— Ты пользуешься тем, что я не в силах спорить, — уступила Стефани с неохотой. — Ладно, давай. Оплачу первоочередные счета, которые копятся в ящиках кухонного стола.

Она слегка пошатнулась от усталости и сладко зевнула, прикрыв рот узкой ладонью. Грег внимательно наблюдал за ней, готовый прийти на помощь в любой момент. Но маленькая женщина дошла до двери твердой походкой. Однако на пороге внезапно остановилась и обернулась.

— Мне вдруг пришло в голову, что я совершенно ничего о тебе не знаю. Ну, совершенно ничегошеньки! — И Стефани развела руки в стороны. Правда, особой надежды на то, что в ответ услышит правду, у нее не было, но попытаться стоило. — Ничего! А ведь мы друзья. Не хочешь ли рассказать хоть что-нибудь, чтобы я не чувствовала себя полной идиоткой?

В комнате повисла гнетущая тишина, прерываемая лишь тиканьем наручных часов Стефани. Или это учащенно бьется ее сердце?

— А что ты хочешь обо мне знать? — упавшим голосом отозвался Грег. — Вероятно, всю подноготную. Но почему ты считаешь, что я непременно буду откровенен?

— Вовсе я так не считаю. — Стефани расстроилась. Никто не заставляет Грега выворачиваться наизнанку, но ведь что-то же он может о себе сообщить?! Ее бы устроила любая мелочь вроде места его рождения или названия школы, в которой ему довелось учиться. — Неважно, что ты мне расскажешь. Я всему поверю. Но у меня будет хоть какая-то информация о человеке, с которым меня связывает людская молва. Я не хочу ничего выдумывать. И так приходится много лгать о том, как мы с тобой познакомились, что ты любишь и многое другое. Я от этого устала, если хочешь знать. К тому же страшно не люблю тайны и недомолвки. Почти так же презираю обман и предательство.

Видимо, ей удалось убедить Грега. Во всяком случае, он перестал хмуриться и нервно ерошить свои и без того растрепанные волосы.

— Я родился в Бостоне, прожил в нем около тридцати лет в одном и том же доме. Сначала вокруг меня была целая семья, но родители умерли, а старший брат со временем перебрался на новое место. Были в моей жизни взлеты, были и падения. Больше ничего рассказать не могу. Просто не готов.

— Ладно. Пока мне и этого хватит. Спасибо.

Она не стала выпрашивать у него дополнительные крохи информации, хотя и была разочарована краткостью ответа.

— Эй, Стефани, — сказал он вдогонку. — Может быть, попозже я буду в силах говорить о прошлом, но не сейчас. Не сердись, хорошо?

— Не буду, — сказала она и ушла к себе.

Грег проводил ее долгим взглядом и направился в кухню. Там его очень заинтересовало содержимое ящиков стола. Счета, собранные в небольшую неровную стопку, перекочевали в карман его джинсов, после чего Грег выключил везде свет и тоже пошел спать.

Вечер субботы запомнился Стефани надолго. Такого великолепного стола и блестящего общества она еще никогда не видела. Ей довелось попробовать деликатесов, о которых она только слышала или читала. Однако для ее спутника они явно были не в диковинку. В выпивке он тоже, похоже, неплохо разбирался, потому что с видом знатока заказал бармену сложный коктейль, подробно объяснив, что именно желает получить.

Внутреннее убранство дома, в котором она не бывала прежде, произвело на Стефани большое впечатление. Но и тут Грег, когда она поделилась с ним своими наблюдениями, остался равнодушен к ее восторгам. Неужели его ничем не удивишь или все это для него не внове? — промелькнула в голове Стефани невольная мысль.

В саду, украшенном разноцветными фонариками, весь вечер играл оркестр, что считалось признаком хорошего тона в Роузфилде. Гости танцевали, попутно разглядывая присутствующих и вынося им жесткий приговор. К счастью, Стефани не пришлось стесняться убогости наряда. Обнаружив, что Грег оплатил все накопившиеся счета, она не стала устраивать истерику. Вместо этого пошла и купила себе платье, о котором прежде и мечтать не могла.

