– Вы смеётесь?

– Абсолютно серьёзно, произнес Евгений, поворачивая стакан, Он такой синий из-за пигмента фиалки.

– Звучит романтично!.. Но выглядит сомнительно.

– У автора не было выбора! Идея в том, что это цвет Морфо**, тропической бабочки… Помните? Синие бабочки перед Храмом Искусств?

– Конечно, помню! Я даже пыталась поймать одну из них. Это и есть Морфо?

– Они распространены в Бразилии… А знаете, что говорят о них бразильские индейцы?

– Постойте! Попробую угадать. Индейцы говорят… Что рагу из этих замечательных бабочек особенно богато протеинами и минералами!

– Вы плохо думаете об индейцах, Вероника. На самом деле они говорят, что это частица неба, упавшая на землю.

Приятный баритон саксофона вмешался в их разговор. Один за другим на сцену начали выходить музыканты клубного бэнда. Они занимали свои места, готовясь вступить в игру. Когда все были в сборе, саксофон замолчал и на сцене появилась огромная фигура Симона. И тут Ника вспомнила, где она видела этого парня. Он был на фото вместе с Евгением на сайте клуба. В обществе джазменов он смотрелся довольно странно, но самого Симона это ничуть не смущало.

– Не удивлюсь, если Ваш Симон ещё и поёт, – усмехнулась Вероника.

Евгений хитро подмигнул, а байкер-бармен вышел на сцену. Публика отреагировала аплодисментами, словно он делал это каждый раз, когда в клубе случался джем. Привычным жестом Симон постучал пальцем по микрофону, слегка откашлялся и неожиданно запел приятным, немного хриплым баритоном:

– I Wanna Swing…

И публика поддержала его:

– With That Pussycat!

Симон продолжил:

– I Wanna Dance

И публика снова отозвалась:

– With That Pussycat!

– I Wanna Slide,– пропел Симон теперь уже вместе с оркестром.

Темп ускорялся, музыканты друг за другом подхватывали свинговую волну композиции Swing Sweet Pussycat. Публика заводилась все больше. На танцполе уже появилась первая пара, вторая, третья… Четыре пары какое-то время раскачивали танцпол, но потом разделились. Пригласив новых партнеров из тех, что потихоньку подтягивались к танцполу, они образовали восемь новых пар. Сделав несколько фигур, пары опять делились, как хромосомы, выхватывая партнеров из тех, кто стоял рядом. Танцующие быстро накрыли весь пятачок и их количество продолжало расти, захватывая пространство между столиками. Нике показалось, что зал скоро взорвётся от растущего количества пар. Но тут прозвучал финальный аккорд и разогретая публика разразилась аплодисментами. Симон же перешел, наконец, от песни к слову.

– Добрый вечер, дамы и господа! – произнес он со сцены, – Ничего, что я сегодня не в форме?

Он окинул взглядом свой черный кожаный жилет и воскликнул:

– Впрочем, разве он не похож на смокинг?! Да, друзья мои, сейчас время синтеза! Всего и всех: футболок и смокингов, классики и новаторства, джема и свинга!

Он широко улыбнулся, испытывая терпение аудитории и, наконец, объявил:

– Итак, позвольте представить первых участников нашей гибридной сессии! Александр Сомов – соло саксофон! Борис Парк – контрабас!..

Евгений и Ника встали из-за стола, чтобы продвинуться ближе к танцполу. Им даже досталось пара квадратных метров свободного пространства, которыми они конечно же воспользовались, как только оркестр зарядил Pretty Girl.

Публика, беспорядочно застывшая на пятачке, снова пришла в движение. Пары выстраивались в линии, образуя ритмичную систему, каждая клетка которой выплескивала чистый адреналин. Ника почувствовала, как ее подхватила волна свинговой эйфории, превратив в частичку живой танцевальной материи, которая сжималась, пружинила, вращалась и обменивалась энергией, тасуя партнеров между собой. И весь этот организм приводили в движение джазмены. Они сменяли друг друга, на лету подхватывая тему за темой. Все происходило так быстро, что даже универсальный Симон едва успевал объявлять их имена, псевдонимы и джазовые регалии. Все вокруг завертелось так, что трудно было не угодить в музыкальный водоворот.

