— И что происходит с проклятой силой, направленной наружу?

— Видимо, она влияет на разные предметы. Это никто не исследовал, так что мы не знаем.

Шун вытянул руку, и шарики стали медленно парить по комнате.

— Но это кое-что объясняет. Например, миноширо. Их не существовало тысячу лет назад. Для эволюции тысяча лет — как одна ночь. Предком миноширо мог быть морской слизень, но как он так сильно изменился за короткий период времени?

— Наша проклятая сила создала миноширо?

— Не только это. Скорее всего, так появились и тигровые крабы с тростянками. Я проверил новые виды, которые обнаружили за последние тысячу лет. Эта эволюция начинается и заканчивается вокруг Священного барьера.

Он говорил такие странные вещи, что я тут же возразила:

— Утекают лишь мысли, да? Как они могут так изменить существо, создав миноширо?

— В общем подсознании есть шаблоны. Джун, психолог, зовет это архетипом. Тень, мать, мудрый старик, обманщик и прочее. Эти персонажи появляются в мире по всему миру, потому что воплощают архетипы. Интересно изучить, от каких архетипов произошли миноширо и тростянка.

Я обдумывала услышанное, но все еще не до конца понимала.

— Я не знаю, прав ты или нет, но, честно говоря, мне все равно. Я хочу знать, что происходит с тобой.

Шун молчал.

— Ты…

Тут что-то прошло к нам из угла комнаты. Я закричала.

— Все хорошо. Это просто Субару.

Шун подошел и почесал Субару под подбородком.

— Что с ним произошло?

— Ничего… я ничего не хотел делать.

Шарики заметались хаотично по комнате, но успокоились, когда Шун посмотрел на них.

— Ты понимаешь, да? Это результат того, что происходит со мной.

Спина Субару была покрыта панцирем с шипами, как у броненосца.

— Моя проклятая сила не перестает вытекать. Она становится сильнее, и я все хуже ею управляю. Подсознание бушует, и это усиливает протечку проклятой силы, и это меняет все вокруг меня. Это — синдром Хашимото-Аппельбаума. Я стал демоном кармы.

— Нет… ты врешь! — закричала я.

— К сожалению, это правда.

Шун взял Субару, стараясь не задевать шипы на его спине.

— Все книги тут — четвертого класса. Знания, которые должны были предать забвению. Обычно их хранят в подвале библиотеки. Твоя мама одолжила их мне.

— Да?

— Чтение книг — единственный способ узнать, как превращаются в демона кармы. Мы знаем только это.

Пыльные книги были с печатью «четвертый класс», выжженной на обложках. Этот класс делился на три подкатегории, первая была «очаровывающие», сокращение от «очаровывающие слова», вторая — «кошмарные», а самая опасная была «катастрофическими», ведь были хуже смерти.

— За эти книги я должен описывать свой опыт. Все же я самый свежий случай.

— Не говори так! А лечение? Разве нет способа тебя вылечить?

— Сейчас такого нет.

Шун опустил Субару. Собака подошла ко мне.

— Они думали, что Хашимото-Аппельбаум связан с шизофренией, но это опровергли. Это ближе к паническому расстройству, — бесстрастно сказал он, словно говорил о незнакомце. — Если бы реальность не менялась, то заблуждения и необъяснимые страхи были бы излечимы. Но тревога искажает наше восприятие реальности, так что ничего не поделать. Негативное восприятие, вызванное несоответствием заблуждений и реальности, создает замкнутый круг. Хуже того то, что все происходит в подсознании, так что разобраться с этим невозможно.

— Мы не можем запечатать твою силу?

— Это помешает сознательно использовать силу. Но не повлияет на подсознание. Я все равно думал, что, может, ограничение разума может ослабить протечку, так что попросил главного священника Мушина запечатать мою проклятую силу. Не помогло. У меня словно разбита крышка на силе, ее ничем не удержать.

Я была в ужасе.

— Неужели… я восстановила твою силу неправильно, и теперь ее не запечатать?

В отличие от Сатору, Шун знал, что его гипнотизировали. И он знал свою мантру. В таких условиях силой убирать печать могло убрать якорь гипноза из его сознания.

— Нет. Его нельзя было запечатать изначально. Ты не виновата, Саки.

Слезы лились из моих глаз. Я могла лишь склониться и гладить Субару.

— Время. Тебе пора домой.

Я покачала головой, все еще рыдая.

— Я могу управлять протечкой недолго, сосредотачиваясь на задании и направляя туда свою проклятую силу. В это время почти все плохие эффекты подавлены. Сейчас я управляю семью сотнями шариков, чтобы не навредить тебе. Но я могу продолжать это десять или пятнадцать минут. Как только моя концентрация станет угасать, подсознание начнет управлять всем.

— Нет! Я не уйду! Я хочу быть с тобой.

— Саки, мое состояние уже убило моих родителей.

Его слова пронзили мое сердце.

— Они хотели помочь мне, чем могли. Но они ничего не могли. Я старался управлять проклятой силой с помощью силы воли, но это был худший метод. Отдача была невероятно сильной.

— Шун…

— Думаю, дом заскрипел, вдруг земля стала жидкой и проглотила его. Я был спасен, потому что кто-то из родителей своей силой вытолкнул меня из дома в последний миг.

Он всхлипнул за маской.

