– Производит впечатление, – произнес Дэв. Тут сработала память. – Постойте, вы же говорили, что у вас тоже высокий уровень ТМ. Как же…

– Это длинная история, – ответила она. – Скажите мне лучше, что бы вы стали делать, если бы вам представился шанс попасть на звездолет?

– Пока не знаю. Может быть, ничего. Когда-то мне казалось, что, не знаю, может быть, смог бы каким-то образом вести прямую запись. Но сейчас… я, право, не знаю.

– А что изменилось?

– Все этот проклятый ТМ-рейтинг, – сказал Дэв. Его ладони, до сих пор спокойно лежавшие на коленях, сжались в кулаки.

– Капитан, я всегда думал, что человек – это не просто совокупность каких-то чисел. Но сегодня эти чертовы цифры преследуют нас повсюду. Психотехнические нарушения, – когда он произносил эту фразу, его рот искривился в гримасе, как если бы ему на язык попало что-то омерзительное. – Складывается такое впечатление, будто нас всех запрограммировали. Загрузили нам оперативную персональную память и теперь все о нас знают, вплоть до того, когда мы запускаем палец в рот, чтобы выковырять застрявшие в зубах остатки пищи.

Он замолчал и поднял на Катю глаза.

– Как вы думаете, капитан, может быть, мой отец просто сдрейфил, и у него из-за дурацкого ТМ-рейтинга не выдержали нервы? А может быть, он оплошал и ошибся в расчетах или решил проявить удаль молодецкую и пожертвовать людьми ради славы?

Катя покачала головой:

– Как я уже говорила, я думаю, что ваш отец сделал единственный правильный выбор. Я скажу даже больше. Послушай, я видела ксенофобов в действии. Ты же нет, во всяком случае, в реальности. Если ксенофобы уже заняли небесный лифт, ничто не смогло бы спасти колонистов, все еще находящихся на Лунг Ши. Это я гарантирую.

– Я все время думаю, а как бы поступил я, если бы находился на «Хатаказе»? Черт, кого я пытаюсь обмануть? Я видел ксенов на учебных моделированиях и скажу вам по правде, капитан, я боюсь. Я не знаю, как бы поступил в реальном мире.

Его рот растянулся в спокойной усмешке:

– Это не совсем то же, что управлять межзвездными грузовыми транспортами.

– У тебя все получится, Дэв. Я наблюдала за тобой.

– Но ведь то было моделирование…

– В жизни то же самое. Я думаю, сейчас тебе в первую очередь нужно прекратить заниматься интроспекцией.

– Что, не понял…

– Перестань заниматься чертовым самоанализом, перестань так беспокоиться. Если во время боя ты будешь продолжать думать об этом, ты покойник. Уж я-то знаю, можешь мне поверить.

Дэв увидел боль в ее темных глазах.

– Капитан, вы же не хотите, чтобы я плохо кончил, так что выкладывайте, что там за история?

Она, немного поколебавшись, словно обдумывая что-то, пожала плечами и сказала:

– В общем, можно сказать, что я, впервые оказавшись в трудном положении, совершила непростительный промах, понятно? А знаешь почему? Потому что слишком много думала об этом, и мне это дорого стоило.

– И что дальше?

– Я справилась с этим. Вернее, мне каждый день приходится преодолевать себя, – она на минуту замолчала и принялась внимательно рассматривать сложенные на столе руки.

– Дэв, помнится, ты сказал мне, что являешься не просто совокупностью цифр и чисел. Если это так, ты не позволишь цифрам загнать себя в угол. Когда меня лишили звездолета, все думали, что я все брошу и отправлюсь домой. И я действительно могла поступить так. – Она постучала пальцем по своему виску. – Знаешь, у меня это засело вот где. Наверное, тот факт, что я понимала, чего они ждут от меня, и заставил меня поступить иначе.

– Не хотите ли вы этим сказать мне, что ваше решение оставить меня в отряде должно заставить меня сопротивляться вашей воле? – Он выдавил вымученную улыбку. – Не приведет ли это к бунту?

