Уже несколько часов мы путешествуем по древнему городу. Все чаще встречаются полуразрушенные пагоды, зарастающие кустарниками и травами. Многие дворцы и храмы обросли белесыми мхами, все уже становятся рвы, прорытые вдоль крепостных валов, через которые перекинуты мосты с обвалившимися сводами.

Внезапно среди этого буйного зеленого царства возникает храм Сри Чум. В нем находится кирпичная статуя «Шагающего Будды» высотой 11 метров. В толще трехметровых стен храма проходит лестница, ведущая к окнам, из которых можно почти вплотную видеть голову Будды. Но главное — чувствуется магическая сила. Невольно хочется сжаться, согнуться перед таким величием. Что это: мистика или талант древних зодчих?

Наверху лестница перекрыта каменными блоками с высеченными на них сценами, традиционными для тайского изобразительного искусства.

Изображения Будды периода Сукхотай отличаются от более ранних узким выразительным лицом; стилизованная в каменной скульптуре прическа переходит в колпак с несколькими рядами упорядочение расположенных завитков.

...Как и везде на Востоке, сумерки наступили мгновенно. Еще минуту назад мы любовались древними скульптурами перед входом в храм Сара Сери, и вот уже с трудом различаем друг друга. Приходится прощаться с Сукхотаем,городом, который по праву считается родиной тайской цивилизации. Именно здесь был введен в употребление алфавит, изданный королем Рамой Камхенгом в 1283 году. Во времена Сукхотая в стране распространилась цейлонская школа буддизма — хинаяна. Здесь королем Литием была создана «История трех миров», оказавшая большое влияние на тайскую литературу. В древних постройках Сукхотая найдены исторические хроники, указы, сведения по медицине и астрономии, высеченные на каменных плитах.

На обратном пути наш гид-таец с болью заметил:

— А ведь Сукхотай умирает, медленно, но умирает. Наша природа разрушает храмы и статуи.

Однако тот факт, что этот редкий памятник тайской культуры внесен в список Всемирного наследия, рождает надежду...

Елена Чекулаева

Помню с детства: вечерами, когда солнце пряталось в кустах за дальним рисовым полем и возле домов зажигались фонари, над нашим маленьким городком начинали витать волшебные запахи съестного, способные дотянуться до звезд. Казалось, только чудотворцы могут создавать такие аппетитные кушанья. Взять хотя бы печеного кальмара — очищенный и нанизанный на бамбуковые палочки, он всего лишь обжаривается над раскаленными головешками и так скоро, что, едва не уследишь, и на решетке останутся лишь угольки.

Конечно, печеный кальмар, если его все-таки не спалить, и так хорош — аромат моря, сдобренный сладковатым дымком от древесины, наполняет мякоть чудо-моллюска, но всякий, питающий к себе малейшее уважение, воспользуется хотя бы соусом «нам прик». В этой маленькой добавке к простой трапезе и кроется большой секрет — окунешь кусочек кальмара в плошку с соусом и забудешь от восхищения даже собственное имя.

Сейчас, когда у меня за плечами этнографическое образование в Европе, я всерьез занимаюсь изучением традиций нашей национальной кухни, вобравшей в себя немало полезного из культур Индии, Южного Китая и народов Индокитая. И все равно не перестаю изумляться бесконечности кулинарной фантазии тайских мастеров.

При этом всякий раз вспоминаю свой родной городок с ароматами печеных на углях кальмаров...

Моя бабушка, перенявшая премудрости тайской кухни от своей бабушки, готовила соус «нам прик» так: в пиалу плескала пару ложек уксуса, насыпала ложку сахара, мелко рубленного жгучего стручкового перца и горсть измельченных свежих листьев кориандра, добавив к этому четверть стакана рыбного соуса «нам пла». Конечно, вместо него можно применить и соевый соус, если «нам пла» вдруг не окажется, но разве такое возможно?

