За ту минуту, которую он находился в воде, его отнесло не меньше чем на четыре сотни ярдов вниз по течению. Самый прямой и кратчайший путь обратно к мосту шел вдоль берега, хотя в данном случае идти «прямо» означало карабкаться, ушибаясь и обдирая кожу, по камням и валунам, и продираться сквозь стоявшие почти вплотную друг к другу деревья, окруженные густым подлеском.
Вспотев, исцарапавшись и набив не одну шишку, Блейд, бормоча вполголоса проклятия, преодолел ярдов триста и наткнулся на первого мертвеца. Пожилой мужчина лежал наполовину скрытый кустом, судорожно вцепившись руками в колючие ветви. Кожа его казалась совершенно белой, словно в теле мертвеца не осталось ни капли крови, и Блейд, приподняв ветки, понял, что так оно и было. Чьито огромные челюсти — возможно, те же самые, что оставили отметины на сваях моста, — одним махом отхватили ноги несчастного выше колен.
Он наклонился и внимательно осмотрел труп. Мужчина преклонного возраста, с сединой в бороде и совершенно белыми волосами, почти старик, но крепкого телосложения, с загорелым смуглым лицом ему, видно, приходилось много бывать на воздухе. Он был одет в кожаные, грубой выделки, штаны и меховую куртку. На ногах — бесформенные башмаки, сплетенные из коры, с кожаной подошвой и множеством завязок. Через плечо переброшен ремень сумки, в которой Блейд обнаружил кремень, огниво, точильный камень и несколько твердых сухарей. Разведчик с жадностью сжевал их — первую пищу, которая досталась ему за двое суток. Потом он взял сумку, но так и не смог заставить себя прикоснуться к одежде убитого. Впрочем, она вряд ли подошла бы ему -мертвый старик был гораздо ниже ростом и уже в плечах. Блейд еще раз внимательно осмотрелся по сторонам, но, увы, никакого оружия рядом с мертвецом не обнаружил.
С недоумением покачав головой, разведчик двинулся дальше. Странно! Старик истек кровью, но тело его — если не считать перекушенных ног -осталось нетронутым. Хищники так не поступают! Или тварь, прикончившая этого человека, была не голодна? Все равно странно! Зверь либо пожирает добычу, либо терзает ее, и лишь человек занимается убийством ради убийства.
На подходе к мосту земля была усеяна искореженными и переломанными деревьями, валявшимися по обочинам дороги. Почву, будто перепаханную огромным плугом, покрывали щепки и груды веток, а в одном месте Блейд, наконец, заметил то, что искал — явственный отпечаток чудовищной лапы. Чтобы хорошенько изучить его, разведчик опустился на колени. След — если то, что он обнаружил, действительно было следом, — представлял собой эллипс примерно двух футов в длину, на фут вдавленный в мягкую землю. На дне его отпечаталась дюжина более глубоких отверстий, словно от подбитого огромными гвоздями башмака. Передняя часть эллипса заканчивалась длинными узкими прорезями, оставленными когтями шестидюймовой длины.
Да, это могло быть следом животного — гигантского, невероятных размеров монстра! Но, с тем же успехом, такую вмятину мог оставить и какой-то механизм — например, шагающая машина или огромный робот. Блейд пригнулся к самой земле, пытаясь уловить запах, и ощутил знакомую кислую вонь, словно от пролитого уксуса. Значит, все-таки зверь… Старший братец той твари, с которой он расправился в горах…
Он выпрямил спину и несколько раз сильно потянул носом воздух. Только сейчас ему вдруг стало ясно, что этот запах наполняет лес. Он был не очень сильным, но чрезвычайно неприятным, даже в такой слабой концентрации, и не успел исчезнуть за минувшие сутки. Блейд, который уже высох и даже согрелся на солнце, внезапно ощутил озноб.