Этим вечером она была исключительно хороша в легком черном одеянии, подчеркивающем изящество ее фигуры. Ощущение собственной неотразимости, достигнутое при помощи удачного макияжа и прически от лучшего мастера городка, подкреплялось еще и тем, что Грег не отходил от нее ни на шаг.

Она упоенно кружилась с ним под волшебную музыку, мечтая лишь о том, чтобы вечер никогда не заканчивался. Грустноватая мелодия навеяла романтическую задумчивость. А тепло мужской руки, ласково согревающей спину, заставляло чувствовать себя хрупкой и волновало.

— Чудесный у Керка дом, правда? — мечтательно произнесла Стефани, плывя в объятиях Грега. — В нем столько красивых вещей. Ты видел, какой подарок он сделал своей невесте в честь помолвки? Ширли просто счастливица!

— Разве в браке главное — материальное благополучие? — спросил Грег и прищурившись смотрел на партнершу.

А у самого комок подкатил к горлу. Вот и эта женщина, которую он почти боготворил за непохожесть на Синди, показала свое подлинное нутро. Все они одинаковы. Расстроенный этой мыслью Грег печально усмехнулся и поинтересовался с едва уловимой горечью:

— Ты, должно быть, тоже мечтаешь о богатом доме и об обеспеченном муже?

Не заметив в его словах издевки, Стефани покачала головой.

— Нет. Я не люблю мечтать о несбыточном. Все, что мне нужно, у меня уже есть — это сын… и ты. Большего мне не надо.

Показалось ли ей, что мужские пальцы крепче прижались к ее спине? Наверное, показалось. Когда Стефани поняла голову, она увидела, что Грег почему-то хмурится и смотрит куда-то в сторону. Стефани ревниво стрельнула глазами в том же направлении и моментально успокоилась, не обнаружив ничего тревожного.

Да и ни к чему было волноваться. Этим вечером она выглядела достаточно привлекательно, чтобы не бояться соперничества других женщин. Грег тоже смотрелся неплохо в светло-сером костюме и в белой рубашке, подчеркивающей его темные волосы и загар. И порой он поглядывал на свою партнершу так, что у той кружилась голова. Стефани и сама готова была поверить, что мужчина, о котором она уже грезит ночами, испытывает к ней более чем дружеские чувства.

Да, несомненно, они выглядели влюбленной парой. У гостей и хозяев дома должно было сложиться именно такое впечатление.

И если до вечеринки у Ширли еще имелись какие-то иллюзии относительно доступности приглянувшего ей молодого человека, то сейчас они должны были неминуемо развеяться. Видимо признав свое поражение, Ширли даже не попыталась вынудить Грега пригласить ее танцевать. А к середине вечера вообще исчезла, и обеспокоенному Керку пришлось разыскивать невесту по всему дому и саду.

Приблизительно в это время ушли и Грег со Стефани. Новые туфли натерли ей ноги, и танцевать стало настоящим мучением. К тому же она уже перепробовала все яства и большинство напитков, выставленных на столах в саду. Вечернее платье заставило завистливо вздохнуть не одну роузфилдскую модницу, и Ширли отстала от Грега. Стало быть, основные задачи вечера были выполнены. Так зачем же оставаться?

— Ты действительно хочешь уйти? — дважды переспросил ее Грег с некоторым сомнением. Усаживая Стефани в машину, он заботливо расправил подол нарядного платья, чтобы не прищемить его дверцей. — Может, побудем еще немного? Дома ведь нас никто не ждет. Торопиться нет никакой необходимости. Тебе же здесь понравилось.

Да, это было так. Стефани пребывала в полном восторге и от вечера, и от самого Грега. Шона отправили ночевать к другу, и о нем можно было не волноваться. Если бы не новые туфли, она обязательно потанцевала бы еще немного. Когда еще доведется так славно провести время?

— Конечно, понравилось. Впрочем, как и всем остальным гостям. Вечеринка удалась на славу, — признала Стефани. — Но, во-первых, я устала. А во-вторых, не перестаю проклинать туфли. И зачем только я их купила?

— Затем, что они прекрасно дополняют твое роскошное платье, и в них твои ноги кажутся идеальными. А красота требует жертв, как я слышал, — заметил Грег, продолжая стоять рядом с открытой дверцей автомобиля. — Сегодня ты была красивее всех.