— Скорее уходи. Прошу. Я не хочу, чтобы умер еще кто-то из тех, кого я люблю.

Я медленно встала. Отчаяние и беспомощность давили на меня.

Я не могла спасти Шуна. Я ничего не могла. Я…

У двери я обернулась.

— Шун, я могу что-нибудь для тебя сделать?

Он покачал головой.

Вдруг огромный зверь проник мимо меня в домик.

Нечистый кот с серыми полосками был вдвое больше черного. Он не взглянул на меня и направился к Шуну, громко урча.

Кот медленно приближался, его взгляд приковывал к месту, но урчание не звучало враждебно. Любого, кто столкнулся с котом, сбило бы с толку это несовпадение, и они не понимали бы, что делать. Эту технику нечистые коты использовали, чтобы поймать добычу.

Уже испытав эту тактику, я отреагировала первой и пробормотала мантру.

— Саки, нет! — голос Шуна разносился эхом. — Хватит уже…

Его слова потрясли меня. Что делать? Я не могла стоять и смотреть, как его убивают. Но…

Кот в три с половиной метра длиной потянулся, словно хотел поцеловать Шуна, и открыл широко пасть. Я хотела выпустить проклятую силу.

В тот миг Субару прыгнул вперед с пугающим воем.

Нечистый кот взглянул на Субару и опустил на него правую лапу. Острые когти разрезали Субару, кровь брызнула в стороны. Но панцирь на спине не дал сделать рану смертельной. Субару не мешкал, бросился к горлу кота. Он уклонился с пугающей скоростью, но Субару успел погрузить зубы в лапу, что была в десять раз его больше.

Даже теперь я не понимаю, что произошло. После поколений выведения бульдоги должны были утратить тенденцию к жестокости. Субару, которого я знала, не замечал других собак, лишь порой лаял и скалил зубы в их сторону. Он был спокойным.

Что происходило в его голове в тот миг? Что пробудило в нем кровожадную натуру предков?

Он напал на зверя, который собирался убить его, и я вспомнила легенды, где бульдогов звали сильнейшими бойцовскими собаками, которые убивали зверей, что были намного больше их.

Субару сдавил челюсти и тряс головой в стороны. Его курносый нос позволял дышать, как бы глубоко он не вонзал зубы во врага.

Нечистый кот взвыл от боли. Но его создали охотиться на людей, он был хитрее нормальных зверей. Он ловко сбил Субару другой лапой, и пес оказался на спине.

— Хватит! — завизжала я.

Острые когти опустились на мягкий живот Субару.

Все, что произошло дальше, казалось ненастоящим.

Кот взлетел к потолку, широко расставив лапы, как большая летучая белка. Все его когти были выпущены, он скалил клыки с яростным шипением, но тело было напряжено.

Тысяча сверкающих кристаллов появилась из воздуха и покрыла кота.

Кристаллы слились, стали полупрозрачным сияющим камнем.

Нечистый кот пропал.

Воздух ворвался в вакуум, оставленный после него, и встал небольшим вихрем.

Что сделал Шун? Я подозревала, что он перенес кота в другое измерение.

Перемещение чего-нибудь без прикосновения превышало законы физики. Но в обычных обстоятельствах мы не могли делать то, что не могли представить в голове.

За короткое время, которое подсознание Шуна превращало его в демона кармы, он приобрел навыки, что были выше уровня эксперта в проклятой силе.

Я поняла, что Шун опустился рядом с трупом Субару.

— Бедняжка…

Он уже не дышал. Пол покрывала кровь. Кот разорвал живот Субару.

— Шун, — я присела рядом с ним.

— Он пытался меня спасти. Хоть со мной все кончено, — тихо сказал Шун. — Я много раз пытался его прогнать. Но он шел за мной… нет, я не был одинок. Я буду одинок без Субару.

Он потер подбородок Субару.

— Я должен был раньше принять решение. Если бы я не был таким нерешительным, Субару не пришлось бы так страдать.

— Ты не виноват, — пылко сказала я.

— Но и кот не виноват. Он пришел, потому что ему приказали убить меня… Я долго решал, что мне сделать.

Шун указал на шкафчик на стене.

— Там баночка таблеток с разными типами яда. Ее дали мне перед тем, как я пришел сюда. Разве не жестокий подарок на прощание?

Так взрослые обошлись с ситуацией Шуна? Заставив его покончить с собой? Это меня не удивило. Может, шока было столько, что я уже его не воспринимала.

— Я рада, что ты их не принял. Их нужно было выкинуть.

— Я принял все.

— А?

— Но они не сработали. Поздно. Думаю, яд просто изменить на молекулярном уровне. Хоть я удивился, когда даже мышьяк меня не убил. Похоже, моя тень, часть моего подсознания, не хочет умирать, и она меняет состав ядов.

Я коснулась руки Шуна.

— Думаю, это грядет, — сказал он под нос.

— Что?

— Саки, скорее уходи отсюда! — он отдернул руку и встал.

Дом загремел. Шарики поднялись выше, дрожа, а потом рухнули на пол.

— Так же, как в тот раз. Когда дом провалился… Разве не смешно? Почти как Дух благословения. Но вместо благословения он приносит смерть.

Он толкнул меня в спину.

— Скорее!

Я пыталась сопротивляться, но он был сильнее.

— Я положу всему конец сейчас. С меня довольно.