– Я так и думал, – ответил он, прижимая ее крепче к себе и нежно гладя ее плечи. – Прошу тебя, забудь пока об этом! Я хочу, чтобы ты сказала мне правду, девочка. Ты утверждаешь, что не хочешь быть моей женой. Возможно. Но ты не станешь отрицать, что любишь меня?

Он все крепче прижимал ее к себе, и его глаза сверкали, глядя в ее глаза. Она зажмурилась. Тогда он встряхнул ее.

– Отвечай мне! – потребовал он суровым голосом.

Она тихо заплакала и наклонилась к нему. Ее голова легла ему на грудь. Он обнял ее нежно и погладил по спине.

– Не волнуйся, девочка, я всегда это знал, – сказал он, вдыхая аромат ее волос.

В эту ночь Элиза почти не спала, и было еще темно, когда она открыла глаза. Отодвинув одеяло она подложила подушки повыше и села. Ей было о чем подумать.

Все ее мысли были о графе и о том, что он говорил прошлым вечером.

Когда он сказал, что она любит его, Элиза не стала ему возражать, совсем нет. Она загрустила еще больше и заплакала.

Она была тогда совершенно беспомощной.

Наконец, после того, как она немного успокоилась, граф вытер ее лицо своим платком, поцеловал в обе щеки и приказал немедленно ложиться спать. И она вспомнила теперь, что сразу пошла в постель, как маленькая послушная девочка.

Но Элиза также припомнила, что ничего не было решено. Она так и не сказала графу, что хочет выйти за него замуж. Нет, ничего подобного она точно не говорила, думала Элиза, пытаясь понять, что же хорошего во всех этих воспоминаниях. И что сказать отцу? Да и Дрейку тоже?

И она снова закрыла глаза, как бы тем самым пытаясь заслонить грядущий – и, наверное, ужасный – день.

Отец, конечно, ждет с нетерпением ее ответа. И уже с самого раннего утра. От графа Даррина ей тоже не уйти. Так что же она скажет им? Что?

Сначала надо было увидеться с отцом. Конечно, разговор с ним предстоит тяжелый. Отец, наверное, будет кричать. Может быть, даже ударит ее, чего он никогда не делал.

Но Элиза не боялась его гнева. Ей было грустно оттого, что она собирается расстроить его. Он всегда так хорошо к ней относился, был очень заботлив. Он все время дарил ей какие-нибудь подарки, платья и все, что только она хотела. Братьям это не нравилось. И они говорили, что она избалованная. А она только показывала им язык и отвечала, что они ей просто завидуют.

Потому что и в самом деле отец не очень-то баловал своих сыновей. Но дочери он ни в чем не мог отказать. Отец ее очень любил и назвал Элизой в память о своей любимой сестре, которая умерла еще в детском возрасте. Дочери он прощал все ее шалости. Прощал даже ее грубость и вспыльчивость.

И сегодня она хочет отказать ему в единственной просьбе, с которой он обратился к ней за все это время.

На минуту Элизе стало невыносимо плохо, и она подумала, что ее сейчас снова стошнит.

Но, разумеется, все это не ее вина, говорила она себе. Я готова сделать для моего отца все, что угодно, но только не это! Я надеюсь, что смогу заставить его понять меня, почему я не могу выйти замуж за графа Даррина. Я надеюсь также, что он сможет простить меня. Господи, сделай так, чтобы он понял. Этот брак невозможен для меня! Ведь мой отец не хочет, чтобы я мучилась всю жизнь!

Что касается графа… Элиза отлично знала, что и встреча с ним не сулит ей ничего хорошего.

Теперь она могла признаться себе кое в чем. Элиза не стала ему возражать прошлым вечером. И она знала – почему. Да, она любила его! Он был прав, говоря, что давно это знает.

Но Элиза была уверена, что он простит ее со временем. Быть может, он когда-нибудь сможет думать о ней с нежностью. Ведь, конечно, она была бы ужасной женой!

Элиза позвонила в колокольчик, встала, умылась и почистила зубы. Странно, она не была голодна этим утром. Все, что она хотела, это чашку чая, и лучше выпить его у себя в комнате.

После этого можно одеться, спуститься вниз и уже без всяких промедлений поговорить с отцом.