Его последнее открытие уничтожило слабую надежду, что все опустошения в лесу и на реке явились результатом какой-то природной катастрофы — или, в худшем случае, последствием войны, в которой применялись изготовленные человеческими руками машины. Таинственная тварь, обладавшая мощью сухопутного дредноута и свирепостью тиранозавра, была живой, ибо только живое существо оставляет после себя огромные следы и зловоние, не развеявшееся даже за сутки. Больше Блейд ничего не сумел извлечь из своих наблюдений; оставалось только надеяться, что ему повезет, и он не столкнется с этой тварью до тех пор, пока не будет экипирован и вооружен поосновательней. Он тут же поймал себя на мысли, что не очень ясно представляет, какая, собственно, экипировка ему нужна. Что необходимо для борьбы с монстром, который не уступает размерами доисторическому динозавру? Противотанковое ружье? Базука? Автомат или винтовка для слоновой охоты вряд ли уравняли бы шансы. Даже Старина Тилли был бы совершенно бесполезен в такой схватке — разве что Блейд ухитрился отправить это чудовище Лейтону по частям.
Еще раз осмотревшись вокруг и не найдя более ничего достойного внимания, он двинулся вдоль просеки по лесу, но скоро сообразил, что совсем не обязательно перелезать через поваленные деревья и спотыкаться о торчащие во все стороны ветки и пни; гораздо легче и проще идти по дороге. Набег закончился, и чудовищный зверь, скорее всего, был уже далеко отсюда; что касается более мелких тварей, то внезапное нападение в чаще представляло большую опасность, чем на открытом пространстве.
Итак, Блейд шел теперь на восток по бывшему тракту, тревожно поглядывая на деревья, до которых оставалось ярдов двадцать. Голод, терзавший его с утра, был слегка заглушен сухарями, но с каждой минутой ему все больше хотелось пить. Несмотря на то, что белесая дымка попрежнему затягивала небеса, на солнце стало довольно жарко, и он скоро пожалел, что среди вещей убитого не нашлось фляги, в которой можно было бы взять с собой воду.
Но даже здесь, на просеке, путешествие отнюдь не являлось приятной прогулкой: колючки и поломанные ветви царапали его и так уже разодранную кожу, несколько раз Блейд падал, спотыкаясь о стволы, а появившиеся насекомые с жужжанием роились над мелкими кровоточащими ранками. Ему пришлось выломать ветку с листьями, чтобы отгонять надоедливую мошкару.
Миновал полдень, и солнце, сверкавшее в белесоватой голубизне неба, постепенно начало клониться к горизонту. Блейд продолжал идти, хотя сомнения начинали мучить его. Что, если эта дорога ведет прямо к логову неизвестного чудовища? В таком случае благоразумней еще до наступления темноты повернуть обратно к реке, где, по крайней мере, ему не придется страдать от жажды. Однако интуиция подсказывала, что он находится на верном пути. По этому тракту передвигались не чудовища, а люди — по крайней мере, в обычной ситуации; значит, решил Блейд, рано или поздно он наткнется на человеческое поселение.
Было уже часов пять по земному счету, разумеется, — когда лес отступил и разведчик очутился на обширной поляне. Аккуратные пеньки вдоль опушки и знакомые штабеля бревен посередине явно свидетельствовали о человеческой деятельности, доказывая, что поселок близок. Это прибавило Блейду сил, но еще больший энтузиазм вызвал топор, торчавший в одном из пней. Конечно, против динозавра, перекусившего сваи, это было все равно что ничего; но в стычке с серыми тварями или людьми топор оказался бы много надежней дубинки. Разведчик выдернул его из пня и, примериваясь, несколько раз крутанул над головой.
Вскоре появились и другие признаки близости человеческого жилья. Помет домашних животных, похожий на конский, небольшой шалаш у дороги, следы колес, перевернутые и разбитые пчелиные ульи, уже покинутые их обитателями. Последняя находка была не менее ценной, чем топор: Блейд разыскал нетронутые соты, торопливо высосал мед и счел это вполне приемлемым ужином. Позади пасеки, в овражке, журчал маленький ручей, и он смог наконец напиться.
Дорога шла к дощатому мостику, переброшенному через этот овраг, и тут Блейд обнаружил еще одно безжизненное тело.
Девушка, скорее даже — девочка. Лет пятнадцати по земным меркам и совершенно нагая. Пятна крови на бедрах и лобке красноречиво говорили о том, что случилось с ней перед гибелью. Перед тем, как страшный удар превратил в кровавое месиво ее затылок. На лице девочки застыла мучительная гримаса, и Блейд отвел глаза. Зрелище было не для слабонервных, и он окончательно убедился, что сутки назад здесь произошла ужасная трагедия. Если кто из жителей и уцелел после побоища, то они, скорее всего, скрываются в лесу.