Встревожат город. Но бежал он быстро,

И я отстал. Сюда я воротился,

Заслышав лязг мечей и ругань Касьо.

До этой ночи я не знал, что он

Умеет так ругаться. Я, вернувшись,

А все это происходило быстро,

Застал их в схватке - ранят, бьют друг друга,

Как и при вас, когда вы их разняли.

Я все сказал. Э, люди - только люди;

Забыться могут лучшие из них.

Пусть Касьо и обидел незнакомца,

Ведь в гневе мы порою бьем и тех,

Что нам хотят добра, - но убегавший,

Как видно, оскорбил беднягу так,

Что тот не мог снести.

Отелло

Я знаю, Яго,

Что доброта и честность здесь смягчили

Виновность Кассио.

(К Кассио.)

Люблю тебя,

Но званья офицерского лишаю.

Входит Дездемона со свитой.

Ты и любовь мою с постели поднял...

Нет, твой урок - урок для всех.

Дездемона

В чем дело?

Отелло

Все обошлось, дружок. Иди к себе.

(К Монтано.)

Синьор, я сам хирургом вашим буду.

Монтано уводят.

Дозором, Яго, город обойди

И успокой людей. Вот, дорогая,

Удел солдата: скор наш сладкий сон

Раздор иль смута, и нарушен он.

Все, кроме Яго и Кассио, уходят.

Яго

Что с вами, вы ранены, лейтенант?

Кассио

Да, смертельно.

Яго

Да что вы? Помилуй бог!

Кассио

Доброе имя, доброе имя, доброе имя! О, я потерял свое доброе имя! Я потерял бессмертную часть самого себя и стал скотиной. Доброе имя, Яго, о, мое доброе имя!

Яго

А я-то, честное слово, подумал, что вам и впрямь нанесли настоящую рану. Поверьте мне - это почувствительней, чем потеря доброго имени. А доброе имя - это вздор, выдумка, пустой звук: часто его получают даром и теряют без всякой вины. И вы его вовсе не потеряли, а попросту сами себя уверили в потере. Полно, дружище! Есть еще способ вернуть расположение генерала. Он уволил вас в запальчивости и едва ли питает к вам недобрые чувства. Здесь дело вовсе не в вас: генерал хотел только поддержать дисциплину. Иногда бьют безобидную собаку, чтобы внушить страх свирепому льву. Домогайтесь его милости, и он снова будет ваш.

Кассио

Я скорей буду домогаться презрения, чем позволю себе обмануть великодушного начальника и снова навязать ему такое ничтожество, такого пьяницу, такого никудышного командира, как я. Напиться и трещать, как попугай, извергать брань и божбу! Бросаться на людей и молоть чепуху, разговаривая с собственной тенью! О ты, незримый дух вина! Если у тебя нет еще имени, я назову тебя дьяволом!

Яго

Что случилось, кого это вы преследовали с мечом в руках и что он вам сделал?

Кассио

Не знаю.

Яго

Как не знаете! Да может ли это быть?

Кассио

Много сцен встает в моей памяти, и все - как в тумане. Что была ссора, это я помню, но из-за чего - не помню. Боже мой! И нужно же людям впускать в себя через рот врага, который крадет у них разум! Подумать только, что мы превращаемся в скотов, да еще любуемся собою, еще ликуем и рукоплещем собственному скотству!

Яго

Пусть так, но сейчас-то вы в здравом уме. Как же вам удалось так скоро протрезвиться?

Кассио

Дьяволу опьянения заблагорассудилось уступить место дьяволу ярости. Один порок повлек за собой другой, чтобы тем сильней я мог себя презирать.

Яго

Бросьте, вы слишком суровый моралист. Конечно, если принять в соображение время, место и обстановку в стране, - я бы от всей души желал, чтобы этого не случилось; но что сделано, того не воротишь; так постарайтесь все обратить себе же на пользу.

Кассио

Ну, хорошо. Допустим, я попрошу его вернуть мне должность. Но ведь он ответит мне, что я пьяница. Да будь у меня хоть столько же ртов, сколько у гидры, - такой ответ сразу же заткнул бы все. Чудовищно! Еще минуту назад быть рассудительным человеком и вдруг обезуметь, а потом и вовсе стать скотиной! Будь проклята каждая лишняя кварта: в ней сидит сам дьявол!

Яго

Полно, полно! Доброе вино - это доброе домашнее животное, надо только уметь с ним обращаться. Довольно ругать его. И вот еще что: я думаю, мой милый лейтенант, вы не сомневаетесь в том, что я люблю вас.

Кассио

Я это доказал, синьор: ведь я и напился, уступая вашей просьбе!

Яго

Э, и вы, дружище, как и всякий другой, можете иногда хлебнуть лишнее. Что тут такого? Я вам скажу, что надо делать. Теперь в генералах ходит не сам генерал, а его жена. Я в этом убежден, потому что он весь отдался созерцанию ее прелестей. Покайтесь ей во всем, как на духу; неотступно просите ее помочь вам вновь занять потерянное место. Эта женщина так любезна, и у нее такой благословенный богом нрав, что она сочтет грехом не сделать больше того, о чем ее попросишь. Так умолите же ее восстановить нарушенную дружбу между вами и ее мужем, и я поставлю все свое состояние против какого-нибудь пустяка, что после этого разрыва ваша дружба с Отелло станет еще крепче.

Кассио

Вы мне даете хороший совет.

Яго

Порукой тому мое искреннее к вам расположение.

Кассио

Охотно верю. Завтра, рано утром, я буду умолять добродетельную Дездемону заступиться за меня. Если я и здесь потерплю неудачу - прощай всякая надежда на счастье!

Яго

Вы правы. Покойной ночи, лейтенант. Я должен обойти посты.

Кассио

Покойной ночи, честный Яго.

(Уходит.)

Яго

Кто бы сказал, что я сыграл злодея!

Совет мой добровольный честен, верен

И впрямь ведет к тому, чтоб воротить

Любовь Отелло. Трудно ль пылкой просьбой

Склонить уступчивую Дездемону?

Природный нрав велит ей щедрой быть,

Как вольный ветер. Ну, а мавр для милой

Готов на все: отречься от крещенья,

От веры и от догматов святых.

Мужскую слабость страстью победив,

Она его любовью приковала

И может строить, рушить, делать все,

Что вздумается... Разве я злодей?

Я дал совет, что Кассио ведет

К его же счастью. Ад под маской неба!

Все демоны, толкая нас на грех,

Под видом серафимов манят жертвы,

Как я теперь. Пока тот честный олух

Надоедает Дездемоне просьбой,

Пока она за Кассио хлопочет,

Я в ухо мавру яд волью, сказав,

Что Кассио вернуть велит ей похоть.

Чем больше распинается жена,

Тем больше муж теряет к ней доверье.