Юсукэ Киши

Юсукэ Киши

Из нового мира. Часть пятая

Перевод: Kuromiya Ren

ЧАСТЬ 5

Огни апокалипсиса

1

Я помыла дайкон, лопух, морковь и другие овощи и нарезала их кубиками. Я бросила все в миску и поставила ее перед голым землекопом в центре разведения животных. Обычно они жили в норах под землей, но тут зверек неплохо жил в сложной сети стеклянных туннелей.

Я открыла дверцу зоны кормления и высыпала внутрь содержимое миски. От звука падающей еды землекопы прибежали по туннелям. Как подземные существа, они плохо видели, зато улавливали звуки и вибрации.

Они были без шерсти, напоминали морщинистые сосиски на коротких лапках. Чтобы легко отличить рабочих крыс, их бока пометили прочными чернилами, где были метки от С1 до С31. «С» означала, что они были собственностью офиса, но мы отмечали, что это было из-за того, что они напоминали свинок.

Рабочие стали есть, и появился землекоп вдвое больше, чем они. Он врезался в С8, идущего в другую сторону по туннелю, по пошел дальше, словно ничего не было. С8 пытался отодвинуться, но большой землекоп растоптал его.

Большим землекопом была Салями, королева гнезда. Она была темнее рабочих, на ее теле были белые и коричневые пятна, и она напоминала колбасу салями, оттуда взялось и имя.

Три голые крысы с метками от ♂1 до ♂3 пришли за ней. В колонии было мало самцов, что давали потомство, и этим троим не требовалось собирать еду или защищать гнездо. Они только спаривались с Салями, чтобы землекопов было больше, хоть они были изначально сыновьями Салями.

Когда Салями подошла к зоне кормления, все рабочие отошли и пропустили ее. Королева Салями и ее любимые сыновья могли поесть первыми.

Редко можно было отыскать зверя, чей вид и поведение вызывали депрессию. И хоть я развила немного сострадания к голым землекопам, пока ухаживала за ними, они мне все равно не нравились, особенно, когда я замечала их сходство с бакэ-недзуми.

В этом крылся вопрос. Чем думали люди в прошлом, когда решили развить этих гадких существ так, что они получили почти человеческий интеллект?

Да, кроме землекопов не было других млекопитающих с таким поведением, когда рабочие подчинялись королеве. Но если они хотели просто зверей, которых можно было подчинить и использовать как слуг, можно было выбрать животных приятнее на вид. Например, если им нужен был подземный зверь, было куда лучше выбрать суриката.

Но землекопы были моей работой, нравилось мне или нет. Но не основной работой. Моей задачей было исследование и регуляция бакэ-недзуми в отделе контроля над экзовидами в Отделе здоровья в Хейринге.

Июль, 237 год. Мне было 26. Шесть лет назад я окончила академию и нашла работу в Отделе здоровья. Ребята с лучшими оценками в проклятой силе получали предложения от разных мест. Такие, как я, со средней оценкой в проклятой силе, но с отличными оценками в теории, обычно попадали на административные места отделов в районе.

Честно говоря, я много раз представляла, что, когда доучусь, Комитет этики позовет меня занять место будущего лидера деревень. Но Томико изображала безразличие, и я переоценила себя, решив, что меня пригласят в сердце управляющей силы города.

После всего, что случилось в моей жизни, я не доверяла Отделу образования (точнее, я их ненавидела), так что не хотела там работать. Подошла бы библиотека, но я хотела поскорее уйти из-под защиты мамы. Отец все еще был мэром (он продержался на этом месте неожиданно долго), и я избегала предложений, связанных с ратушей. Потому из вариантов мне оставался только Отдел здоровья.

Уточню, я выбрала эту работу не только методом исключения.

Не знаю, как объяснить, но у меня было плохое предчувствие насчет бакэ-недзуми. Бакэ-недзуми решили устроить катастрофу. Я была одержима этой идеей. То, что многие люди видели бакэ-недзуми только как отвратительных зверей с развитым интеллектом, было еще одной причиной ощущения опасности.

Когда я сказала, что хотела работать в отделе экзовидов, я получила только глупые взгляды и тихий смех. Они думали, что я хотела легкую работу.

— Саки, у тебя гость, — донесся из трубки голос мистера Ватабики.

— Я буду через секунду.

Я высыпала остатки еды, помыла руки и покинула комнату. Никто не приходил в наш отдел, так что я не знала, кем мог быть гость.

Мистер Ватабики улыбнулся мне, когда я открыла дверь офиса. Он окончил академию Мудрости сорок лет назад и работал с тех пор в Отделе здоровья. Перед пенсией он должен был обучить меня, чтобы я заняла его место управляющего отделом. Он был добрым, хорошим начальником, но я не знала, каким он был вне работы.

— Так вы с Асахиной учились вместе?

Сатору стоял перед мистером Ватабики.

— Да, верно, — я немного растерялась.

— Ясно. Что ж, еще рано, но почему бы тебе не сходить на обед? Работы сегодня не так и много.

— Но я… — начала возражать я.

— Эм… Мистер Ватабики, я тут по делам, — поспешил сказать Сатору.

О каком деле он говорил?

— Ясно. Тогда я пойду на обед. А вы можете поговорить тут.