Она вспомнила, как Маргарет помогла ей прошлым вечером. И не смогла сдержать улыбки. Кто бы мог подумать? Маргарет, ненавистная мачеха, стала ее союзником все-таки.

Элиза искренне огорчалась, что так поздно обнаружила истину. И что так плохо все это время относилась к своей мачехе. Но теперь у них будут совсем иные отношения – добрые и дружеские. По крайней мере, они обязательно такими будут, если отец еще хоть раз пустит Элизу на порог своего дома.

Когда Пелхэм принесла горячий шоколад, Элиза снова легла в постель. Служанка отодвинула шторы и сказала:

– Я только что встретила в холле графа Даррина, мэм. Кажется, он решил прокатиться верхом с утра пораньше.

– О, в самом деле? – ответила Элиза совершенно безразличным голосом.

Она была уверена, что слуги уже обо всем знают. Возможно даже, они смеются над Элизой. И хотя Пелхэм была ее служанкой, а не отца, трудно быть уверенной в ее лояльности.

Элиза решила обдумать ситуацию.

– Я должна сказать, что он очень красивый мужчина, – продолжила служанка. – Мне нравится смотреть на энергичных мужчин. От них глаз не оторвешь. Особенно в деревне, не правда ли, мэм? А эти модники, которые только и знают, что ходить по балам, мне совсем не нравятся. Так что вы оденете сегодня утром, мэм? Может быть, розовое кашемировое? Еще очень холодно.

Элиза кивнула. Кашемировое платье было теплое и в то же врем красивое, со скромным небольшим вырезом на груди. Она будет чувствовать себя намного спокойнее под взглядом графа. Вчера Даррин так жадно смотрел на ее обнаженные груди, что она не знала, куда деться от смущения.

Примерно через час она была готова. Мисс Пелхэм сделала ей великолепную прическу. Это прекрасно, подумала Элиза. С такой прической Элиза выглядела гораздо моложе. И весьма кстати, потому что это ей поможет, когда она будет разговаривать сегодня с отцом.

Элиза встала из-за туалетного столика и подошла к окну.

Еще один холодный серый день. Голые деревья стояли, будто застывшие, в снегу. И в саду засыпало все тропинки, так что их было почти не различить.

Мисс Пелхэм чуть кашлянула у нее за спиной, и Элиза поняла, что некогда больше раздумывать. Ничего уже не поделаешь. Надо идти вниз. Служанка и так удивляется, чего она ждет.

Спускаясь по лестнице, Элиза увидела Дрейка, стоящего в холле внизу. Граф посмотрел на нее и восторженно улыбнулся. Ее рука сжалась на перилах. Похоже, что первый разговор состоится все-таки с ним.

Элиза успела сделать только еще один шаг. Граф стремительно бросился вперед, схватил ее за руку и сжал в своей. Затем он наклонился и посмотрел на нее очень пристально. Элизе пришлось плотно прижаться к перилам.

– В чем дело? Почему вы на меня так смотрите? – спросила она.

Почему-то всегда рядом с ним она задыхалась, будто ей не хватало воздуха.

– Я думал, что увижу темные круги у тебя под глазами. Но ты цветешь, как обычно. Это нечестно! Потому что я сам провел бессонную ночь. Ну конечно, только от одной мысли, что твоя спальня совсем рядом с моей, девочка!

– Пожалуйста, дайте мне пройти, – еле проговорила Элиза. – Меня ждет отец.

– Ничего подобного, – сказал граф. – Он не ждет.

Даррин повернул ее и повел быстро обратно вверх по лестнице.

– Я поговорил с ним, и он согласился дать мне еще одну попытку убедить тебя, что твое место рядом со мной.

Он уже тащил ее по коридору. Но услышав эту последнюю фразу, Элиза остановилась как вкопанная. Вцепившись рукой в волосы и поломав прическу, над которой все утро трудилась мисс Пелхэм, Элиза произнесла усталым голосом:

– О, вы можете наконец перестать преследовать меня? Я уже замучилась говорить вам «нет»!

Граф не ответил. Он обнял ее за талию и подтолкнул к открытой двери. Одного взгляда Элизе хватило, чтобы понять, что это его спальня.

– Как вы смели привести меня сюда? – прошептала Элиза, смущаясь, потому что ждала с нетерпением, когда он наконец ее поцелует. – Что обо мне подумают? Маргарет, отец, слуги…