— Сказала? — Рейчел нахмурилась. — Когда?

— Я как раз звонил ей сообщить, что после всего происшедшего не смогу присутствовать на открытии Грейнджа.

— Мне жаль, что тебя там не было. Но я здесь ни при чем.

— Нет? — Он широко зевнул, глядя на часы. — Наверное, в сложившихся обстоятельствах так даже лучше. Я знаю, что вел себя как последний дурак.

Шон взглянул на приближающегося Жан-Люка с двумя пластиковыми чашечками.

— Она говорила о твоем друге неприятные вещи. — (Рейчел нахмурилась.) — Несла что-то странное. Неразборчиво бормотала и ворчала, совсем не так, как говорила обычно.

— Наверное, из-за инсульта!

Он пожал плечами.

— Не знаю, может, и так. Мне сразу показалось, что она не в себе. Расстроенная. Встревоженная… Извини, я должен идти.

— Как? Уже? — удивилась Рейчел. — Но ты же сказал, что скоро придут врачи, чтобы оценить ее состояние и определить, есть ли улучшение.

— Я знаю, но не могу здесь оставаться ни минуты более. Ненавижу больницы. Рейчел, не смотри на меня так. Я позвоню утром и узнаю, как она себя чувствует.

— Что происходит? — спросил подошедший Жан-Люк, протягивая Рейчел чашечку кофе. Посмотрев в лицо Шону, он спросил нарочито мягким голосом: — Надеюсь, ты не обидел Рейчел снова?

Шон встретил взгляд Жан-Люка с неприкрытой враждебностью:

— Нет. Попридержи руки.

— Насколько я помню, ты ударил первым. Во всяком случае, попытался, — спокойно произнес Жан-Люк.

— Можешь думать все, что хочешь, — огрызнулся Шон. Он повернулся к Жан-Люку спиной и посмотрел на Рейчел. — Я позвоню тебе, постарайся не волноваться. — Шон наклонился, будто хотел поцеловать ее, но передумал.

— Я знаю, что у тебя на уме, — устало пробормотала Рейчел, глядя вслед удаляющемуся Шону.

— Да? — Жан-Люк отпил кофе.

— Ты видишь в нем только отрицательное. На самом деле он неплохой человек.

— Я его понимаю. — Жан-Люк допил кофе и бросил чашку в урну. — Поедем домой.

— Нет. Я должна остаться.

— Зачем? Врачи уже сказали тебе, что пока ты здесь не нужна. — Он нежно коснулся ее лица. — Ты измучена. Тебе необходим отдых. Завтра приедешь, если понадобишься. Не упрямься. Ты же знаешь, я прав.

— Да… — Ее плечи опустились под тяжестью принятого решения. — Я устала. Это был очень длинный день.

Она взглянула на часы и с удивлением обнаружила, что уже час ночи.

— Тебе не стоит здесь оставаться, — сказала она Жан-Люку, стоя в дверях своего коттеджа. — Я справлюсь сама.

— Думаешь, я оставлю тебя после всего, что случилось? Конечно, я не уеду. Если хочешь, буду спать на диване, но все равно останусь.

— Это уже не обязательно. Я имею в виду — спать на диване.

— Ты уверена? — Его глаза были спокойны и темны.

— Я должна просить? — Рейчел чувствовала себя усталой и раздраженной. — Извини, — прибавила она торопливо, — я слишком резка.

— Возможно, диван будет самым разумным вариантом, — предположил Жан-Люк.

— Нет, я не хочу быть разумной. — Она протянула руку. — Я хочу тебя. Жан-Люк, ты мне нужен.

Почти не сознавая, что делает, она провела пальцами по его лицу, по груди, ощущая всю мощь его тела. Потом нащупала ряд пуговиц, расстегнула две верхние и почувствовала под материей теплую кожу.

Никогда Рейчел не вела себя с Жан-Люком столь откровенно. Раньше ему было трудно держать свои чувства под контролем, но теперь… Понимает ли она, что делает с ним, какому искушению подвергает?

Рейчел рискнула украдкой взглянуть ему в лицо и обнаружила, что глаза, обрамленные густыми черными ресницами, плотно зажмурены.

Почему он сопротивлялся? От страха потерять себя, оттого, что слишком сильно любил ее, совсем как раньше. Из-за того, что снова испытывал боль.

Внезапно Жан-Люк, охваченный чувственным порывом, поднял Рейчел на руки. Он был счастлив, когда нес ее наверх по узкой лесенке. Она вновь хотела его так же сильно, как и он ее. Он чувствовал это и оттого любил ее еще сильнее.