Он с пониманием посмотрел на нас и ушел. Я не успела ответить, и мы остались одни в комнате.

— Твой начальник с воображением, — сказал Сатору, пытаясь нарушить неловкую тишину.

Мы не говорили больше месяца после ссоры, повода которой я даже не помнила.

— Ну? Чем я могу помочь? — холодно сказала я.

Я не пыталась быть с ним холодной. Просто сосредоточилась на деле.

— Д-да. У меня есть пара вопросов о бакэ-недзуми, — его голос был приятным баритоном.

В детстве он напоминал мен игривого щенка, но он вырос, стал высоким и худым юношей. Хоть я была выше многих девушек, мне все равно приходилось задирать голову в разговоре с ним.

— Есть ли сейчас воюющие колонии?

Его вопрос был неожиданным, и я забыла, что пыталась вести себя хладнокровно.

— Война? Таких не должно быть.

— Уверена? Нет даже стычек между мелкими колониями?

Я выдвинула ящик стола, взяла пару папок. Я указала Сатору сесть за стол.

— Смотри. Перед войной им нужно заполнить бланк. Они рискуют уничтожением колонии в наказание, так что редкие решатся на такое.

Он с любопытством смотрел на бумаги, которые я дала ему.

— Экзовиды А. Форма 1. Заявление о войне между колониями…? И они должны заполнить это, даже если хотят напасть внезапно?

— Мы не сообщаем другой стороне.

— Экзовиды А. Форма 2. Заявлении об изменении колоний. Экзовиды Б. Форма 1. Заявление о перемещении детенышей. Видимо, поэтому им нужен грамотный член в каждой колонии, — сказал он.

— Да. Каждую форму нужно подписать отпечатком носа, и это делает тот, кто отчитывается перед королевой, а еще бакэ-недзуми на высокой административной позиции. Разве это не кажется глупым?

— Что?

— Эта работа глупая. Все эти бумаги лишь напоказ. То, что ты делаешь, на самом деле помогает деревням.

— Ты слишком строга.

Сатору был прав.

Он был среди трех лучших в нашем классе в проклятой силе и других предметах, и он получил много предложений. Он мог выбрать работу престижнее, но решил работать на фермах Лотоса. Ему повезло с возможностью выбрать. Но его выбор оказался неожиданным. Но, когда я увидела, как он проводит исследования в лаборатории генной модификации с Юу Татебэ, одним из лучших в своей сфере, я невольно подумала, что он сделал правильный выбор.

Сатору отлично умел управлять светом, так что создавал новый микроскоп, чтобы приближение в нем можно было увеличивать проклятой силой.

— Просто… слова странные. Твой отряд имеет дело, в основном, с бакэ-недзуми, да? Так почему они используют слово «экзовид», а не «бакэ-недзуми»?

— Потому что Отдел по контролю над бакэ-недзуми тоже звучит странно.

От моих слов в голове всплыл старый вопрос. Мы, казалось, намеренно на работе избегали слова «бакэ-недзуми» и использовали только экзовид. Они даже исправляли, если случайно произносил «бакэ-недзуми» в разговоре.

— Так что там про сражения бакэ-недзуми? — я вернулась к теме.

— О, да. Ты, наверное, уже знаешь, но наши исследования часто опираются на образцы, которые приносят бакэ-недзуми. Порой им приходится нырять на дно болот в лесу, чтобы найти образцы.

— Вы используете колонии Дорожной Осы и Жужелицы, да?

— Да. Ос отправили собрать плесень на дальней стороне Дубовой рощи. На них напали из засады вчера утром.

— Напали?

— Они не знают, из какой колонии были напавшие, но они вдруг выстрелили по ним. Осы не были готовы к бою, им пришлось отступать. Многие погибли.

— Может, охотники ошиблись?

— Нет, Осы были на открытом месте. Напавшие спрятались, бросились на них из засады. Это было намеренно.

Я думала об этом. Бакэ-недзуми были воинственным видом, но я не знала, какая колония решила бы так показать силу, когда между группами не было напряжения.

— Интересно, знали ли они, что нападают на колонию Ос?

— Не знаю. А что? — Сатору был немного возмущен.

— Осы — не слабая колония. У них есть значительная сила, и они в союзе с Шершнями. Это как объявить войну Шершням.

— Против наших правил провоцировать самую сильную колонию… это чужаки.

Мы вспомнили Пауков. Только чужаки, не знающие правила, поступили бы так глупо.

— Но чужих колоний не было какое-то время. Нам сразу докладывали, если видели чужаков-разведчиков.

Сатору подошел к окну. Он скрестил руки, глядя наружу.

— Я думал, тут кто-то будет знать. Но тайна лишь усилилась.

— Так Осы пришли к тебе и рассказали о нападении?

Мне вдруг стало не по себе.

— Нет, один из наших наткнулся на Ос в лесу. Они попросили помощи, и он обыскал лес с ними, но напавшие уже ушли.

— Хм.

В этом не было смысла. Обычно пострадавшая колония докладывала нам об атаке и просила позволения ответить. Но мы ничего не слышали от Дорожных ос.

— В любом случае, опасно оставлять ситуацию так. Это мешает собирать образцы, а еще унижает нашу колонию.

— Ты прав. Мы поскорее займемся этим.

— Что вы сделаете, если найдете колонию, что устроила атаку?