Ровно в 22:30 Симон посмотрел на часы и объявил паузу. Танцующая публика ещё несколько секунд по инерции продолжала двигаться, но потом остановилась и начала потихонечку возвращаться на места, чтобы выпить чего-нибудь бодрящего и вновь зажечь на танцполе.

Рядом с Никой оказался какой-то незнакомый парень, который стал её случайным партнёром. Он глупо улыбался, предлагая присоединиться к его компании. Но девушка его не слышала. Немного растерянно она озиралась по сторонам, пытаясь найти Евгения. Вдруг кто-то коснулся ее руки. Ника обернулась и увидела Своего друга. Извиняясь, он потеснил незнакомца, взял Веронику за руку и потянул к их столику.

Как только они вернулись, появился красивый официант. Он слегка поклонился, предложив что-нибудь выпить и уже через несколько минут Евгений и Вероника наслаждались ароматным кофе по-турецки, приготовленным напарником Симона. Сам рокер в это время пил виски с черным, как смоль, саксофонистом из Конго по имени Рю. Остальные музыканты расслаблялись у бара и за специальным столом, где для них был приготовлен небольшой фуршет за счёт заведения.

– А Ваш Симон неплохо поет, заметила Вероника, допив свой кофе.

– Хотите я Вас познакомлю?

– Нет-нет, думаю это лишнее, смутилась она.

– Вовсе нет!

Евгений схватил Веронику за руку и увлек за собой в сторону барной стойки. Упираться было бесполезно. Ника послушно последовала за своим другом. Пробираясь между столиками, они подошли к бару. Она всё еще стояла за спиной Евгения, в то время как тот пожимал руку Симону, а потом и его приятелю из Конго.

–  А это моя прекрасная спутница, произнес Евгений, пытаясь пропустить Нику вперёд.

Увидев девушку, рокер вдруг застыл от изумления.

– Вера?!

– Меня зовут Вероника, смутилась Ника.

– Нет! Это невероятно!.. Вера?

– Простите, но… Я Вас не знаю.

Какое-то время Симон продолжал пялиться на девушку, но к удивлению добавилась некоторая растерянность.

– Простите… Наверное, я ошибся, – виновато улыбнулся Симон и, покачав головой, добавил,– Вы, правда, как две капли воды, похожи на одну мою знакомую. Это поразительно!

Ника внимательно посмотрела на Симона. Серые глаза, крупные нос и подбородок, четко очерченные темные брови. Нет, она никогда не была с ним знакома… Или просто не помнит этого?

Она вдруг вспомнила фразу, однажды произнесённую Рагиным: «У Вас с мамой одно имя! Соседи говорят, что ни разу не видели Вашу маму, но, похоже, видели Вас». Что-то тут не так, подумала Ника, Может он знаком с мамой, а не со мной?.. Впрочем, не важно.

Довольно быстро все забыли о странной ошибке Симона. Удивительно, но и сам байкер больше не вспоминал б этом. Как ни в чем не бывало, он сидел за стойкой и обсуждал импровизацию Рю. Между делом он кивнул своему помощнику и неожиданно предложил друзьям попробовать новый бренд виски. Уговаривать долго не пришлось, потому что вот уже несколько дней все видеостены в центре города были оккупированы рекламой виски Cornby, на которой клерк после первого глотка превращался в ковбоя, а после второго – опять становился клерком. В конце ролика появлялся слоган Будь Cornby. Оставайся собой.

Молодой бармен, заменявший Симона за стойкой, тут же налил всем по бокалу «самого адекватного в мире напитка». Это был Cornby со льдом. Ника сделала небольшой глоток, пытаясь прочувствовать все нюансы вкуса, о которых говорилось в рекламе, но, похоже, это был не её напиток. Cornby показался ей слишком крепким. И вместо того, чтобы расслабиться в голову полезли всякие дурацкие мысли.

Кто это придумал, что виски – адекватный напиток? – подумала Вероника. У неё все было наоборот: события путались, мысли обрывались. Один и тот же вопрос не выходил из головы: Почему он назвал меня Верой? Ни Машей, ни Зиной, а именно Верой, как маму… Совпадение?