Когда Рейчел проснулась, было уже поздно. Теплое солнышко светило в окно спальни на белые простыни, прикрывавшие ее наготу.

Она вспомнила прошлую ночь, и жар наслаждения прокатился по телу. Жан-Люк был чутким и любящим, а после долго лежал, прижавшись к ней.

Рейчел огляделась. Сейчас его уже нет рядом. Сердце в груди сжалось. Она нахмурилась. Ушел? Она уже была готова выскочить из кровати, чтобы броситься искать Жан-Люка, когда он появился с подносом в руках.

— Чудесно! Вот ты и проснулась!

— Напрасно ты позволил мне спать так долго. Сегодня масса дел.

Рейчел улыбнулась и села, прикрыв грудь простыней и смеясь собственной застенчивости.

— Не совсем так. Утром я поговорил с Колином. Сегодня у тебя выходной, чтобы посвятить его самому важному.

— Уже девять. Мне нужно позвонить в больницу.

— Я уже позвонил. — Жан-Люк поставил поднос у кровати и протянул Рейчел чашку дымящегося кофе. — Новости обнадеживающие. Состояние Наоми немного улучшилось. В больнице попросили до вечера не беспокоить ее посещениями.

— О, прекрасно. Может быть, она пойдет на поправку. — В улыбке Рейчел сквозило облегчение.

— Не стоит слишком обнадеживать себя, — предостерег Жан-Люк. — Я не хочу портить настроение, но, конечно, до полного выздоровления ей еще далеко.

— Знаю. — Рейчел окинула взглядом безупречную фигуру Жан-Люка. — Ты в костюме. Куда собрался?

— Я должен присутствовать на одной важной встрече, которая откроет интересные перспективы для компании. — Его голос был ровен и лишен интонаций. Рейчел не могла понять, огорчен ли он необходимостью покинуть ее. — Совершенно неотложное дело. Вернусь поздно вечером, — прибавил он.

— Так долго! — Рейчел не удалось скрыть разочарования.

— Меня не будет часов двенадцать. Возможно, немного дольше.

— Да, понимаю.

— Ты бы предпочла, чтобы я остался? — Жан-Люк внимательно посмотрел на нее. Ему пришлось провести последний час у телефона в тщетных попытках отменить эту встречу, но обстоятельства требовали его присутствия. — Если необходимо, я не поеду.

— Нет, конечно, нет, — решительно ответила Рейчел. — Ты не предупредил заранее, поэтому для меня неожиданность видеть тебя уже одетым, только и всего. — Ее голос сорвался. Жан-Люк прекрасно выглядел в своем безукоризненном темном костюме с белой рубашкой и бледно-голубым шелковым галстуком. Он успел принять душ и побриться. Темные блестящие волосы, зачесанные назад, были еще чуть влажными. — Наверное, ты уже давно встал. Тебе ведь надо было сходить за одеждой в Грейндж.

— Да, я ранняя пташка. — Жан-Люк улыбнулся, и его глаза заискрились весельем. Он наклонился и поцеловал Рейчел. Вкус его губ вернул ее к восторгам прошлой ночи. От него пахло дорогим одеколоном. Очень хотелось прижать его к себе и не отпускать. — Обещаю, я скоро вернусь.

— Это очень важно?

— Да. Дела компании. — Он помедлил, явно не желая сообщать подробности. — Я беру на работу очень много народу. Мне жаль, но я должен присутствовать лично.

Видимо, Жан-Люк еще не вполне вошел в роль бизнесмена. Шесть лет назад, насколько она помнила, он с презрением относился к самой мысли о деловой карьере.

— Вокруг нас целый мир, полный чудес, — взволнованно говорил он когда-то Рейчел. — Мы можем повидать Африку, Австралию и Дальний Восток.

— Я никогда не думала об этом. — Глаза Рейчел сияли в предвкушении путешествий с Жан-Люком. — Но звучит как шутка.

— Гораздо лучше, чем шутка. Однажды это случится.

Их губы сомкнулись в долгом чувственном поцелуе.

В тот момент она еще не подозревала, что вскоре любимый уедет, даже не попрощавшись.

— Ты много повидал? — мурлыкала Рейчел, когда они разомкнули объятия.

— Да, все континенты, кроме Антарктиды.

— Тебе понравилось?

Он чуть нахмурился.

— Как сказать… Похоже на испытание на прочность и оперативность.