– Еще раз извините…− обняв учебники, Рагин посмотрел на учительницу и удивленно спросил,− Разве современные школьники все ещё пользуются бумажными книгами? Помнится в моё время их отменили, извините.

– Теперь другое время. Все хотят держать книгу в руках.

– Я не хотел. Понимаете, я засмотрелся на Пушкина… По-моему, он не похож.

Дурацкий вид Рагина показался ей забавным. Она сначала посмотрела на него, потом перевела взгляд на Пушкина и улыбнулась.

– По-моему, тоже.

Рагин продолжал пялиться на симпатичную учительницу с удивительными изумрудными глазами, не выпуская ее учебники из рук.

– Простите, – в очередной раз извинился он, – Я ищу кабинет директора… Может быть, Вы подскажете, как туда пройти?

Она поправила челку и указала в сторону лестницы.

– Вам нужно подняться на второй этаж. Первый кабинет.

Рагин кивнул и, машинально развернувшись, сделал шаг в сторону лестницы.

– Постойте!– остановила его учительница.

Инспектор с готовностью обернулся, словно ждал, что его окликнут. Учительница все ещё стояла на месте и улыбалась.

– Меня зовут Андрей,– неожиданно произнес он и хотел было протянуть руку, но тут вдруг вспомнил про учебники.

Он улыбнулся и вернул ей книги, но все еще продолжал стоять на месте, как полный дурак.

– Спасибо, Андрей, − поблагодарила учительница.

– Викторович! – добавил Рагин, неожиданно вспомнив, что в учительской среде принято обращаться по имени отчеству.

– Спасибо, Андрей Викторович. Вам туда!

Зеленоглазая учительница развернулась на сто восемьдесят градусов и поток старшекласников растворил ее, унося дальше по коридору.

Вот это девушка! Какие глаза! – подумал Андрей. Он медленно поднялся по лестнице, остановился у первой же двери и понял, что не может вспомнить зачем он здесь. Женщины, – подумал Рагин, − Они здесь такие… Необыкновенные! Только теперь он заметил, что прямо перед ним на двери висела табличка «Директор школы Соколова Мария Ивановна».

Значит так,– сказал себе Рагин,– Соберись, дружище! Ты здесь за тем, чтобы помочь Веронике.

В свете зеленых глаз высокая миссия Рагина уже не казалась такой важной. Но это дело чести!− напомнил себе Рагин и решительно постучал в дверь. Низкий женский голос пригласил его войти.

За длинным столом просторного светлого кабинета сидела элегантная директриса в идеальном светлом костюме с безупречной прической и сдержанным макияжем.

– Добрый день, Мария Ивановна! – произнес Рагин, вспомнив надпись на дверной табличке.

– Добрый!– улыбнулась директор.

Не дожидаясь приглашения, он подошел к ближе и предъявил удостоверение.

– Инспектор социальной полиции Андрей Рагин.

– Прошу Вас, господин Рагин, садитесь, Мария Ивановна указала на ближайший стул, Чем обязаны?

– Мне нужна информация о Вашей бывшей ученице.

– Я Вас слушаю.

– Вероника Соловьева. Выпуск 2080 года. То есть прошло уже 8 лет.

– Простите, Андрей…

– Викторович.

– С ней что-то не так? поинтересовалась Мария Ивановна.

– Все хорошо, если не считать, что ваша бывшая ученица потеряла память… И ей необходима Ваша помощь.

Директриса вопросительно смотрела на Рагина и он продолжил:

– Память вернется. Но для этого нам необходимо помочь ей восстановить прошлое.

– Знаете, Андрей Викторович!– повторила директриса,– Думаю, что Вам следует сделать официальный запрос в наш архив и мы обязательно пришлем Вам данные.

– О’Кей, Мария Ивановна. Но я инспектор социальной полиции. Я специально приехал из Москвы по поручению департамента социальной полиции.

Мария Ивановна на мгновение задумалась, а потом спросила:

– Что Вы хотите, Андрей Викторович?

– Я хотел бы узнать, остались ли в школе учителя, которые знали Веронику Соловьеву?

– Конечно, это ведь было не так давно. Я, например, работаю в школе уже 20 лет. Наш физик, Александр Петрович…

– Мария Ивановна, а Вы помните Соловьеву?

– Минуту, директор начала что-то искать в компьютере, У меня есть фотоархив наших выпусков. Сейчас посмотрим… Вот! Кажется, нашла. Вероника Соловьева. Знаете, а я помню эту девочку. Училась она неважно. Нужно, конечно, свериться со школьным архивом. Но я припоминаю, что эта девочка была из «неполной семьи». Кажется, её воспитывала одна мать…

– А можно я посмотрю фото?– спросил Андрй.

– Смотрите,– директор немного отодвинулась от стола, чтобы дать возможность инспектору подойти к компьютеру.

Рагин склонился над монитором, внимательно рассматривая фото выпуска 2080 года.

– Я могу Вам все это выслать. Только Вам все-таки придется сделать официальный запрос из Вашей организации, как бы извиняясь, добавила она,− Третья слева в верхнем ряду Ника Соловьева.

Третьей слева была светловолосая сероглазая девочка с едва заметными бровями. Она совсем не похожа на Нику, подумал Андрей, Конечно, сейчас можно корректировать внешность, но цвет глаз… Может у Ники линзы? Все это очень странно.

Рагин предпочел не делиться своими сомнениями с Марией Ивановной. Он отошел от компьютера и сел на прежнее место.

– Мария Ивановна, скажите, а Соловьева умела рисовать?

– Не знаю, Андрей Викторович. А почему Вы спрашиваете?

– Видите ли, она архитектор по профессии.

– Соловьева?!

– А почему Вы так удивлены?

– Понимаете, она ушла от нас после девятого класса. Ушла в профессиональное училище. Там она училась, кажется, на оператора швейного производства.

– Ну, может быть, Вероника рисовала для себя? Или была в редколлегии?

– Нет. Я об этом не слышала, чтобы Соловьева рисовала. Это вряд ли. Ну, если только для себя?… Знаете, чтобы поступить в Архитектурный Институт, необходимо сдать серьезные экзамены по рисунку и по математике тоже. А у Соловьевой и с тем и с другим было неважно. Можно, конечно, предположить, что с ней занимались репетиторы… Но нет. Мать одна ее воспитывала.

– Ну, хорошо, вздохнул Рагин, Спасибо, Мария Ивановна. А запрос я Вам обязательно пришлю. Завтра.

Он резко встал и, невнятно попрощавшись, вышел из кабинета. Здесь что-то явно не так, − подумал инспектор,− Может произошла какая-то ошибка?.. Иначе, зачем Нике брать чужое имя?… Ничего не понимаю!

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…