики и показала Дейву, как открывается потайное отделение. Фотография Фрэнсис Хамбер точно прилегла к оторванному уголку в пустой рамке.

– Ты молодец! – одобрительно сказал он. – Настоящий сыщик!

Нэнси вынула фотографию Валентайна и показала ему надпись на обороте.

– Теперь благодаря твоей фотографии мы знаем все! – воскликнула она взволнованно.

– «Зеленая бутылка в погребе», – прочел Дейв вслух. – Но ведь навряд ли клад мог уместиться в бутылке! Наверное, в ней просто есть указание, где его искать.

– Вот и Нэнси так думает, – засмеялась Джорджи. – Ну, начинаем копать!

Полчаса Дейв раскапывал пол, а девочки перебирали комья глины.

– Вот она! – внезапно вскрикнула Бесс.

Нэнси кинулась к ней и пошарила там, где указала Бесс. Ее пальцы коснулись горлышка с навинченной пробкой.

Дейв начал осторожно окапывать бутылку. Когда она была освобождена от земли наполовину, Нэнси сказала:

– Подожди! – И отодвинула комья в сторону, а потом осветила фонариком большую бутылку.

Бесс даже вскрикнула от разочарования. Бутылка была черная.

– Значит, не надо тратить на нее времени! – сказала Нэнси. – Мы ищем зеленую. Эта пролежала тут много лет и постепенно ушла в землю.

С мрачной решимостью кладоискатели продолжали рыться в земле. Когда весь пол в погребе был перекопан, они устало сели.

Бесс сказала вслух то, что думали все:

– Наверное, кто-то ее уже нашел!

– Может быть, Шорти, – заметил Дейв. – Я замечал, как он что-то высматривал. – Он добавил, что Шорти, видимо, знает про тайный лаз и, кажется, приложил руку к происшествиям на ранчо. – Но только он орудует не один, а кто его сообщники, я не знаю, – докончил Дейв.