Нелишне разъяснить, что кориандр продается на любом российском рынке и известен под кавказским названием «кинза». Свежие клубневидные корни имбиря также встречаются в продаже на рынках и в супермаркетах. Лимонную траву и ростки гороха маш можно приобрести на вьетнамских продовольственных развалах, в том числе в районе метро «Тимирязевская» в Москве. Там же бывает и рыбный соус «нам пла», только спрашивать его надо на вьетнамский лад «ныок мам» — Прим. ред.

Белый пресный рис тонко оттеняет вкус блюда. Таиландский рис, с жемчужными тонкими зернами, — лучший в Индокитае, и ныне его можно купить всюду. Много рецептов есть для приготовления риса, но тот рис, что готовят в северных, гористых районах, не имеет равных. Секрет предельно прост: рис варят на пару в маленьких, на одну порцию, корзиночках из тонких бамбуковых щепочек. Накрытые такими же плетеными крышечками, они так и подаются горячими на стол. Рис впитывает от распаренного бамбука удивительный аромат, которого иным путем просто не добиться.

Хотя коробки для риса продаются на всяком базаре не только на севере Таиланда, но и в Бангкоке, вполне может случиться, что под рукой их не окажется. В таком случае можно воспользоваться изобретенной японцами электро-рисоваркой. Но есть и более традиционный способ. Моя почтенная бабушка для этого промывала и чуть отмачивала белый рис в воде, затем слегка просушивала, перекладывала в кастрюлю с круглым выпуклым дном и наполняла ее примерно таким же количеством чистой воды. Затем ставила на сильный огонь. Когда вода выкипала и на поверхности риса появлялись крошечные кратеры, а из них вырывались струйки пара, бабушка накрывала кастрюлю крышкой и ставила ее на самый слабый жар. Минут через десять рис вбирал в себя остаток влаги и был готов, но ему еще надлежало выстояться под крышкой, пока к столу подавали основные блюда.

Не ошибусь, если скажу, что излюбленным среди блюд, доставляющих удовольствие большинству моих земляков, можно считать суп «том ям гун». Особую прелесть ему придает оловянный «самовар», типа тех, что есть у китайцев и корейцев, но для совершенно иных блюд. В центре его емкости проходит труба, в которую помещают раскаленные угли. Внизу через открытое поддувало поступает воздух. Крышка у такого «самовара» — с круглым отверстием — чтобы сверху труба всегда оставалась открытой. Две ручки по бокам позволяют легко обходиться с этим чудом кулинарной техники. Впрочем, можно воспользоваться и обычной кастрюлей, но эстетика будет нарушена.

Чтобы получился настоящий суп «том-ям гун» — острый, кислый, с богатым букетом пряностей, следует взять по горсти черного перца, свежих кореньев кориандра и имбиря, чесноку. Еще нужна лимонная трава «та край» — растение типа осоки, стебель которого в несколько утолщенном основании внутри обладает резким лимонным ароматом. Все эти специи следует измельчить и растолочь в однородную массу. В крайнем случае можно обойтись и без «та край», но вкус супа уже не будет столь выразительным.

Впрочем, в основе знаменитого супа — креветки; чем крупнее, тем лучше. Их надо очистить, оставив шелуху лишь на кончике хвоста. Остальные очистки и головы ни в коем случае не выбрасывать! Они и задают вкусовой тон. Чуть осушив на салфетке, их надлежит бросить в кипящее растительное масло и жарить до тех пор, пока шелуха не станет ярко-розовой и хрустящей. На то потребуется минут пять-шесть. Затем добавляется вода, так чтобы она только покрыла содержимое. Когда жидкость закипит, огонь следует тут же убавить. Поварив так десять минут, бульон процеживают и наливают в разогретый углями «самовар».

Прямо перед подачей к столу во вновь закипевшем бульоне растворяют приготовленную пасту из специй, добавляют очищенные креветки, вливают лимонный сок, рыбный соус «нам пла» и посыпают целыми листьями лимона и измельченной зеленью кориандра. Для пущей остроты нелишне покрошить стручок жгучего перца. Суп «том-ям гун» готов, и из дымящегося «самовара» в центре стола его пора разлить по пиалам.