– Нет, я хочу сказать, чтобы ты не зацикливался на этом и не думал о проклятом тесте. А через шесть месяцев предпримешь новую попытку. Я тоже думаю, Дэв, что ты больше, чем совокупность чисел. А раз так, значит, ты сможешь стать тем, кем хочешь.

«Больше, чем совокупность чисел». С тех пор, как его отец получил новое служебное назначение, Дэв осознал, что вел постоянную борьбу с безликой и бесстрастной системой, системой, которая превращает людей в набор цифр и поддающихся обработке статистических данных, цифр, которыми удобно манипулировать, уравнений, которые можно решать. Странно. Еще недавно он был зол на Алессандро, зол на всю систему, но теперь ярость прошла. И только потому, что этот капитан, эта подстриженная «ежиком» женщина обращалась с ним как с личностью.

И это вызывало необычные чувства.

– Ка-3, говорит Золотая Семерка, – сообщил Дэв. – Мы находимся в кратере и теперь направляемся на позицию.

– Тебя понял, Семерка. Оставайся на связи и будь готов к принятию новых приказов.

– Ка-3, мы готовы.

– Семерка, начинается передача.

В сознании Дэва возник поток сведений, неясная буквенно-числовая последовательность, не сопровождаемая необходимыми дешифровальными кодами. Он ввел ее в ИИ страйдера.

«Призрак» продвигался по краю кратера. Вокруг него бушевала снежная буря. Валил густой снег, ветер яростно гнал хлопья льда и замерзшего углекислого газа. Время близилось к полудню, но из-за плотной свинцовой облачности и без того суровый пейзаж был окутан мрачным серо-зеленым сумраком. Несколько раз Дэв подумывал о том, чтобы включить на LaG-42 внешние прожектора, но вместо этого решил усилить чувствительность оптических сканеров. Не было необходимости привлекать к «Рысаку» излишнее внимание. Пленочный нанофляж страйдера, приняв серо-бело-коричневую окраску окружающего ландшафта Локи, хорошо маскировал машину. В такой метели на расстоянии нескольких десятков метров страйдер, размытыми очертаниями похожий на серый призрак, был почти незаметен. «Интересно, – думал он, – имела ли для ксенов маскировка сколько-нибудь важное значение?»

– О'кей, новичок, – прозвучал в ушах голос Тами. – Теперь я беру управление на себя.

Командир «Призрака», проводившая до сих пор проверку готовности вооружения страйдера, доверила Дэву связь с Ка-3 Военного Командования Гегемонии, а также передвижение машины по краю кратера. Теперь, освободившись, она снова перевела его в статус пассажира. «Было ли причиной тому ее недоверие или еще что-то?» – размышлял Дэв.

– Только что были получены приказы Ка-3, – сообщил он. – Я загрузил их в память страйдера.

– Я уже видела их. Возможно, Военком Гегемонии, чтобы произвести хорошее впечатление на власти, хочет провести еще одно инспектирование с полной боевой выкладкой. – Она остановила страйдер и принялась осматривать двадцатиметровое пространство покрытого снегом дна кратера. – Продолжай наблюдение, а я тем временем попробую уточнить, что им нужно.

– Хорошо, лейтенант.

С помощью пары стереоскопических камер, установленных в лазерной башне челюсти страйдера, Дэв принялся сканировать окрестности. Слева от него, почти невидимый в густом снегопаде, вздымался на склоне холма купол горнодобывающего комплекса Шлутер. «Ка-3» – этим жаргонным словечком, образованным от названия наиважнейших военных команд, наиболее часто используемых во время боевых действий, а именно: команда, контроль, коммуникации, военные именовали людей, стоявших за этими понятиями. Наблюдение за развертыванием военных сил Ка-3 вел именно оттуда. Прямо по курсу, значительно возвышаясь над кратером, на фоне более далеких гор поднималась пирамида завода по преобразованию атмосферы. Сейчас из-за густой пелены снега его силуэт вырисовывался неясной тенью. Справа, на расстоянии километра от него, тянулась исчезающая в свинцовом мраке облачности вереница отдельно стоящих башен.